– Это не так, – возразил Хэнсон.
– Ты не понял, что происходило последние два часа? – изумился Хестер. – Не слышал, как все тряслось и скрипело?
– Джимми прав, – поддержала Дюваль. – Его не мужчины всегда интересовали, а он сам. А теперь появилась возможность, хм, развить интерес.
– Ы-ы-ы, – скривился Хестер.
– А ты бы не захотел, представься возможность? – спросила Дюваль.
– Я бы не захотел, – отрезал Даль.
– Мы уже выяснили, что ты ханжа, – заметила Майя.
– Твое очко! – усмехнулся Даль.
Дверь лифта открылась, и вышел Кори, сопровождаемый Керенским. Марк подошел к Далю.
– Мне нужен твой номер. Я позвоню, когда договорюсь о встрече.
– Конечно.
Даль продиктовал номер, и Кори занес его в адресную книгу.
– Хочу, чтобы вы уяснили, – проговорил Марк, окинув друзей взглядом, – устраивая эту встречу, я серьезно рискую своей задницей. Если вы учините что-нибудь, угрожающее моей карьере, клянусь, я отыщу вас и буду мучить до конца жизни. Понятно?
– Предельно, – подтвердил Даль. – Спасибо!
– Я не ради тебя стараюсь, а ради него. – Кори кивнул в сторону Керенского.
– Все равно спасибо.
– А если кто-нибудь спросит, почему вы помогали мне залезть в машину прошлой ночью, так это меня аллергия на танины в вине из «Вайн-клаба» скосила.
– Что же еще? – подхватил Даль.
– Вы же понимаете, это правда. На всякое бывает аллергия.
– Несомненно.
– Вы, случаем, не видели, снимал ли кто, когда меня запихивали в машину? – осведомился Кори.
– Кажется, была пара-тройка человек, – признался Даль.
Кори вздохнул:
– Танины. Не забывайте про них.
– Никогда!
Затем Кори подошел к лейтенанту и с чувством обнял. Тот пылко ему ответил.
– Как жаль, что у нас так мало времени! – воскликнул Кори.
– И мне! – воскликнул Керенский.
Они снова стиснули друг дружку, затем расцепились, и Кори покинул лобби. Лейтенант поспешил следом.
– Ух ты! – выговорил Хестер. – Как тебя, однако, угораздило…
Керенский остановился и резко повернулся к нему:
– И как мне это понимать?!
– Я не осуждаю, нет, – поспешно заверил Хестер, разведя руками.
– Не осуждаешь чего? – свирепо воскликнул Керенский, затем окинул взглядом остальных и спросил сурово: – Вы все думаете, что я занимался сексом с Марком?
– А разве нет? – поинтересовалась Дюваль.
– Мы разговаривали!!! Это был самый удивительный и замечательный разговор за всю мою жизнь. Я будто встретил брата, которого у меня никогда не было.
– Анатолий, брось, – махнул рукой Хестер. – Мы все слышали скрипы и плюхи.
– Марк просто потерял равновесие, надевая брюки. Встал на одну ногу, покачнулся и упал, вот и все.
– Ну да, – поспешил согласиться Хестер. – А я и не подумал.
– Господи боже мой! Ну вы и народ! Ничего лучшего со мной в жизни не происходило, я говорил с человеком, который по-настоящему меня понимает – по-настоящему, можете представить? А вы все думаете, будто я занимался каким-то трансвременным инцестуозным онанизмом. Спасибо огромное за то, что нагадили на самое лучшее и светлое в моей жизни! Да меня от вас тошнит!
Он гневно затопал прочь.
– Э, это было забавно, – заметила Майя.
Керенский гневно притопал обратно и ткнул пальцем в сторону Майи:
– Между нами все кончено!
– Вполне логично, – согласилась Дюваль, и лейтенант утопал прочь.
– Не премину заметить, что я оказался прав, – не преминул заметить Даль после минутной паузы.
Дюваль шагнула к нему и стукнула по голове.
Глава 19
Личный кабинет Чарльза Полсона находился в Бербанке, за пределами студии, в здании, где помещались три другие продюсерские компании, два агентства, стартап в стиле хай-тэк и благотворительный фонд по борьбе с молочницей. Контора Полсона располагалась на четвертом этаже, друзья поднялись на лифте.
– Не стоило мне жрать тот последний буритто, – заметил Хестер, входя в кабину, и на лице его отобразилась страдальческая гримаска.
– Говорил я тебе – не ешь! – назидательно заметил Хэнсон.
– А еще ты говорил, что в двадцать первом веке работают законы о еде, – парировал тот.
– Вряд ли закон защитил бы тебя от третьего буритто с мясом. Не в еде дело, а в ее количестве.
– Мне в туалет надо.
– А потерпеть нельзя? У нас, кажется, важная встреча, – проворчал Даль.
Лифт достиг четвертого этажа.
– Если я не найду туалет, вряд ли вы обрадуетесь моему присутствию на встрече, – предупредил Хестер. – Может случиться страшное. Даже очень.
Дверь открылась, все пятеро вышли наружу. Хестер завидел на полпути к офису мужской туалет и быстро, хотя и несколько скованно, зашагал туда.
– Как думаешь, надолго он? – осведомилась Дюваль. – Встреча через минуту.
– У тебя были когда-нибудь неприятности с буритто? – спросил энсин.
– Нет. Судя по Хестеру, мне серьезно повезло.
– Думаю, он надолго, – определил Даль.
– Но мы ждать не можем, – напомнил Керенский.
– Не можем, – согласился Даль.
– Ребята, вы идите, а я останусь и присмотрю за Хестером, – предложил Хэнсон. – Мы будем в приемной.
– Уверен? – спросил на всякий случай Даль.
– Конечно. Мы с Хестером просто зрители на вашей встрече. С таким же успехом можем сидеть, листая журналы. Всегда забавно почитать сплетни трехвековой давности.
– Ну ладно, – улыбнулся Даль. – Джимми, спасибо!
– Ты уж сообщи нам, если у Хестера взорвутся кишки, – попросила Дюваль.
– Первой узнаешь, – пообещал Хэнсон, направляясь к туалету.
Секретарша «Полсон продакшн» тепло улыбнулась Керенскому.
– Привет, Марк! Я так рада тебя видеть!
– Э-э, угу, – откликнулся Керенский.
– У нас встреча с мистером Полсоном, – поспешил на помощь Даль. – Назначенная. Марк договаривался.
– Конечно, – подтвердила секретарша, глянув на экран компьютера. – Вы мистер Даль?
– Да, я.
– Присаживайтесь пока, а я сообщу о вашем приходе, – посоветовала секретарша, снова лучезарно улыбнулась Керенскому и позвонила боссу.
