— Ага! Так вот почему ты так злишься! Значит, тебе можно приглашать Джорджа Уилсона за наш стол, но если я вдруг делаю подобный дружеский жест в отношении своей секретарши, то сразу превращаюсь в бесстыжего бабника.
Ники рассердилась.
— Джейсон, разве ты не понимаешь разницы? Я была всего лишь любезна по отношению к клиенту, а ты поощрял женщину, которая совершенно очевидно влюблена в тебя.
— Нет никакой разницы, и ты это прекрасно знаешь, — парировал он. — Более того, если ты полагаешь, что в отношении Джорджа Уилсона к тебе нет и намека на влюбленность, то меня весьма беспокоит твоя наивность.
Его слова заставили Ники покраснеть. Она понимала, что Джейсон использовал ситуацию в своих интересах, причем весьма успешно.
— Ты просто пытаешься все запутать, — раздраженно проговорила она.
— Нет, — словно отрезал он. — Это ты пытаешься ввести какие-то нелепые двойные стандарты. Ники, неужели ты на самом деле полагаешь, что если женщина находит меня привлекательным, я непременно потащу ее в свою пещеру, как дикий неандерталец?
Ники едва сдержала улыбку.
— Я думаю, для такого мужчины, как ты, вполне естественно считать подобное поведение нормальным.
Неожиданно для нее Джейсон решительно направился к двери и закрыл ее изнутри на замок.
— Джейсон? — Она смутилась.
Он неторопливо прошел к столу и уселся в кресло, ослабив узел галстука.
— Поди-ка сюда.
Она подозрительно взглянула на него, но не нашла в выражении его лица ничего настораживающего, подошла и легким наклоном головы ответила на его пристальный взгляд.
Он взял ее за руку.
— Все теперь не так просто, милая моя. Тебе не удастся избежать этого, потому что не будешь же ты со мной драться.
— Избежать чего? — Она была заинтригована.
Он резко схватил ее за талию и усадил к себе на колени.
— Остаться со мной наедине в этой пещере.
— Джейсон, — она попыталась вырваться, — Стефани…
— Дверь заперта, и Стефани задерживает все звонки, — заявил он с самодовольной усмешкой.
— И все-таки ты не должен…
— Тсс! — И он поцеловал ее.
Дальнейшие протесты Ники утонули в жадных, горячих поцелуях Джейсона. Пока его рот был занят ее губами и языком, его нетерпеливые руки расстегнули на ней пиджак и, устранив эту помеху, ласкали ее спину и руки сквозь тонкий шелк блузки, не останавливаясь ни на секунду.
— Ты все еще намерена сопротивляться? — спросил он наконец.
Ники перевела дыхание, провела пальцем по своим припухшим губам и посмотрела на него широко раскрытыми глазами, полными желания.
— Женщины всегда влюбляются в тебя, — мрачно заявила она.
— Так вот в чем главная проблема. — Голос Джейсона звучал успокаивающе.
— Да, — выдавила она.
Он обвел кончиком пальца контур ее подбородка.
— А что же Ники Стеллар?
— Думаю, у меня не больше иммунитета против твоих чар, чем у любой другой женщины. — И она тяжело вздохнула.
— Ну же, Ники, — он ловил ее дыхание, лаская щеку легкими касаниями губ, — неужели ты думаешь, что Стефани могла меня заинтересовать?
Слегка вздрагивая от удовольствия, она обвила руками его шею.
— Ну, я не знаю, — пробормотала она. — Стефани Стеллар — звучит неплохо.
— Я не хочу Стефани Стеллар, я хочу тебя, — проговорил Джейсон, целуя ее снова.
Ники вздохнула и снова отдалась его умелому поцелую. Это было замечательное чувство чего-то недозволенного — сидеть сейчас с ним, наслаждаться его силой, вдыхать его запах, ощущать вкус его губ и слушать его прерывистое дыхание.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
Джейсон усмехнулся, и глаза его опасно сверкнули.
— Собираюсь соблазнить тебя, — шепнул он в ответ.
— Прямо здесь, в кресле? — Ей стало смешно.
— Ники, самое время. — И он принялся развязывать бант на ее блузке. Сняв с нее очки, он заглянул ей в глаза. — Ты не догадываешься, как сильно меня возбуждаешь? Все это время, пока мы были вместе последние недели, целовались, держались за руки… Не говоря уже о том, что я хорошо помню, как все было раньше, когда мы на этом не останавливались. — Тут он глухо застонал. — Радость моя, ты держишь на голодном пайке мужчину, который привык съедать обед из семи блюд.
Ники улыбнулась. Разве она чувствовала не то же самое?
— Послушай, сейчас четверг, — продолжал он возбужденно и настойчиво. — Давай я позвоню в агентство, закажу билеты, и мы улетим куда-нибудь в уединенное место и все выходные будем там заниматься любовью.
И хотя его слова волновали ее и отнимали последние остатки здравомыслия, Ники попыталась возразить:
— Нет, Джейсон, все еще слишком рано…
И тут же умолкла — Джейсон поцеловал ее грудь. Наблюдая за ее реакцией, он целовал ее сосок через кружево лифчика, и это возбуждало ее больше, чем если бы она была совершенно раздета.
— О, Джейсон, — застонала она.
— Хорошо, дорогая, я не возражаю — давай займемся любовью прямо здесь, — хрипло проговорил он. — Как тебе это кресло? По-моему, просто прекрасно. — Он посмотрел на ее пылающее лицо. — Ты просто прелесть — мы оба умещаемся в этом отличном кресле. Смотри-ка, если поместить твои ножки вот так, по обе стороны моих, все просто отлично выходит прямо у меня на коленях.
К тому моменту как Джейсон поднял подол ее юбки и уверенно взял за ягодицы, Ники окончательно потеряла голову и с наслаждением отдалась ритму движений его рук. Он освободил ее от колготок и плотно прижал к себе. Она сразу ощутила, как сильно он возбужден — и до боли явственно почувствовала, как пульсирует в ответ сама.
Джейсон начал покусывать ее плечо.
— Никакая Стефани Стеллар никогда не подойдет мне в этом положении, как, впрочем, и вообще в жизни. И раздевать какую-то Стефани Стеллар никогда не будет так забавно.
— Тебе забавно меня раздевать?
— Раздевать тебя — просто восхитительно. И никто более не подходит мне для этой цели. Никто.
Ники могла уже только стонать, прижимаясь к нему.
— Потрогай меня, Ники, — взмолился он, когда вдруг неожиданно зазвонил телефон.
Оба вздрогнули, и Джейсон, разъяренно схватив трубку, рявкнул:
— В чем дело?
Ники попыталась соскользнуть с его колен, но он продолжал крепко держать ее.
— Хорошо, соедините. — Отведя трубку в сторону, он прошептал ей: — Не уходи, милая, минутку, пожалуйста.
Ники оставалась на коленях у Джейсона, пока тот кратко переговорил со своим банкиром. Но этого времени ей хватило, чтобы понять, как смешно она выглядела в этот момент и какую ужасную ошибку только что чуть не совершила.
