Размытая дождями дорога закончилась в кипарисовой роще на краю обрыва. Среди деревьев Нат увидел небольшой и хорошо ухоженный коттедж, с клумбой и пальмой перед дверью, с хозяйственными постройками, которые казались более древними, чем все, что он видел в Калифорнии, включая даже старые испанские церкви, ставшие ныне историческими памятниками. Фермерский дом и примыкавшие к нему строения, в отличие от нынешней моды, были выкрашены темной краской. На клумбе цвели коричневые цветы. Лохматая толстая пальма имела тот же оттенок. Здание выглядело брошенным. Вряд ли кто-то посещал его в течение прошлого месяца. Но все содержалось в хорошем состоянии. Здесь, вдали от машин и людей, никто не мог нанести ущерб хозяйству. Даже мародеры не являлись угрозой. От поселков и ферм было далеко, да и дорога могла бы отпугнуть любого.
– Некоторым из этих строений сотни лет, – сказала ему Фэй, съезжая с дороги.
Впереди, на небольшой травяной площадке, возвышались закрытые ворота. Фэй остановилась у ограды из колючей проволоки и заглушила мотор.
– Дальше пойдем пешком, – сказала она.
Вытащив из багажника рыболовные снасти и корзинку с ланчем, она перенесла их к ограде. Фэй приподняла колючую проволоку и ловко проскользнула под ней. Натан, не обладая такой юркостью, решил перелезть через ворота. Перебравшись на другую сторону поляны, они прошли по дорожке через пастбище и начали спускаться по песчаному откосу, поросшему желтыми ноготками. Впереди шумел океанский прибой. Ветер стал сильнее. Песок под ногами хрустел и съезжал пластами вниз. Нату раз за разом приходилось падать на ягодицы и хвататься за кустики травы. Фэй шла впереди. Она прыгала с бугра на бугор, выделывала акробатические трюки и, сохраняя равновесие, продолжала двигаться по склону. При этом она рассказывала ему, как они с Чарли, друзьями и девочками приходили сюда на пляж порыбачить и искупаться. Фэй описывала случаи, когда их ловили хозяева, говорила о проблемах при спуске и о том, кто пугался, кто нет… Натан осторожно спускался позади нее и думал о женщинах-альпинистках. Этот вид женщин радикально отличался от других представительниц слабого пола. Вероятно, отличия распространялись на все их физические органы, включая ум. В тот момент он счел эту мысль очень важной, почти настоящим откровением.
Наконец Фэй достигла каких-то каменных выступов. Нат увидел за ними отвесный обрыв и острые скалы, ожидавшие его падения вниз. Еще дальше белели буруны прибоя. Встав на четвереньки, Фэй бесстрашно спускалась по выступам, вызывая осыпи песка и мелких камней. Затем она уцепилась за канат, который крепился к металлическому штырю, вбитому в скалу.
– Дальше будем спускаться с помощью веревки, – крикнула она.
«О господи», – подумал Нат.
– Даже девочки делали это, – добавила она.
– Скажу тебе честно, – хрипло ответил он, стараясь сохранить равновесие, – мне что-то расхотелось спускаться.
Расставив ноги, Нат застыл на месте и судорожно балансировал удилищем.
– Бросай вещи мне, – сказала она. – Я понесу пакеты и снасти.
Энтайл осторожно спустил вещи вниз. Прикрепив корзину с ланчем к поясу, Фэй исчезла за каменным выступом. Через некоторое время она снова появилась. На этот раз далеко внизу, уже на пляже. Она стояла и смотрела на него – небольшая фигура среди острых и опасных скал. Сложив ладони рупором у рта, Фэй крикнула:
– Смелее!
