Получалось, что одно противоречило другому. Либо человек на площадке возился долго из-за сумок, но из подъезда с сумками никто не выходил. Либо у него не было сумок, поэтому на него не обратили внимания пенсионерки, но тогда чего же он так долго не мог уйти?
Все перепуталось у меня в голове. Я совсем перестала понимать, что же произошло в тот день. Либо сумки были, либо их не было…
Я вздохнула и посмотрела на бардачок, где лежали мои магические двенадцатигранники. Всегда, когда я стояла на перепутье или заходила в тупик, подобный этому, я обращалась за советом к моим верным друзьям — гадательным «косточкам». Только они могли наставить меня на верный путь и дать полезный совет.
Достав двенадцатигранники из бархатного мешочка, я сжала их в ладони. Задав мысленно вопрос, бросила на сиденье. Кости рассыпались в разные стороны, образовав следующую комбинацию: 7+20+27.
Я отлично помнила ее значение — «Все ваши друзья — истинные».
К чему бы сей ответ? При чем тут мои друзья? Я вообще-то спрашивала не об этом… Но мои верные помощники еще ни разу не ошибались, и уж тем более они не лгали мне, поэтому я задумалась, что же они хотели сказать мне сейчас…
Друзья… Друзья… Может, стоит обратиться к друзьям за советом или помощью? А кто у меня самый близкий и истинный друг? Ответ на вопрос возник в моей голове сам собой. Ну, конечно же, Киря! Кто же еще? Кто еще мой самый верный и преданный друг? После «косточек», конечно.
Кости советуют мне обратиться к нему? Но чем может помочь мне Володька? Ладно, чего раздумывать. Надо просто взять и поехать к Кирьянову. Может, у него там какие новости появились после допроса Остапчука.
Я развернула машину и отправилась в управление, куда сегодня уже наведывалась. Решила повидать своего друга, как и советовали «косточки».
* * *
Кирю я застала на рабочем месте. Володька был озабочен, просматривая завал из бумаг на письменном столе.
— О, Татьяна! — поднял он голову, когда я вошла в кабинет. — Ну, как делишки? Еще кого-то приволокла?
— Нет, Киря. Хватит на сегодня, — устало вздохнула я и только сейчас поняла, как вымоталась за день.
Я опустилась на стул и взглянула на Володьку.
— Напои меня кофе, товарищ подполковник, — попросила я.
— Ноу проблем, — Киря поднялся со стула и принялся хлопотать.
Он достал две чашки, поставил их на стол и включил чайник.
— Я хочу узнать, какие у тебя новости, — заговорила я. — Я имею в виду Остапчука.
— Да я понял. Там все нормально, — довольно произнес Кирьянов. — Поговорили с ним. Допросили. Полный порядок. Он даже не пытался ни от чего отмазываться. Рассказал все как на духу, — Киря перевел на меня хитрый взгляд. — Хорошо ты с ним поработала, наверное, раз он такой шелковый стал…
— А что говорит?
— Признался в убийстве… — Кирьянов заглянул в какую-то бумажку на столе, — Борисенко. Потом… Сознался в том, что обманным путем купил квартиры у нескольких человек. Так… что еще? Сказал также, что нанял человека, чтобы напал на тебя. Признался, что твое похищение — тоже его рук дело… — перечислял Володька.
— А Мария Крамер? — с нетерпением спросила я. — Он сознался в ее убийстве?
— А вот тут — извините, — Киря развел руками. — Он написал чистосердечное признание, где все в подробностях изложил. Но вот пункта про Марию Крамер там не было. Он упорно отказывается брать вину за ее смерть на себя. Думаю, что он не лжет. Какой ему смысл отпираться, если он и так намотал себе приличный срок? Он утверждает, что не причастен к ее смерти… — Киря выжидательно посмотрел на меня.
Я вздохнула.
— Я тоже склонна верить ему, Володька, — кивнула я. — И это самое ужасное…
— Почему же? — не понял Кирьянов.
— Так ведь тогда выходит, что все мои труды до сегодняшнего дня были напрасными…
— Ну, не наговаривай на себя, пожалуйста, дорогая моя. Вон как ты его обработала. Неужели ты считаешь, что, помогая нам взять Остапчука, ты ничего хорошего и нужного не сделала? Посмотри, сколько преступлений сразу раскрылось! А предотвращенные другие подобные преступления? Они что, тоже, по-твоему, ничего не значат?
— Да значат, наверное, Володька, — устало согласилась я. — Но только все это не имеет никакого отношения к делу, которое я расследую. И выходит, что сейчас я вернулась к отправной точке. Придется начинать все с самого начала.
— Не унывай, Танюшка, — подбодрил меня Киря. — Когда это ты вешала нос и опускала руки?
Чайник закипел, и Кирьянов принялся разливать кипяток по чашкам.
— Давай-ка выпьем кофейку, — проговорил Кирьянов, — и вместе подумаем, что да как… Ты просто устала, — резюмировал он. — Отдохнешь и завтра с новыми силами опять возьмешься за работу.
— Спасибо за поддержку, — вяло улыбнулась я и взяла в руки чашку с кофе.
— Расскажи, что стряслось. Может, я чем и помогу, — предложил Кирьянов, и я во всех подробностях изложила ему сегодняшний разговор с соседом Марии Викентьевны и свои сомнения относительно действий преступника.
— Мда-а… — выслушав меня, протянул Киря. — И в самом деле странно как-то. Непонятно… А может, это и вовсе кто-то посторонний был? Почему обязательно убийца?
— Да кому ж там еще было быть в такое время? Тем более что сосед этот сказал, что вскоре после того бормотания и началась суматоха, потому что соседка обнаружила Марию Крамер мертвой. Я уже себе голову сломала, кто и зачем мог топтаться на площадке так долго… Дочь Марии Викентьевны говорит, что врагов у нее не было. Кто мог желать ее смерти? Если забрел и правда грабитель, то действовал он как-то уж очень неумело… Будто вовсе и не готовился, идя на дело. А еще сосед сказал, что никакого шума из квартиры женщины не доносилось. Ты же не думаешь, что хозяйка стала бы открывать дверь незнакомому человеку, да к тому же после этого спокойно стоять и смотреть, как он ее грабит…
— Не думаю, — согласился с моими доводами Кирьянов. — Что же получается, убил и ограбил ее кто-то из своих?
— О чем и речь, — развела я руками. — Но и врагов у Марии Викентьевны особых не было. Тем более среди близких людей, кому она доверяла и кому легко могла бы открыть дверь. Замкнутый круг какой-то получается…
— Ничего, Танюха! — подбодрил меня Кирьянов. — Все образуется. Не переживай.
— Спасибо, Володька, за поддержку, постараюсь, — я поднялась со стула и, попрощавшись, вышла из кабинета.
На сегодня у меня оставались еще кое-какие дела, и я намеревалась заняться ими прямо сейчас.
Глава 8
От Кири я направилась в магазин — надо было отовариться продуктами, холодильник дома у меня стоял совершенно пустой. Если прямо сейчас не сделаю этого, то непременно забуду и снова буду грызть засохшие печенья, оставшиеся, кажется, еще с застойных времен.
