Есть крест! Есть я. Я свет. Я любовь. Я благодарность ко всему миру. Я жизнь.
Есть крест. Он холодный, сверкающий, наполненный светом луны. Есть я. Я любовь. Я жизнь. Я свет!
— Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс спиш! Мара-мара, йа уба эйш! Мара-мара, эс таэ спирген!
Шепот, мой шепот, я не концентрируюсь на нем, он лишь способ напомнить, что есть я.
И есть крест! Он теплый, наполненный светом, искрящийся. Есть я. Холодная, наполненная светом, я жизнь!
— Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс флу фар бах! Мара-мара, йа уба эйш! Мара-мара, эс таэ кейд! Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс флу фар бах! Мара-мара, йа уба эйш! Мара-мара, эс таэ кейд! Эс шпиде!
Мой голос растворяется в комнате, в свете луны, он разносится над лесом шепотом старых кустов, шелестом ветвей деревьев растекается по вымороженной земле. Мой голос… его нет! Есть кристалл. Он теплый, светлый, он жизнь… он тепло, он манит и притягивает. Есть кристалл! Он затмевает весь мир, он растворяется в мире, он впитывает мир…
И в какой-то миг я понимаю, что что-то идет не так.
— Мара-мара, эс уба шейб… Мара-мара, эс спиш… Мара-мара, йа уба эйш… Мара-мара, эс таэ эйшс…
Я слышу шепот, ощущаю всем телом и с ужасом понимаю — он не мой. Не мой, нет. Потому что я уже на втором этапе работы с кристаллами, а что-то будто не веря в происходящее, повторяет фразу первого этапа. Кто-то сторонний!
Не напрягаться. Никакого страха. Я не боюсь, я не тревожусь. Тревоги нет. Есть свет. Я свет. Я любовь. Я благодарность. Я… и крест.
И я вновь повторяю шепотом:
— Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс флу фар бах! Мара-мара, йа уба эйш! Мара-мара, эс таэ кейд! Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс флу фар бах! Мара-мара, йа уба эйш! Мара-мара, эс таэ кейд! Эс шпиде!
Начинаю раскачиваться, чуть-чуть, но это плохо. Это говорит о том, что артефактор теряет концентрацию. Это действительно плохо, и будь здесь страхующий меня мастер, он бы вмешался, он бы помог. Но вмешиваться некому. Я одна. Совсем одна. Утрачу контроль, и воплотится страшная формула «Крест это я», и меня не останется, останутся лишь наполненные моим сознанием кристаллы, а труп адептки Каро навеки застынет перед залитым светом луны окном.
И в момент, когда страх начал сковывать меня, я будто услышала слова дяди Тадора, чуть приглушенные слоем прошедших лет: «Ты особенная, моя девочка, никогда не забывай об этом. Ты особенная, ты способна на то, на что иные не решатся даже в мечтах. Никогда не забывай об этом, Риа, никогда, мой свет».
— Мара-мара, эс уба шейб! Мара-мара, эс флу фар бах! Мара-мара, йа уба эйш!
Ощущаю, как двигаются мои губы, как раскачиваюсь сама в такт страхующему заклинанию и понимаю — справлюсь. Все под контролем. Я смогу, я особенная и смогу.
Сомнений не осталось. Мне подвластно все. Абсолютно все. И если в момент изготовления Амаэ-Тхен я ощущала, что что-то не так, сейчас сомнений не было. Я все делаю правильно.
Правая рука двинулась по покрывалу, отыскивая клинок, пальцы нащупали, сжали, вытягиваю левую руку, простираю над сверкающим, наполненный мной и светом луны крестом из кристаллов, и не глядя, медленно делаю надрез вдоль запястья, вскрывая вену.
Хлынула кровь.
— Мара-мара, зейш уба штейш!
Я жизнь! Теплая, тягучая, алая жизнь. Я нескончаема. Я органична. Я безгранична. Я река жизни, что разделяется на ручьи и впадает в океан бессмертия. Я жизнь. Теплая, тягучая, алая жизнь. Крест — свет. Крест любовь. Крест благодарность…
Сверкающая фигура словно кружилась у меня перед глазами, икрясь в свете луны, завораживая, маня к себе, и грань была близка, но контроль принадлежит мне.
Я жизнь, теплая, тягучая, нескончаемая… Крест — свет, яркий, холодный, вечный…
Я свет! Я любовь. Я благодарность. Крест — жизнь. Алая, искрящаяся, нескончаемая.
И кристаллы окрасились в красный!
Теперь в моей алой крови виднелись не четыре ограненных прозрачных бесцветных горных хрусталика, а четыре ярко-красных рубина идеальной огранки.
Улыбка чуть тронула губы — справилась. Сумела. И достаточно быстро, быстрее, чем голова начала кружиться от потери крови, впрочем, возможно, здесь заслуга самой крови, кто знает. Я не знала. И времени думать об этом сейчас не было, мне следовало перейти к четвертому, менее сложному, но требующему не меньшей сосредоточенности этапу.
Медленно положила нож сняла браслет с правого запястья, надела на кровоточащее левое, и амулет Кхелло мгновенно сжал лапки, стараясь хоть как-то остановить кровотечение. А кровь текла, продолжала теплым ручейком бежать по запястью и ладони, отвлекая этим ощутимо теряемым теплом… Неважно, нет времени сейчас заниматься собственной раной.
Вгляделась в кроваво-красный крест и закрыла глаза. У меня была непростая задача — система защиты Эль-таима сложная, многоступенчатая. Первая — трансляция жизненной энергии из источника ко всему организму. Вторая — подпитка всех органов носителя в случае повреждения. Третья — создание запаса силы, выплескиваемого в момент опасности для жизни и увеличение магического резерва мага. Четвертая — мгновенное восстановление магической силы, даже при опустошении резерва. Пятая — регенерация, возможная даже в состоянии налагаемого противником стазиса. Шестая ступень — отражение прямого магического удара. Седьмая, самая важная — полностью блокирует негативные последствия черной магии.
Много, очень много ступеней, для одной-единственной матрицы, но я справлюсь, я уже в структуре кристаллов, так что главный этап пройден, остался просто — самый сложный.
Вдох-выдох, и я приступила к созданию матрицы мыслеформы. Правда, совершенно неожиданно задергался Кхелло на моем запястье, но я не обратила внимания — не до него было.
Вдох-выдох — в моем сознании вспыхивает первая из схем, схема абсолютного щита, это каркас. Я растягиваю ее, вдыхая силу постепенно, осторожно.
Вдох-выдох — схема безостановочной циркуляции энергии, немного напоминающая знак бесконечности. Я растягиваю ее, наполняя силой быстро и решительно, здесь промедление недопустимо, затем соединяю со схемой щита так, чтобы нигде не был затруднен процесс движения магической энергии.
Вдох-выдох, голова уже начинает кружиться, но я стискиваю зубы и творю матрицу распределения, здесь сила не нужна, не к месту, требуется создать достаточное количество клапанов и зажимов, а еще маячки, множество маячков, я воссоздаю в памяти строение мужского тела и работаю долго, осторожно, старательно. Конечно, один из кристаллов пойдет мне, и следовало бы создать отдельную матрицу под адаптацию к женскому телу, но на себя, как всегда, не хватает времени, и я работаю исключительно с мужскими параметрами.
Вдох-выдох — схема накопления энергии напоминает древний сосуд: очень тонкое длинное горлышко и широкая внушительная емкость. Делаю максимальный размер, а силы вливаю немного — у меня ее мало осталось, в любом случае у накопителя еще две недели, и он будет постепенно набирать нужный уровень сам.
