— Спасибо, Дора.
— Спасибо? Но за что?
— За то, что вы поинтересовались моим мнением. — В глазах Кейт появилась грусть. — Отец никогда ни о чем меня не спрашивал.
— Ему вовсе не все равно, — осторожно заметила Дора. — Он просто не знает, как выказать свою любовь к тебе.
Кейт не промолвила ни слова, не желая возражать доб-рой женщине. Отодвинув горшок с маслом в сторону, она быстро, повинуясь порыву, обняла Дору, а потом пошла к Двери. Дора, улыбаясь, последовала за ней.
Женщины присоединились к гостям. Чарли, оказавшийся рядом с Кейт, держал ее за руку, пока преподобный Кэсслди благодарил Господа за дарованную пишу.
Взяв тарелки с жареным цыпленком, картофельным салатом, бобами и чашки с чаем, Чарли и Кейт уселись на разложенной на траве подстилке, которую им одолжила Дора. Они выбрали тенистое местечко в отдалении от всех, под сенью огромного дуба.
Оглянувшись на толпу гостей, поглощавших пишу и о чем-то негромко переговаривавшихся, Кейт улыбнулась Дюранго.
— Знаешь, раньше меня отец силой волок на подобные мероприятия. Однако тут довольно весело.
Опершись на локоть, Чарли протянул ладонь и погладил ее по щеке.
— Будь мы женаты, мы могли бы устраивать такие празднества хоть каждый день, солнышко мое.
— Стало быть, ты и впрямь готов отказаться от странствий по дорогам и от преследования разных головорезов? — поддела она.
— Я готов сжевать несколько куриных ножек, не спускать глаз с катящихся по небу облаков и любить тебя, — спокойно ответил Чарли.
— И все это будет в Денвере. Чарли вздохнул.
— Там красиво, Кейт, — произнес он мечтательно. — Горы с уходящими в заоблачную высь вершинами, кристально чистые реки, голубые пушистые сосны и трепещущие осины.
— Ты был там? — помимо воли поинтересовалась Кейт.
— Нет, но мой партнер описал все тамошние красоты в своем письме, а он бы не стал врать. Кейт нахмурилась:
— Мне не хочется уезжать из Техаса.
— Не понимаю: что тебя так держит здесь? Я-то полагал, что ты с радостью отправишься со мной на западные территории, ведь это лучше любых слов докажет, что я не охочусь за деньгами и землями твоего отца, Кейт отвела взгляд в сторону: теперь она уже не верила, что Чарли Дюранго может быть столь корыстен.
— Ты слышала, что мужчины болтали на празднике?
— Да. Они говорили, будто, если изберут Линкольна, Юг отделится от Севера. Думаешь, они правы?
— Полагаю, да, — с угрюмым видом подтвердил Чарли. — Если Юг отделится, то Техас тоже, хотя Сэм Хьюстон и против отделения. — Он печально взглянул на нее. — Рано или поздно из-за вопроса о рабстве разгорится война.
Кейт кивнула.
— Знаешь, у нас с отцом нет рабов.
— В конечном счете это не имеет значения, дорогая. У многих фермеров в Техасе нет рабов, однако это не помешает им сражаться бок о бок со своими собратьями на Юге.
— Ну так в чем дело, Чарли? Он крепко сжал ее руку.
— Дело в том, что тебе лучше уехать со мной в Пайкс-Пик. Пройдут годы, прежде чем конгресс объявит тамошние земли отдельным штатом, и если будет война, то она не затронет Дальний Запад. Зачем нам подвергать собственную жизнь опасности из-за политических решений, к которым мы никак не причастны?
Кейт прикусила губу:
— Итак, ты не будешь драться за Юг?
— Кейт, я всю свою жизнь дрался. Я преследовал индейцев и выслеживал отчаянных головорезов. Я волок к судье всякую шваль, которая при малейшей возможности готова была всадить мне в спину нож. — Подобрав веточку, он разломил ее и посмотрел на нескольких негров-рабов, что были привезены некоторыми гостями на празднество. Сгрудившись под деревом, они ели отдельно от остальных. — Не по мне принуждать человека жить в неволе, — решительно Договорил он.
Кейт вдруг поняла, что никогда не задумывалась над этим. Ее занимала собственная судьба, и, пожалуй, Даже слишком.
Повернувшись, Чарли посмотрел на нее.
— Теперь для меня важны лишь наши отношения, и это все… Только мы двое, ты и я. Знаешь, будь мы супругами, мы б каждое утро просыпались вместе, а затем занимались бы тем, что нам по душе. Тебе б не пришлось спорить со своим отцом или дожидаться, пока я в очередной раз поймаю тебя.
Ощутив некоторую неловкость, Кейт бросила взгляд на хозяйку дома, которая, смеясь, наливала припозднившимся гостям чай со льдом.
— Будь я такой же самостоятельной женщиной, как Дора Ферман, мне бы не пришлось спорить ни с одним из вас, — с воодушевлением проговорила она.
Лицо Чарли приняло обиженное выражение.
— Но разве ты не скучала по мне, дорогая? Кейт кокетливо улыбнулась:
— А я говорю, что мне б сейчас не помешал кусок торта с кофе. Думаю, тебе тоже. Чарли рассмеялся:
— Разумеется, любимая.
Прошло чуть более часа, и толпа приглашенных стала редеть: родители развозили сонных малышей и детей постарше домой. Чтобы делать тянучки, остались молодые супружеские пары, а также холостяки и незамужние женщины. По крайней мере человек пятьдесят собралось в гостиной Доры, столовой и кухне, чтобы бесстрашно помериться силами в приготовлении леденцов. К этому времени весь дом благоухал от запаха черной патоки. Женщины разобрали смазанные маслом тарелки с огромными комками остывшей сладкой массы, а также пустые противни для тянучек.
Как только все приготовились, Дора подала сигнал к началу и разбившиеся на пары гости с громким хохотом приступили к состязанию. Они с веселыми криками тянули сладкую массу. Казалось, никого не беспокоило, что тянучки могут слипнуться. Дом ходил ходуном от смеха и оживленных голосов.
Чарли и Кейт отделились от остальных и пристроились на подоконнике, где за разные концы тянули неподдающуюся массу. Они смеялись, когда смесь свертывалась, путалась и липла к рукам и одежде. Когда им наконец удалось положить первую тянучку на противень, Чарли схватил Кейт за руку и медленно облизал ее пальцы. От его страстного взгляда и щекочущего прикосновения языка по ее телу забегали мурашки. Заметив, что на них смотрят, Кейт бросила на Чарли предостерегающий взгляд и захватила ладонью сладкую массу. Хотя Дора и испекла вишневый пирог в награду тем, кто больше сделает тянучек, большая часть леденцов была съедена к концу состязания. Довольные и объевшиеся гости, слонявшиеся по гостиной, захлопали в ладоши, когда Дора вручила пирог Салли и Якову Шульц.
Гости собирались расходиться, когда на середину комнаты вышел Джеб и обнял Дору.
— Полагаю, эта добрая женщина заслужила сегодня за все свои старания громовые рукоплескания, — заявил он.
Тут же раздались хлопки и ободряющие выкрики. Дора, просияв, кивнула в ответ головой. Затем поднял руку Джеб.
