— Матушкину постель.
Белла мгновенно напряглась. Она вдруг вернулась в реальность и резко высвободилась из объятий Жака. Он протягивал к ней руку, и в его горящих глазах было слепое, всепоглощающее желание. Стороннему, трезвому и спокойному взгляду он показался бы сумасшедшим. Белла помимо воли содрогнулась, потому что в это мгновение увидела его со стороны и была поражена сходством Жака с призраком, когда тот манил ее за собой. Но сейчас перед ней стоял живой Жак, охваченный желанием, готовый обладать ею.
Если прежде сердце Беллы билось с невероятной скоростью, то теперь просто выпрыгивало из груди. Все происходило слишком, слишком быстро! Ей надо сесть и все спокойно обдумать, хорошенько и спокойно обдумать…
Нисколько не остуженный ее поспешным отступлением, Жак принялся уговаривать ее страстной скороговоркой:
— Ma cherie, неужели ты не хочешь увидеть спальню моих родителей, поразительную кровать моей матушки, которая своей красотой может посоперничать с роялем?
Белла наконец нашла в себе силы заговорить:
— Жак, вряд ли твоя матушка одобрила бы то, что ты собираешься делать на ее кровати!
— Отчего же? — быстро возразил Жак. — Именно таким образом она заимела двух горячо любимых сыновей.
Подобная перспектива, не ко времени упомянутая, окончательно отрезвила Беллу.
— Покорнейше прошу извинения, — сказала она холодным тоном, — что я такая Глупая и упускаю столь прекрасную возможность заиметь от вас внебрачного ребенка!
Жак беззаботно пожал плечами.
— Если тебя волнует именно это — что ж, существуют средства предохранения. — Он снова шагнул к ней. — Идем со мной, та belle. Обещаю, ты вкусишь истинный рай.
Белла нисколько не сомневалась, что это не напыщенное обещание и что она действительно вкусит с ним истинный рай. Соблазн был велик но она уже держала себя в руках и поэтому сумела произнести жесткие слова, чтобы поставить его на место:
— Полагаю, для меня будет более разумным отказаться от мимолетного удовольствия ради сохранения своей внутренней чистоты.
Жак сердито нахмурился:
— К чему эти пустые слова?
— К чему? — Девушка нервно рассмеялась. — Да потому что меня нисколько не тянет стать короткой строчечкой в вашем бесконечном донжуанском списке, мистер Лефевр!
Он издал невнятный смешок.
— Ах, Белла, какое мужество, какая воля!.. Меня в тебе именно это и восхищает. Но отчего бы тебе не предположить, что ты станешь последней и главной строкой моего списка?
Но она уже ощетинилась, как еж, и его чары натыкались на выставленные во все стороны иголки.
— Пусть на ваши льстивые речи клюют другие дурочки, благо их вокруг хватает. По-моему, самое время отвезти меня домой, мистер Лефевр!
Жак сделал еще шаг и оказался совсем рядом с ней. Коснувшись рукой ее щеки, он сказал чуть усталым голосом:
— Ладно, Белла. Беги, если душа просит бегства. Но ты меня не обманула. Ты еще споешь для меня. И моей постели тебе не миновать.
* * *
Через несколько минут Белла сидела рядом с Жаком в его карете. Они молчали. Его последние слова продолжали звучать в ушах девушки.
Карета грохотала по мостовой Французского квартала. В полутьме Жак мрачно прожигал Беллу страстным взором, а девушка, потупив глаза и взглядывая на него лишь изредка, то мяла в руке кружевной платочек Элен, то завязывала на нем узелки.
Ехали минут пять — десять, а показалось — вечность. К тому времени, когда карета остановилась, напряженное молчание стало почти осязаемым.
— Иди сюда и подари мне прощальный поцелуй, — приказал Жак.
— Это невозможно!
— Брось препираться и иди сюда, — сказал он с той же деспотической ноткой в голосе.
Однако что-то в его тоне заставило Беллу покориться и податься в; его сторону. Не успела она опомниться, как он посадил ее себе на колени и страстно впился в губы.
— Давай вернемся ко мне, Белла, — хрипло попросил Жак. — Еще не поздно.
Белла вздрогнула, и прежнее буйное желание охватило ее, но грубая реальность не отпускала в сладкую бездну. «Еще не поздно»! Для Жака? Да что же она может сделать, чем поможет ему? А если она сдастся? Толку для Жака не будет, а себя она спалит в огне страсти. Ни один мужчина до Жака не мог и в малой степени сравниться с ним в способности так тонко улавливать ее тайные страхи и так легко обходить ее многочисленные линии обороны. Но столь же очевидно, что он не тот мужчина, которому она может доверяться всем сердцем. Никогда Жак не будет верен одной-единственной женщине. И что бы она ни пред приняла, на какие бы жертвы она ни пошла ради него, он в конечном счете обречен, ибо не оставит вечный поиск новых удовольствий.
Она вырвалась и соскочила с его колен.
— Мне… мне надо идти, — сдавленным голосом выговорила девушка. — Спасибо за приятный вечер.
Обрадованная тем, что Луис как раз в этот момент открыл дверцу, она проворно выскочила из кареты.
* * *
Всю дорогу домой Жак Лефевр был погружен в размышления. На протяжении вечера он добился заметного прогресса в отношениях с Беллой, сделал ряд важных шагов. Ах, как сладостно было чувствовать ее трепет, ее поцелуи! Однако чего она боится? Его? Пения? Или самой жизни?
Независимо от причин ее страх возбуждал его любопытство. Он страстно хотел ухаживать за ней, соблазнить ее, успокоить все тревоги, заставить ее выйти из раковины и показать ей все радости и утехи беспечной и беззаботной жизни.
Ему хотелось разгадать тайну девушки. Кто это пленительное существо, которое так внезапно возникло на сцене посреди «Кармен»? Ее прошлое неизвестно. Сегодня вечером она кое-что рассказывала о своих родителях, упоминала страх перед сценой. Однако у него сложилось впечатление, что главное о себе она утаивает. Что вынудило ее бежать из дома? Скандал? Семейные осложнения? Несчастная любовь? Нет ли у ее страха более основательных причин, чем детский провал на сцене?
Жак впервые повстречал такую необыкновенную, не похожую на других девушку. Кем бы ни была Белла, он интуитивно чувствовал, что под холодной и словно непроницаемой блестящей оболочкой таится душа оперной певицы и страстной женщины. Жак был полон решимости показать этой робкой милой девушке саму себя, указать ей ее истинную судьбу и согреть солнцем своей страсти. Не она ли та женщина, которую он ждал так долго? Не ей ли суждено разделить с ним жизненный путь и оперную судьбу? Похоже, у нее есть и музыкальная наследственность, и темперамент…
Но прежде ему следует познать ее душу. Непременно надо послушать пение Беллы — и спеть ей серенаду в постели. Лишь после этого он сможет решить, та ли она единственная и неповторимая.
Стало быть, его ближайшая цель — сломить ее сопротивление. Он должен добиться того, чтоб она сама искала его внимания, чтоб она умирала по нему. Жак рассмеялся. Для его изощренного и опытного ума никогда не составляло труда сделать так, чтобы женщина обезумела от страсти и ревности.
