— Фабиан, ну не надо этого делать! — в отчаянии вскричала Мисси. — Может быть, позже.
Она почувствовала, как внутри нее что-то оживает и твердеет. Фабиан прошептал:
— Почему я должен чего-то ждать?
Она страстно вскрикнула, вонзила ногти в его сильные руки и, прижав лицо к его плечу, ощутила, как от его сладостного присутствия в ее теле на глазах выступают слезы.
Его руки крепче сжали ее.
— Ты все еще влюблена в этого Джеффа, ведь так?
Мисси подняла лицо:
— Нет, Фабиан, я много раз говорила тебе, что никогда его не любила!
Его зубы слегка сжали кожу на ее плече, а пальцы вновь начали играть с соском.
— Но ты все равно не можешь его забыть, да?
Боль в его голосе быстро сокрушила ее решимость не поддаваться на его глупые обвинения.
— Это не так, — пробормотала она, пылко поцеловала его и срывающимся голосом продолжила: — Ты же знаешь, что ни один мужчина не дарил мне таких волшебных ощущений, как ты.
Фабиан издал какой-то рык:
— Мисси, не стоит говорить мужчине подобные вещи!
— Не стоит? — непонимающе переспросила она.
Он вдруг приподнял ее тело и уложил спиной на тюк хлопка:
— Нет, не стоит. Ведь от этого у мужчины возникает желание привезти тебя домой с клочьями хлопка в волосах — и других местах.
— Фабиан! — словно окаменев, она наблюдала, как он опустился на колени между ее расставленными бедрами. Когда ее глаза остановились на вновь восставшем символе его мужественности, Мисси опять захлестнуло желание. А когда он завел ее ноги себе за спину, у нее почти вырвался испуганный вскрик, но пыл и решимость в его взгляде заставили ее замолчать.
— Так вот, леди, мы не покинем это здание, пока вы не пообещаете выйти за меня замуж! — горячо проговорил он.
Очередной возглас протеста без следа растворился в страстном стоне, прозвучавшем в пустом складе хлопка.
По пути домой Мисси, с восхищением и недовольством поглядывая на своего жениха, вытаскивала из прически клочки ваты. Как и обещал, он держал ее в складе до тех пор, пока она не согласилась на все его требования. Итак, она пообещала, что выйдет замуж за этого мужлана! Но когда она подумала, не взять ли ей назад свое слово, даже ее неустрашимая душа сжалась при мысли о том, какой может быть на это его реакция.
Все ее существо буквально разрывалось пополам. Ее физическое и эмоциональное влечение к этому мужчине было огромным, однако в интеллектуальном плане их по-прежнему разделяла непреодолимая стена полутора прошедших столетий.
Но что, если возвращение в XX век будет невозможно? Что, если она навечно застряла тут?
Рассматривая сидящего рядом с ней красавца, девушка впервые поняла, что эта доля уже не кажется ей худшей, чем смерть.
Но даже если ей суждено было остаться здесь, следовало еще до свадьбы кое-что разъяснить Фабиану. Подумав обо всех тех годах, которые им, возможно, придется прожить вместе, она ощутила, как по ее спине пробежал холодок. Вопрос карьерного роста уже не казался ей жизненно важным: следовало подумать, как им избежать надвигающегося на страну бедствия — войны и разрухи.
— Мы поженимся 15 мая, — сказал Фабиан. — В этом случае у тебя будет несколько недель на подготовку.
Опустив глаза, она проговорила сквозь стиснутые зубы:
— Да, Фабиан. — Затем, немного подумав, добавила: — Но при одном условии…
— Каком?
— Я не позволю тебе участвовать в Гражданской войне.
Мужчина от души расхохотался:
— Ты снова взялась за свое?
— Просто пообещай мне, что ты не будешь сражаться на стороне Конфедерации.
Фабиан нахмурился:
— Если из-за вопроса рабства когда-нибудь разразится война, я буду вынужден стать на сторону южан.
Мисси уперла руки в боки и упрямо посмотрела ему в глаза:
— Тогда я не буду твоей женой.
— Мисси!
— Да, не буду! В той войне погибнут сотни тысяч мужчин, брат пойдет на брата, а семьи окажутся разорванными пополам! Я не отдам тебя кровавому молоху войны, которая практически уничтожит нашу страну!
— Но Мисси, мы даже не знаем, будет ли эта война!
— Поверь мне, она обязательно начнется.
— В таких обстоятельствах человек чести не имеет выбора, кроме как…
— К чертям тебя и твою честь! — вскричала она, но когда на его лице появилось угрожающее выражение, примирительно подняла руку. — Впрочем, если ты, как Рэтт Батлер, будешь заниматься контрабандой, обращая войну себе на пользу…
— Какой еще Рэтт?
— Неважно! Я не позволю тебе стать солдатом. Более того, как моя, так и твоя семья — все наши родственники без исключения — переедут в безопасное место. Нам придется освободить рабов — в этом вопросе папа непреклонен, как скала, но в конце концов он меня послушает. Еще до конца этого десятилетия мы должны уехать отсюда — скажем, в Неваду или другой восточный штат…
— Мисси, штата Невада не существует.
— Поверь мне, он будет существовать. — Девушка щелкнула пальцами. — Я знаю, мы все можем стать золотоискателями! Мне доводилось писать курсовой проект по месторождению Комсток, так что мы их всех там сделаем!
На лице Фабиана застыло ошарашенное выражение.
— Ну так как, Фабиан? Что ты мне ответишь?
— Но если мы уедем в эту твою несуществующую Неваду, что тогда делать с моей ткацкой фабрикой?
— Ты хочешь сказать, с нашей ткацкой фабрикой?
Мужчина усмехнулся:
— Ну, коль уж тебе этого так хочется, назовем ее нашей.
Мисси пожала плечами:
— Сначала мы сделаем ее процветающей, а потом продадим. — Она вопросительно на него глянула. — Договорились?
— Так у меня есть жена?
— А у меня есть контрабандист?
— Ты просто невыносима!
— Ну так как?
— Хорошо!
Мисси отвернулась и подумала о том, какой странный диалог только что состоялся между ней и Фабианом. Она не только согласилась стать его женой, но и продемонстрировала желание спасти его от Гражданской войны и сделать безмерно богатым…
Черт возьми, кажется, она начинает чересчур привязываться к нему!
Похоже, она обречена. Следует посмотреть правде в глаза: судя по всему, ей никогда не удастся вернуться в свое время. И, само собой, Мелисса также вот-вот выйдет за Джеффа…
Внезапно девушку словно осенило, и она резко выпрямилась на сиденье. Ну конечно! Как она не догадалась об этом раньше? Они с Мелиссой поменялись местами в ходе свадебной церемонии — так, может, это произойдет еще раз?
