Так и не найдя ответа, она расправила плечи, подошла к перилам и остановилась рядом с Роджером. Несколько долгих, напряженных минут они стояли молча, глядя на воду. Казалось, само молчание между ними наэлектризовано. Остальные танцующие вернулись в салон, и на некоторое время стало совсем тихо, если не считать глухого шлепанья лопастей пароходного колеса о воду где-то внизу. Вцепившись в перекладину перил, Роджер покачал головой и, ни к кому не обращаясь, спросил:
– И зачем я только это сделал?
– Не понимаю...
Он повернулся к Валери, на его губах появилась виноватая улыбка.
– Прошу прощения, Валери, я не собирался делать ничего подобного. Наверное, всему виной шампанское.
Валери напряженно выпрямилась.
– Шампанское, говорите? Значит, я, надо полагать, здесь ни при чем?
Роджер иронично хмыкнул, но не ответил. Молчание затягивалось. Наконец он вздохнул и сказал:
– Ох, Валери, кажется, у нас проблема.
– Вот как?
Услышать, что Роджер считает их поцелуй ошибкой, было не очень-то приятно.
– Валери, давайте смотреть правде в глаза. Вы были правы, дело не только в шампанском. Нас влечет друг к другу, я это чувствую, вы тоже. Или вы будете это отрицать?
– Нет, – тихо сказала Валери.
– Я боюсь, что наши чувства могут помешать работе.
Валери быстро посмотрела ему в глаза:
– Вы отказываетесь от своего предложения?
– Нет, я просто опасаюсь, что это влечение серьезно осложнит дело.
– Не осложнит, если мы оба будем вести себя как профессионалы, – твердо возразила Валери. – Нам просто нужно ставить работу на первое место и не смешивать одно с другим.
Роджер с сомнением покачал головой:
– Думаете, у нас получится?
– А почему нет?
Он прерывисто вздохнул:
– Потому... я боюсь, что следующие шесть недель нам придется провести, борясь... – он сделал паузу и окинул Валери многозначительным взглядом, – с очень мощным магнетизмом.
От его слов, а еще больше от взгляда у Валери снова закружилась голова, но она взяла себя в руки.
– Роджер, я уже говорила, что смогу с этим справиться, если вы мне поможете.
– Несколько минут назад, когда я вас обнимал, мне так не показалось.
Валери охватили досада.
– Тогда что вы имеете в виду, не понимаю?
Роджер посмотрел на воду и нахмурился.
– Я имею в виду... – Он смолк, недоговорив, и вдруг издал стон, полный неудовлетворенности. – Именно сейчас мне совсем ни к чему, чтобы вы проделывали надо мной свои опыты!
Теперь Валери почувствовала, что задета ее гордость.
– А это как прикажете понимать?
Он бросил на нее угрюмый взгляд:
– По-моему, и так ясно.
– Значит, я тупая, потому что не понимаю. Будьте любезны, объясните.
Роджер снова окинул взглядом ее всю, с головы до ног, смысл этого взгляда был очевиден.
– Прическа, это платье... Вы все рассчитали.
Валери вскипела:
– Минуточку, Роджер Бенедикт. Вас послушать, так я все подстроила. Но кто заигрывал со мной утром по телефону? Кто пригласил меня на пароход? Кто напоил шампанским, а потом пригласил танцевать на палубе в лунном свете?
– Ладно-ладно, не кипятитесь, я тоже к этому причастен. – Роджер тяжело вздохнул. – Послушайте, Валери, я всего лишь пытался вас предостеречь, что то, чего я от вас хочу... это все не так прекрасно, как могло показаться.
– Опять не понимаю, объяснитесь. – Валери повысила голос.
– Я пытаюсь сказать, что у наших отношений нет будущего.
Валери так удивилась и возмутилась, что на несколько мгновений потеряла дар речи.
– Позвольте спросить, мистер Бенедикт, когда это я говорила, что рассчитываю на какое-то будущее с вами?
Роджер ответил не сразу, было видно, что он старается взять себя в руки.
– Валери, – с расстановкой произнес он, – вы молоды и в какой-то степени еще наивны. Я знаю, о чем мечтают женщины в вашем возрасте – домик в пригороде с белой изгородью, семейная машина с кучей детишек на заднем сиденье и все такое. Я же достиг в жизни той стадии, когда смотришь на мир более реалистично. Я не смогу воплотить ваши мечты в жизнь.
– Вот и отлично, – отрезала Валери. – Хотите – верьте, хотите – нет, но мне от вас ничего не нужно. Так что весь этот разговор ни к чему.
Несколько мгновений оба молчали, глядя друг на друга в полумраке. Затем Роджер подошел и взял Валери за подбородок. Валери была на него зла, но его пристальный взгляд словно загипнотизировал ее. Роджер прошептал:
– Дорогая, я пытаюсь вас предостеречь, чтобы вы были предельно осторожны. Способность мужчины противостоять искушению не безгранична. Я согласился взять вас на работу, но как бы не получилось, что я возьму вас не только в этом смысле.
Теперь у Валери горели не только щеки, пальцы Роджера, казалось, жгли ей кожу. Она стряхнула его руку.
– Вы... это просто... из всех надменных, высокомерных типов вы самый... С какой стати вы решили, что я брошусь вам на шею?
– Ну, я этого не...
Не дав ему высказаться, Валери продолжала с ядовитым сарказмом:
– Может, этот поцелуй был задуман как страховка на случай моего отказа от работы? Уж не вообразили ли вы, что частью нашей сделки будут мои услуги в постели?
– Конечно, я об этом не думал! – пробурчал Роджер.
– Вот и отлично, потому что с данным пунктом я никогда не соглашусь. Я рада, что мы сразу же расставили все точки над i. – Валери вздернула подбородок и с вызовом посмотрела ему в глаза. – Мистер Бенедикт, когда мы выезжаем к месту съемок?
– Вы по-прежнему согласны со мной ехать?
– Я ни за что на свете не упущу такую возможность, – процедила Валери сквозь зубы.
Роджер вздохнул:
– Что ж, очень хорошо. Мы выезжаем во вторник.
Пароход замедлил ход и стал описывать полукруг, чтобы взять курс в обратном направлении, на Натчез, а Валери и Роджер все так же сверлили друг друга взглядами в напряженном молчании. Наконец Роджер провел рукой по волосам.
– Валери, я должен извиниться. Я вел себя грубо, но только потому, что хотел быть с вами честным. Между нами постоянно проскакивают искры, и очень горячие, и я бы не хотел, чтобы ситуация вышла из-под контроля.
Это провокационное утверждение одновременно и взволновало Валери, и возмутило типично мужской самонадеянностью.
– Мистер Бенедикт, – начала она дрожащим от напряжения голосом, – ваши опасения напрасны. Рискуя задеть ваше мужское самолюбие, должна сказать, что я смогу устоять перед вашим обаянием, хотя вы, по-видимому, считаете себя совершенно неотразимым. Видите ли, по моему глубокому убеждению, для связи между мужчиной и женщиной одних «искр», какими бы они ни были яркими, недостаточно. – Выдержав паузу, она многозначительно добавила: – Боюсь, вы сильно переоцениваете свои возможности.
