— Но теперь мы наконец вместе, — прошептала Мерси. В ее глазах светилась любовь. — Пожалуйста, скажи — мы вместе?
Джулиан осторожно смахнул слезы с ее щек, и голос его зазвенел от счастья:
— Да, любовь моя, мы вместе. Отныне и навсегда.
Они целовались жадно, исступленно, забыв обо всем на свете. Переполнявшие их чувства требовали выхода, и отчаянное желание мгновенно охватило обоих. Подхватив Мерси на руки, Джулиан в три шага пересек комнату и бережно опустил ее на диван. Он не мог поверить в то, что жена вернулась… Неужели она сказала, что любит его? Горечь, годами отравлявшая его жизнь, исчезла, сменившись ликующей радостью. Ему казалось, что сердце его вот-вот разорвется — оно было переполнено счастьем и любовью к его такой страстной и такой гордой юной жене.
Опустившись на нее, Джулиан заглянул ей в глаза и увидел в них любовь и желание. Дрожащие от вожделения пальцы запутались в ее пышных юбках. Взволнованный и неловкий, как неопытный юнец, Джулиан торопливо срывал с нее одежду.
Одним быстрым, яростным движением он вошел в нее и едва не закричал от наслаждения. И тут губы жены прижались к его губам, и ее проворный язычок скользнул в его рот.
Счастье было таким упоительным, что Джулиан чуть не взорвался. И, возвратив жене поцелуй, задвигался в ней, пока вихрь страсти не унес их обоих к вершинам наслаждения.
Примирение состоялось.
Эпилог
Новый Орлеан, 1854 год
— Месье, это мальчик! Доктор только что ушел. Мадам чувствует себя прекрасно.
Радостный голос Райзы разорвал повисшую в доме тишину. Джулиан вскочил с дивана.
— Мальчик? Ты уверена?
— Месье, помилуйте! — Служанка смущенно опустила глаза.
Подавив смешок, Джулиан быстро пересек комнату и, подойдя к Генри, радостно воскликнул:
— Это мальчик, слышишь, старина? У твоего Фабиана появился товарищ для игр!
— Поздравляю! — ответил польщенный Генри.
Джулиан бросил взгляд на двух малышей, весело возившихся на ковре, залитом лучами утреннего солнца. Его маленькая дочь Коринна, которой недавно исполнилось два года, с огненно-рыжими кудрями, унаследованными от матери, и отцовскими синими глазами, была похожа на прелестную куколку. Маленький сын Генри, Фабиан, старше ее на полгода, был очаровательным тихим малышом. У него была улыбка Жюстины и такие же, как у Генри, яркие карие глаза.
— Коринна, любовь моя! — окликнул Джулиан, опустившись на корточки рядом с малышкой. — У тебя появился братик!
Бросив на пол кубик, Коринна удивленно вытаращила на отца глаза:
— Братик? Мальчик-братик?
— Да, детка, мальчик-братик, — со смехом подтвердил Джулиан.
Подхватив дочку на руки, он закружил ее по комнате, прижавшись губами к нежной детской щечке.
— Папа, я хочу посмотреть! — размахивая пухлыми ручонками, потребовала Коринна.
— Непременно посмотришь! — согласился счастливый отец. — Генри, надеюсь, ты нас извинишь?
Весело хмыкнув, тот проводил их взглядом.
Джулиан с Коринной на руках взлетел по лестнице и распахнул дверь в залитую солнцем спальню. Мерси лежала в постели, прижимая к груди крохотный сверток, из которого выглядывало сморщенное личико. Из-под чепчика упрямо выбивалась иссиня-черная прядь. Джулиан счастливо улыбнулся.
Шепотом попросив дочь вести себя тихо, он поднес Ко-ринну к постели. Оба, застыв от изумления, разглядывали новорожденного. Сладко спавший малыш упоенно сосал свой кулачок, и сердце Джулиана зашлось от переполнявшей его нежности. Даже на лице Коринны, не сводившей глаз с маленького братика, появилось нечто вроде благоговейного восторга.
— Ну как? — спросил Джулиан дочку.
— Папа, давай оставим его себе! — умоляюще прошептала она.
— Конечно, оставим, — улыбаясь, пообещал Джулиан и поцеловал ее в теплую макушку.
За его спиной послышался женский смех. Поставив Коринну на пол, Джулиан обернулся и увидел стоявшую в изножье постели Жюстину, почти скрытую складками полога. Она подошла к нему тяжелой походкой беременной женщины, поддерживая руками живот.
Джулиан окинул ее встревоженным взглядом.
— Жюстина, почему ты до сих пор на ногах? Это вредно, ведь ты всю ночь просидела у постели Мерси!
Ласково улыбаясь, Жюстина обошла вокруг кровати и присоединилась к. отцу с дочерью.
— Я была рада помочь. Мы так редко видимся. Генри и я, мы оба соскучились.
Джулиан снова повернулся к постели:
— Он очарователен, правда?
— Конечно.
Джулиан прижал к себе свою бесценную Коринну.
— Но я все равно рад, что первым оказался… то есть я хочу сказать…
Жюстина тронула его за рукав.
— Я понимаю, Джулиан. Арно никто не сможет заменить. Но он бы радовался твоему счастью.
Они обменялись понимающим взглядом. Заметив, что Коринна заскучала, Жюстина ласково взяла ее за ручку.
— Дорогая, хочешь спуститься вниз и полакомиться печеньем вместе с Фабианом?
— Конечно!
Джулиан опустил дочь на пол. Жюстина ласково потянула девочку за собой. Дверь за ними закрылась.
Усевшись в кресло рядом с постелью, Джулиан бережно поднес к губам руку жены. Он смотрел на нее, на сопевший у ее груди крохотный комочек, и ему вдруг пришло в голову, что еще никогда он не был так счастлив, как теперь.
Веки Мерси приподнялись, и она одарила мужа усталой улыбкой.
— Дорогой, у нас сын.
— Я уже догадался, — с отцовской гордостью произнес он.
— Коринна знает?
— Еще бы. Она уже решила оставить его у себя.
Улыбаясь, Мерси бросила взгляд на спящего малыша.
— Я обожаю его, Джулиан. Он — твоя копия! Как мы его назовем?
— Да, это вопрос, — протянул он, задумчиво потирая подбородок.
— Мы назвали Коринну в честь моей матери, — сказала Мерси, — так почему бы не назвать его в честь твоего отца?
— Жак, — протянул Джулиан. — Что ж… мне нравится.
Мерси мечтательно вздохнула:
— Не могу дождаться, когда у нас появится еще один!
— Что?! — ахнул ее муж. — И это после того, как я чуть с ума не сошел, всю ночь напролет слушая твои крики?!
Мерси улыбнулась:
— Все уже забылось, и боль, и муки… — Насмешливо сморщив нос, она коварно добавила: — Забывается все, кроме наслаждения.
— Распутница, — хмыкнул Джулиан.
Теперь она уже открыто соблазняла его.
