– Господи боже, сработало! – завопил лейтенант.
– А ты сомневался? – осведомился Даль, впрочем и сам удивленный и обрадованный.
Очнулся судовой телефон.
– Керенский, вы на связи? – спросил Абернати.
– Керенский слушает!
– У нас мало времени. Носитель с вами?
«Носитель?» – подумал изумленный Даль и вдруг вспомнил: Хестер нес в своем теле чужеродные клетки, в чьей ДНК было зашифровано завещание вождя правой форшанской секты.
Обнародованное, это завещание прекратило бы религиозные войны на Форшане – что не совсем устраивало многих нынешних вождей и той и другой воюющих сторон. Поэтому целая эскадра явилась уничтожить шаттл.
Затем Даль осознал, что секундой раньше ничего этого не было и быть не могло.
А теперь стало.
– Носитель с нами! – отрапортовал лейтенант. – Это астронавт Хестер! Но он в очень плохом состоянии. Мы едва поддерживаем его жизнь.
На панели перед Далем снова вспыхнуло сообщение.
– Три новых ракеты! – закричал энсин, и Керенский опять заложил крутой вираж.
– Керенский, говорит начальник медслужбы Хартнелл! – раздалось из телефона. – Иммунная система астронавта Хестера борется с чужеродными клетками и проигрывает. Если вы немедленно не доставите Хестера на «Интрепид», астронавт погибнет – а вместе с ним и клетки, несущие послание.
– Нас атакуют! – откликнулся Керенский. – В таких условиях трудно что-то доставить!
С «Интрепида» сверкнуло, испарив три новые ракеты.
– Говорит Абернати, прием. Заботьтесь лишь о том, как доставить носителя на корабль. О ракетах позаботимся мы. Конец связи!
– Носитель? – подала голос Дюваль. – У него в теле чужие клетки с шифрованными ДНК? Да это же несусветнейшая чушь!
– Нику Вайнштайну пришлось писать сценарий очень быстро, – объяснил Даль. – Не стоит упрекать его.
– А еще он написал вот это! – выдал Керенский свирепо, тыча пальцем в экран.
Там бушевала космическая битва.
– Если нам снова доведется встретиться, уж я ему задницу надеру!
– Сосредоточься, – посоветовал Даль. – Нам нужно живыми добраться до «Интрепида».
– Думаешь, сын Полсона уже в прежнем теле Хестера? – осведомился лейтенант.
– Что? – переспросил застигнутый врасплох Даль.
– Думаешь, обмен уже случился?
Энсин глянул на распростертое тело.
– Наверное.
– Пока сойдет и «наверное», – решил Керенский и, прекратив маневры уклонения, пошел напрямую к «Интрепиду» на полной скорости.
Вокруг стало тесно от форшанских ракет, снарядов и энергетических импульсов. «Интрепид» засверкал, будто рождественская елка, паля из всех орудий, чтобы сбить ракеты и вывести из строя излучатели с пушками на форшанских кораблях.
– Не лучшая идея, – заметил Даль.
Керенский же рулил прямо на «Интрепид», угрюмо пялясь в экран.
– Либо умрем – либо выживем, – процедил лейтенант сквозь зубы. – Чего зря суетиться?
– Ты мне больше нравился, когда не был фаталистом, – поделился наблюдением Даль.
Справа по борту взорвалась ракета, сбив шаттл с курса. Гасители инерции сработать не успели, Дюваль с Хэнсоном и Хестера швырнуло в корму.
– Не надо таранить ракеты! – заорала Майя.
– Это к сценаристу, не ко мне! – огрызнулся Керенский.
– Дерьмовое оправдание! – прорычала Дюваль.
Шаттл снова тряхнуло от близкого разрыва.
Судно пронеслось сквозь строй форшанских кораблей, паливших из всего стреляющего, – и прорвалось к «Интрепиду».
– Причал шаттлов на корме, – напомнил Даль. – Мы же не туда летим!
– Вот и посмотрим, насколько по сценарию я хороший пилот, – пробормотал Керенский, загоняя шаттл в обратную спираль Фибоначчи вокруг флагмана.
Даль застонал. Корабельный корпус, вращаясь, закрыл весь экран. Суденышко трясло от пролетающих вблизи снарядов и ракет. Энсин не сомневался: еще секунда – и шаттл разлетится вдребезги, врезавшись в обшивку «Интрепида».
Но вдруг шаттл с лязгом пришвартовался в причальном порту. Что-то заскрежетало, бороздя металл, затем отвалилось.
Керенский ухнул и удовлетворенно отключил двигатели.
– Вот это я называю отличным телешоу!
– Я больше с тобой в жизни не полечу! – сказала Дюваль из глубины шаттла.
– Нельзя терять ни минуты! – объявил вдруг Керенский с неожиданным пафосом, и Даль понял: его обуял Сюжет. – Необходимо как можно скорее доставить Хестера в госпиталь! Даль, мы с тобой возьмемся за каталку слева. Дюваль, Хэнсон – справа. Бегом!
Даль отстегнулся и на нетвердых ногах кинулся к каталке, чуть не млея от радости. Под действием Сюжета лейтенант назвал его фамилию!
Мчась по коридорам, путешественники слышали грохот и взрывы – флагман яростно отбивался. Трясло.
– Мы на борту, и мятежники атакуют корабль, – озвучил очевидное Керенский. – Надо спешить!
«Интрепид» тряхнуло снова, уже сильнее.
– Долго же вы! – сказал старший медик Хартнелл, когда каталку втолкнули в лазарет. – Еще немного, и госпиталя бы не стало. Равно как и прочих частей корабля.
– А мы удрать не можем? – услышал Даль свой голос.
– От попаданий вышли из строя двигатели. Уйти невозможно! Если не извлечем завещание в самое ближайшее время, мы все – трупы. Взяли!
Хестера подняли и плюхнули на операционный стол. Хартнелл потыкал в свой планшет, и тело окоченело.
– Теперь он в стазисе, – проинформировал главный медик, – и останется в стабильном состоянии, пока не закончатся необходимые приготовления. Да откуда, черт возьми, эти травмы? Столько переломов, поврежденный мозг?
– Перелет у нас вышел немного тряский, – объяснил Керенский.
Хартнелл посмотрел на лейтенанта так, будто хотел прокомментировать его слова, но корабль вдруг тряхнуло с особенной силой, и все, кроме Хестера, рухнули на палубу.
– Дело дрянь! – заметила Дюваль.
Активировался телефон Хартнелла.
– Говорит Абернати. Доложите статус носителя!
– Астронавт Хестер жив, он в стазисе, – отрапортовал медик. – Я собираюсь взять образец чужеродных клеток для декодирования.
«Интрепид» снова мощно тряхнуло.
– Приступайте как можно скорее! – приказал капитан. – У нас попадание за попаданием, и долго так продолжаться не может! Декодировать нужно прямо сейчас!
– Прямо сейчас не получится, – отрезал медик. – Сколько у нас времени?