Ругаясь от злости и испуга, он на четвереньках подполз к каменным выступам и ухватился за канат. Толстая плетеная веревка была разъедена дождями и солеными утрами. Это еще больше ослабило его моральный дух. Но затем он увидел, что обрыв лишь казался отвесным. Здесь имелись небольшие уступы, и веревка использовалась только для страховки. Даже без нее можно было перемещаться по склону, особенно в критической ситуации. Крепко ухватившись за канат, он начал спускаться к пляжу. Оказавшись внизу, Нат понял, что Фэй ушла искать ямы, в которых во время отлива оставалась рыба. Она не потрудилась подождать его. Она нисколько не тревожилась о нем. Это не удивило Натана…
Позже, выбрав большую яму, заполненную водой, они воткнули удочки в песок и начали рыбачить. Он видел в воде только нескольких крабов и морскую звезду, какой-то неизвестный ему тип. Двенадцать ног и ярко-оранжевая окраска…
– Это морской слизняк, – указав на странный шар, пояснила Фэй.
В качестве наживки они использовали мидий. Фэй говорила, что здесь можно было поймать океанскую форель. Но в этой луже рыба отсутствовала. Впрочем, они и не рассчитывали на такую удачу. Не для того они приехали на пустынный пляж у подножия обрыва, куда можно было добраться только с помощью каната… Тут не было ни пивных банок, ни апельсиновых корок, лишь ракушки моллюсков и черные скользкие скалы, на которых обитали эти морские моллюски.
После жарких объятий он спросил ее:
– Я могу задать тебе один вопрос?
– Валяй, – сонно ответила она.
Фэй дремала, прислонившись к скале. На ней снова были хлопчатобумажная рубашка, водонепроницаемые брезентовые штаны и рваные теннисные туфли.
– Куда ведут наши отношения?
– Время покажет.
– А куда хотела бы завести их ты?
Она открыла один глаз и посмотрела на него.
– Ты чем-то недоволен? Бог мой! Я кормлю тебя прекрасной едой. Ты пользуешься моей машиной и кредитной карточкой. На свои деньги я купила тебе приличный костюм, который еще пару лет не выйдет из моды. А ты по-прежнему третируешь меня?
Это выражение тревожило Натана с тех пор, как он услышал его. Фэй заметила первоначальную реакцию Энтайла и стала использовать слово «третируешь» при каждом удобном случае.
– Что тебе еще нужно? – спросила она.
– Чего ты хочешь от наших отношений?
– Я уже получила то, что хотела. Отличного и симпатичного парня. Тебе это известно. Ты лучший из всех, кто встречался на моем пути. Когда я впервые увидела вас с Гвен, то тут же решила затащить тебя в постель и сделать своим любовником. Я никогда не скрывала этого.
– Давай рассмотрим варианты, – терпеливо прервал ее Натан. – Во-первых, твой муж или поправится, или умрет. То есть либо он вернется из госпиталя, либо ты останешься вдовой. Пойми, я не знаю твоих чувств к Чарли Хьюму. Ты хочешь, чтобы он вернулся? И если он вернется…
– Нат, лучше трахни меня еще разок.
– Иди к черту!
– Почему? Тебе не нравится, что я использую такие слова? А как ты называешь это действие? И почему ты так стыдишься говорить о сексе? Ты трахаешь меня, дружок. Мы занимались сексом уже… в пятый раз.
Она приподняла голову и серьезно посмотрела на него.
– Слушай, когда я промывала диафрагму после прошлого перепихона… Я говорила тебе об этом?
– Нет, – с дурным предчувствием ответил он.
– Она была вся изъедена. Повреждена. Ты уверен, что твоя сперма не содержит серной кислоты? Бог мой! Я такого еще не видела. Мне пришлось съездить в Фэрфакс и купить другой контрацептив. Сначала с меня сняли мерку. Продавщица сказала, что при покупке новой диафрагмы всегда нужно снимать мерку. Я даже не знала, меняла их шесть-семь раз и все время без мерки. Мне сказали, что старая диафрагма была слишком мала. Это хорошо, что она износилась.
