– Привет, – отозвался Абнетт, рассматривая ее с интересом. – Слушай, не иначе как мы работали вместе!
– Возможно, – ответила Дюваль игриво.
– Причем недавно.
– Возможно.
– Наверное, в рекламе мази от геморроя?
– Нет, – опровергла Дюваль равнодушно.
– Постой, я вспомнил! «Хроники „Интрепида“»! Пару месяцев назад. Мы вместе были в сцене, где за нами гнались роботы-убийцы. Я прав?
– Похоже на то. Да, мы снимались в «Хрониках „Интрепида“».
– Спасибо! Я просто ненавижу себя, когда вдруг забываю тех, с кем довелось сниматься. Ты ведь еще работаешь с ними? Кажется, я тебя видел на съемках.
– Можно сказать и так. А как насчет тебя?
– Мой герой немножко раскрывается по сюжету. Его показывают несколько раз за сезон, а через пару серий, конечно, прикончат. Но до тех пор работа есть. А значит, я здесь до конца года останусь. – Он показал на кондоминиум.
– Они точно решили прибить тебя?
– Да, если верить моему агенту. Она говорит, сценарий еще не дописан, но моя смерть – дело решенное. И хорошо, потому что агент хочет выдвинуть меня на пару ролей, а «Хроники „Интрепида“» только мешают делу.
– Героя жалко, – искренне сказала Дюваль.
– Ну это ж обычное дело для научно-фантастического сериала. Кто-то должен быть красномундирником.
– Кем-кем?
– Красномундирником. Знаешь, в оригинальном «Звездном пути» всегда были Кирк, Боунс и Спок, а с ними какой-нибудь несчастный в красном, отдававший концы до первого рекламного блока. Короче, хочешь жить – не надевай красное. И не подряжайся на разведмиссию, если твоего имени нет в титрах.
– А-а, вот в чем дело.
– Ты никогда не смотрела «Звездный путь»?
– Э-э, это было так давно…
– Так что же привело тебя в эти края, мисс?..
– Майя.
– Да, Майя. Уж не квартиру ли ты хочешь купить в этом доме? Наверное, мне не стоило бы говорить, но жилье лучше поискать в другом месте. Тот, кто до меня занимал мою нынешнюю квартиру, метамфетамин готовил в ванной. Я уверен. Удивительно, что весь дом не взлетел на воздух.
– Да нет, я не тут задержусь. Вообще-то, я искала именно тебя.
– В самом деле?
На лице Абнетта отразилось смешение чувств. Было приятно, что его ищет симпатичная девушка, – но тревожило то, что эта девушка может оказаться совершенно чокнутой. И теперь она узнала, где живет предмет ее интереса.
Дюваль прекрасно поняла его сомнения.
– Поверь, я не сумасшедшая фанатка, вздумавшая преследовать тебя, – заверила она.
– Приятно слышать, – отозвался Абнетт смущенно.
Майя кивнула в сторону Даля, чье лицо скрывали козырек и газета.
– Я пришла из-за моего друга. Он твой поклонник. Ему очень захотелось встретиться с тобой хоть на минутку. Если позволишь, он будет очень счастлив.
– Да, конечно, – ответил Абнетт, глядя на Дюваль с подозрением. – Как его зовут?
– Энди Даль.
– Даль? Как странно! Это же имя моего героя в «Хрониках „Интрепида“».
– Потому он и хочет встретиться.
– Нас роднит не только имя, – сказал Даль.
Он подошел к Абнетту, сняв бейсболку и выронив газету.
– Привет, Брайан. Я – это ты. Твоя красномундирная ипостась.
– Нет, мне все еще трудно понять, и поверить я не могу, – сказал Абнетт, сидя в номере «Бест вестерн» вместе с членами команды «Интрепида». – То есть совсем не могу. Никак.
– Это тебе-то трудно? Что тогда про нас говорить?! – воскликнул Хестер. – Ты, по крайней мере, не вымышленный.
– Вы представляете, насколько это все нереально? – возопил Абнетт.
– Мы тоже привыкли не сразу, – заметил Даль.
– Думаю, вы понимаете, отчего так. Просто не укладывается в голове.
– Можем снова сравнить родинки, – предложил Даль.
Он позволил Абнетту сверить положение каждой видимой крапинки, родинки и бородавки на своем теле, чтобы подтвердить полнейшее совпадение.
– Не надо. В это я верю, – примирительно сказал Абнетт.
Хестер посмотрел на Даля, затем на Абнетта и снова на Даля, красноречиво – мол, земной двойник не верит нисколечко.
Даль пожал плечами. Актеры есть актеры. Все им кажется игрой.
– Знаете, кое-что все же убеждает меня в том, что вы говорите правду, – сказал вдруг Абнетт.
– И что же тебя убеждает, помимо того факта, что ты сидишь в одной комнате со своим полным двойником? – осведомился Хестер.
– Двойник на меня, конечно, тоже повлиял. Но действительно меня убедил он!
Абнетт показал на Керенского.
– Я? Как? – удивился тот.
– Настоящий Марк Кори в жизни не станет торчать в «Бест вестерн», разыгрывая типа из массовки. Да он имени моего не помнит. Не хочу обидеть, но твой двойник – полный кретин.
– Этот тоже, – вставил Хестер.
– Эй, полегче! – предупредил Керенский.
– Второй я – это, конечно, странно и просто не укладывается в голове. Но вот существование второго Кори, – Абнетт указал на Керенского, – отчего-то не кажется таким уж невероятным.
– Значит, ты нам веришь? – спросила Дюваль.
– Верю – не то слово, – отозвался Абнетт уклончиво. – Но ничего необычнее, чем сегодня, со мной за всю жизнь не случалось. Любопытно, что же будет дальше.
– И ты поможешь нам, – заключил Даль.
– Я хочу, но не знаю как. Я всего лишь актер второго плана. Меня пускают на съемки, но я никого не могу привести с собой. По сценарию я перебрасываюсь репликами с главными героями, но просто так заговорить с ними нельзя. Нас особо предупредили, чтобы мы не надоедали звездам. А с продюсерами или другим начальством у меня никаких связей. Встречу с ними я вам никак не устрою. Но даже если мне удастся, вам никто не поверит. Это же Голливуд. Мы враньем зарабатываем на жизнь. А ваша история ну совсем безумная. Если расскажу кому-нибудь, меня просто выкинут со съемок.
– А это мысль, – заметил Хэнсон, глядя на Даля. – Тогда тебя не убьют через пару серий.
Абнетт покачал головой:
– Вовсе нет. Просто найдут похожий типаж и доснимут сцены. То есть убьют тебя, Энди, обязательно – если не останешься здесь.
Теперь уж Даль покачал головой:
– Если останусь, исчезну через пять дней. Растворюсь.
– Растворишься?
– Долго объяснять. Дело в атомах.
– Пять дней – небольшой срок. В особенности если хочешь остановить крупное телешоу.
