Книга Страсть и судьба, страница 74. Автор книги Юджиния Райли

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Страсть и судьба»

Cтраница 74

Дорогие мои, не тревожьтесь обо мне, прошу вас. Любите друг друга и Тедди. Будьте счастливы. Помните, что я люблю вас и скучаю по вас, но свою судьбу я нашла в другом веке. Настоящее счастье я нашла в прошлом, с человеком, которого люблю.


Хорошо бы все написанное в последних фразах сбылось, подумала она, заклеивая письмо. Потом наклеила марку и написала такое же письмо Бренде. Затем взяла письма и пошла искать подругу.

Та пила чай в большой, полной света гостиной. Как только Сара вошла, Бренда вскочила с кушетки. Вид у нее был обеспокоенный.

— Сара, иди же сюда. Нам нужно поговорить. Я очень беспокоюсь о тебе — все эти постоянные поездки куда-то, возвращения…

Сара предостерегающе подняла руку.

— Со мной все в порядке. Конечно, я мало бываю дома, я плохой гость, но я же объяснила, что мне нужно уладить всякие дела. А сейчас… у меня к тебе большая просьба.

— Да? Садись же. Будем пить чай и разговаривать.

Сара села и взяла чашку. Она начала говорить, потом заколебалась, отставила чашку и посмотрела на письма, которые крепко держала в другой руке.

— Ты скажешь мне, в чем дело? Твоя просьба имеет отношение к письмам, которые ты держишь так, будто это — самое дорогое в жизни?

Сара робко улыбнулась.

— Ты хорошо меня изучила. Да, здесь два письма — одно для тебя, другое — для моих родителей.

Бренда даже побледнела.

— Господи, как драматично.

— Подожди, слушай дальше.

— Ну? — Бренда смотрела на подругу встревожено.

— Я хочу, чтобы ты взяла эти письма и хранила их — ну, в безопасном месте. И если от меня не будет вестей три месяца, прочти письмо, адресованное тебе, и отправь другое моим родителям.

Пока Сара говорила, Бренда становилась все бледней и бледней.

— Если от тебя не будет вестей? Три месяца? Что же это делается, Сара?

— Я должна уехать, и боюсь, что… что вы меня больше никогда не увидите.

— Боже мой! — Бренда была потрясена. — Это все тот человек, этот Дэмьен, да? Из-за него ты уезжаешь?

— Да, — призналась Сара.

Бренда стиснула зубы и прищурилась.

— Я чувствовала, что происходит что-то странное. Вы никогда не бываете вместе, а теперь ты с ним уезжаешь и не собираешься возвращаться!

— Письмо, — Сара коснулась руки Бренды, — письмо тебе все объяснит. Не забывай только, что все, что происходит, происходит согласно моему желанию.

— Я не могу поверить, — Бренда помотала головой, — что я не ослышалась. Ты сказала, что мы никогда больше не увидимся? Ты скажешь или нет, что все это значит?

— Я не могу, — жалобно сказала Сара.

И вдруг глаза у Бренды стали огромными.

— Только не говори мне, что у Дэмьена нелады с законом! Или он… о, Господи! Ведь не берет же он тебя с собой за «железный занавес»? Он что, коммунист или что-нибудь в этом роде?

Тут Сара расхохоталась. Она едет за «железный занавес»! А потом ответила серьезно:

— Нет, Дэмьен не преступник и не коммунист. Единственное, что я могу тебе сказать — это повторить еще раз, что все идет так, как я хочу. Ты все поймешь, когда прочтешь письмо. И еще добавлю: Дэмьен сделал меня такой счастливой, какой я в жизни не была. — Она умоляюще посмотрела на подругу. — Ведь ты не захочешь лишить меня этого счастья, а, Бренда?

— Ну… нет, конечно. — Было очевидно, что Бренду обуревают самые разноречивые чувства.

Сара придвинулась к ней и заговорила с жаром:

— Обещай мне, что сделаешь то, о чем я прошу, через три месяца. И дай слово, что не заглянешь ни в одно из этих писем прежде времени.

— Ты уверена, что ты хочешь именно этого?

Сара вложила письма в руку подруги.

— Я никогда ни в чем не была так уверена.

ГЛАВА 31

На следующий день Сара возвращалась в Меридиан в дом Эрики. Она была измучена до предела — и летней жарой, и отчаяньем — она ведь так и не нашла никаких нужных ей доказательств.

Но она, по крайней мере, уладила множество дел на тот случай, если решит вернуться в прошлое. Вчера Бренда, выслушав многочисленные доводы подруги, все-таки согласилась и пообещала, хотя и неохотно, выполнить ее поручение и хранить письма в течение трех месяцев. Подруги расплакались при прощании.

Теперь, когда она повидается с Джефферсоном Болдуином, все ее дела в настоящем будут окончены. Только нужно попросить Болдуина тоже подождать три месяца, прежде чем он возьмет на себя права поверенного и выставит плантацию на продажу.

Она всем назначала трехмесячный срок потому, что по прошествии этого срока станет ясно, укоренилась она в прошлом или нет. Она надеялась, что все получится так, как она хочет, а если нет, она вернется в настоящее и даст знать и Бренде, и Болдуину, что выполнять ее просьбы не нужно.

Дома Сара как следует отдохнула после своего путешествия. Во сне она опять услышала знакомые загадочные слова: ЭЛИССА… ТРИ ДАРА… ЭЛИССА — ВОТ ОТВЕТ…

Проснулась она к вечеру, смущенная этим сном, но радуясь, что кошмар о Брайане не возвращается уже так долго. Видимо, она, действительно, оставила брата почивать с миром.

Сара оделась, налила себе стакан чаю со льдом. Проходя по кабинету, она остановилась перед своей картиной. Глаза ее наполнились слезами — и горькими и сладкими одновременно. Нужно отослать картину домой в Атланту. Нельзя бросить ее здесь; если Сара навсегда исчезнет из настоящего, пусть картина с изображением старого дома и лица Дэмьена хранится у ее родителей.

Молодая женщина вышла посидеть на заднем крыльце. Она смотрела на прекрасные деревья, окружающие дворик, и думала о том, что делать. Время, отпущенное ей в настоящем, истекло, а ответы она так и не получила. Хоть бы какой-нибудь знак, намек! Но у нее нет ничего, кроме этого странного сна, который она не может разгадать.

Сара вообще многое так и не поняла — парадокса с окном во времени, тайну Каспера, который исчез и из прошлого, и из настоящего.

Каспера, возможно, и в живых-то уже нет, а Сара так и не поняла, почему он мог перемещаться из одного века в другой беспрепятственно, а она — нет. Мадам Тю сказала, что она «не укоренилась» и что она должна «верить». А она до сих пор не знает, как сделать свою веру достаточно сильной для того, чтобы эта вера могла удержать ее в прошлом.

Одно она знает точно из всей этой путаницы: что она любит Дэмьена, ужасно по нему скучает и рвется к нему изо всех сил.

А в последнее время ее мучит еще одно соображение: если она не укоренится в прошлом, а ребенок укоренится, значит, ему суждено жить там с Дэмьеном без нее. Когда-то Дэмьен сказал самоотверженно, что малыш — это его дар ей и что он никогда не отберет свой дар обратно. Она тоже должна научиться самоотверженности. Ребенок ведь не ее собственность: у него своя судьба, и ее долг — не мешать, но помочь ему узнать, в каком веке его место.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация