— Вы даже не представляете, что явилось причиной его убийства! — понизив голос и округлив глаза, громко прошептала я.
— Да, и что же? — заинтересовался он, обратившись весь во внимание.
— У Целикова была невероятная коллекция — антикварная. Множество серебряных и разных других статуэток! Вот таких же вот! — указала я на трюмо.
— Необыкновенно интересно, — невозмутимо проговорил Борис, закидывая ногу на ногу с видом хозяина положения. — И дальше что?!
— А дальше то, что я старший сотрудник шестого отдела, — заявила я, раскрывая удостоверение. — Где вы приобрели эту статуэтку из коллекции, принадлежавшей убитому?
Я машинально дотронулась рукой до «макарова» под курткой, другую руку запустила в сумку за наручниками. Я решила лично арестовать этого гада и доставить сначала Соне, а затем препроводить в милицию. На этом типе было два трупа, он планировал убрать и женщину с ребенком. Срок в полжизни на зоне был бы для него соответствующей и справедливой перспективой.
— Ах, вот оно что! Так бы сразу и говорили, — безразличным тоном сказал он, беря себя в руки. — Ну купил я ее жене в подарок у перекупщика на проспекте! Что тут такого!
— Бульканов — перекупщик — убит! Что вы можете сказать по этому поводу?
— Да ничего, понятия не имею. Он мне предложил — я купил, что тут такого? У меня в записной книжке, кстати, есть целый список дружков и знакомых этого Бульканова. Хотите, ищите там, сейчас я ее достану!
Не успела я и глазом моргнуть, как Борис одним прыжком оказался в спальне и заперся изнутри. Вот черт! Я кинулась к двери и начала ее дергать.
— А ну открой, скотина, тебе уже ничто не поможет!
На шум прибежала Татьяна и, увидев нечто непонятное, вцепилась мне в волосы.
— А ну, что тебе здесь надо? — завизжала она и остолбенела: мои волосы остались у нее в руках. Поняв, что это парик, она завопила еще громче:
— Ты кто такая?
— Некогда объяснять! — Я вытолкала ее из зала и оставила за дверью, припертой креслом. И тут в спальне раздался звон распахнувшегося окна. Я с разбегу плечом саданула дверь — шпингалет был сорван, и дверь в спальню была открыта. В это время Борис со спортивной сумкой через плечо, где угадывались очертания винтовки, украденной им, видимо, из родного спецназа, сиганул вниз из окна третьего этажа.
— Стоять! — что есть мочи заорала я в окно, но он поднялся с земли и побежал в глубину двора. Уйдет! Ведь своим побегом он с головой выдал себя — и я упущу настоящего убийцу!
Не раздумывая, я сиганула вниз в тот самый момент, когда в спальню ворвалась разъяренная Татьяна.
— Борис, Борис! Что случилось?
Приземлилась я, отбив о пенек одну из своих лучших частей тела, что сулило обширнейший синяк и было очень огорчительно. Но вспомнив, что демонстрировать синяк особо некому, включилась в погоню. Борис петлял, как заяц, я мчалась за ним следом.
— Стой! — орала я, не реагируя на возмущение жителей окрестных домов.
Спецназовец гнал без остановки, выписывая вензеля между гаражами. Черт, еще немного, и я сделаю предупредительный выстрел, а потом буду долго трясти своей лицензией! Неожиданно Борис заскочил в тупик за гаражами и обернулся. Я увидела нацеленное на меня дуло винтовки и глаза зверя, загнанного в ловушку.
Мы тяжело дышали и с ненавистью смотрели друг на друга. Борис щелкнул затвором. При этом лицо его выражало непоколебимую решимость. Еще секунда — и мне придет конец, если я немедленно что-нибудь не придумаю. Надо было мне раньше начать стрельбу.
Бах! Выстрел прозвучал откуда-то сверху, и Борис схватился за окровавленное плечо. Винтовка выпала из его рук.
— К-кто это? — удивленно пробормотал он слабым голосом.
Я была удивлена не меньше его. Но среагировала быстро: подскочила и выдернула у него винтовку. Потом огляделась. На крыше гаража над моей головой возвышался Вениамин. Он стоял, как Конан-варвар, и его волосы рассыпались по плечам.
— Веня… — я растерянно отступила назад, а он спрыгнул на землю. В руке у него дымился пистолет.
— Вовремя я подоспел?! — довольно спросил он. Но я почему-то рассердилась:
— Какого черта ты вмешиваешься в мое расследование? Кто тебя просил мне помогать?!
— Танюш, я не хотел, честно! Я просто хотел понаблюдать, как ты прекрасно работаешь! Ты совершенно потрясающая девушка — честно! — начал объясняться Веня. А я тем временем защелкивала наручники на запястьях раненого Бориса. — Я тебя увидел, когда ты мимо «Конька» проходила, и решил немного за тобой последить. Дошел за тобой до этого дома, решил ждать во дворе. Смотрю — этот мужик из окна прыгает, за ним ты сигаешь. Начали по дворам кружить, я на гаражи залез и стал смотреть за вами сверху.
— Нашел цирк бесплатный, да? — озлилась я, представив себе картинку, как я падала из окна раскорякой, а потом бегала, высунув язык.
— Ну, Тань, не сердись! Потом смотрю — он в тебя целится, ну я и не выдержал!
— Ждешь благодарности за то, что спас мне жизнь?! Сама бы справилась!
В меня будто вселился какой-то бес противоречия. Совсем мне не хотелось кидаться к этому красавцу-герою со слезами любви и благодарности. Вот еще! Всю жизнь сама обходилась в любых ситуациях — я в охране не нуждаюсь!
Примерно так я и высказалась, что было, может, не очень вежливо, зато вполне соответствовало моему настроению. В голове всплыла вековая бабская мудрость, гласящая о том, что «мужиков нужно мучить».
— Ну ладно уж, а, Тань? Я не хотел вмешиваться в твои дела, но когда тебя собрались убивать — это уж слишком!
Я пробурчала себе под нос, что и это тоже мое личное дело, и засуетилась вокруг стонавшего преступника.
— Сейчас подгоню машину, — сказал догадливый Веня и исчез в темноте.
— А ну признавайся, ты убил Целикова? — рявкнула я, ткнув кулачком Бориса, согнувшегося на земле, словно знак вопроса.
— Ну, я. А почему все ему? — глухо проговорил он. — Все ему: деньги, квартира, жена новая, ребенок с ней, наследство это еще вдобавок. А Татьяне он оставил шиш с маслом и алиментов не платил на ее сына! Она, значит, с ребенком в «хрущевке», я их сына одеваю-обуваю, в школу вожу, а Целиков рядом на джипе раскатывает с новой семейкой. И такое наследство огреб лопатой! Я хотел у него получить через суд, честно. Да ведь его не обойдешь, не объедешь! А я сына Таниного и Таню люблю, как родных, я их обеспечить хотел. Я говорил Целикову — давай делиться честно. Ты должен своей бывшей жене и сыну половину имущества, а он только смеется. Но хорошо смеется последний…
— Вот именно, — сказала я. — Тебе последнему посмеяться уже не придется!
— Ну и пусть. Не жалею. Я отомстил за свою семью!
— Бульканова ты тоже поэтому убил?
— Хотел устранить конкуренцию, к тому же этот подонок знал много лишнего обо всей коллекции. Не скрою — именно он мне посоветовал весь план: как получить коллекцию, усыновив сына Целикова!
