Страна Далеко-Далеко осталась позади. Впереди лежала Синяя Даль.
За час до рассвета, когда последняя звезда под названием Хилгин начала клониться к горизонту и растворяться в серых сумерках, Фаолан отдал приказ остановиться.
– Сделаем привал здесь. Скоро взойдет солнце, а нам нельзя на него смотреть!
– Но здесь нет никаких пещер и нор! – сказал Свистун, оглядываясь по сторонам.
– Мы сами построим себе пещеру.
– Построим? – спросила Эйрмид, и все волки в недоумении переглянулись. Даже само слово «построить» было для них непривычным. Строить гнезда могли птицы, но волки… как что-то могут строить волки?
– Я покажу вам как, и у вас все получится, обещаю.
Фаолан принялся усердно рыть передними лапами. Снег взметался в воздух облачками и приземлялся позади него. Вскоре за спиной волка выросла небольшая куча.
– Подходите поближе, сейчас покажу. Вы тоже копайте, только старайтесь сгребать снег в эту кучу.
– Сколько нужно снега? – спросила Мхайри.
Фаолан остановился и посмотрел на медвежат.
– Тоби и Барни, встаньте на задние лапы. Куча должна быть высотой по вашу холку. Потому что мы все должны там поместиться.
Когда снежный холм вырос достаточно большим, Фаолан сказал:
– А теперь нужно его утрамбовать. Медвежата, у вас самые широкие лапы. Начинайте утаптывать снег сверху, чтобы он стал очень плотным. Мы вам поможем. А ты, Гвиннет, хлопай крыльями по стенам, чтобы они не обваливались.
Много времени это не заняло. Фаолан проверил лапой прочность снежного холма.
– Снег должен немного улежаться, прежде чем мы выроем туннель.
– Туннель?
– Да, туннель. Мы выроем холм изнутри, чтобы нам было где укрыться.
Когда снег сцепился, Фаолан начал рыть туннель.
– Миррглош и Моди, вы тоже помогайте. Волчата могут протискиваться в туннель рядом со мной, чтобы расширять его по бокам.
К рассвету снежная пещера была готова. Это было поразительное сооружение, подобное которому никто из них никогда не видел и внутри которого никто никогда не спал. Но в нем оказалось удобно – оно защищало от ветра и, что самое главное, от ослепительных лучей солнца.
Вскоре все они стали настоящими мастерами по постройке необычных снежных пещер с полукруглым куполом. Тоби с Барни научились очень плотно утаптывать снег, а Мирр с Моди ползали по бокам от того, кто прокладывал туннель, и расширяли проход. Гвиннет же неплохо рыла снег своими длинными, острыми когтями.
– Подумать только! – сказала она однажды на рассвете, вздымая клубы снега. – Когда-то рыть доверяли только кроличьим сычам. Считалось, что остальные совы рыть не умеют. Попробовали бы они это сказать, посмотрев на меня!
Весь день путники спали в снежной пещере, а вечером, когда солнце опускалось за горизонт, выбирались наружу и продолжали путь по Хрустальной равнине.
Во главе шел Фаолан, оставляя на искрящемся снегу следы со спиральной отметкой. Эдме, которая знала Фаолана лучше других волков, очень часто замечала несвойственные ему повадки и выражения. Иногда ей казалось, что в Фаолана вселились какие-то другие существа, и временами они едва ли не проглядывали сквозь его шкуру. И еще ее одновременно беспокоила и утешала кость, которую она несла в зубах. Выглоданные на ней знаки были прекрасными, но она едва понимала их. Это были знаки древнего волчьего языка, а на этом языке она знала лишь несколько выражений, сохранившихся в речи нынешних волков. Она догадывалась, что это часть какой-то очень важной древней истории, теряющейся во тьме веков.
А вот Фаолан часто говорил какие-то фразы на древнем волчьем языке, которые никто из других волков не понимал и которые могли быть известны лишь тем, кто жил в те далекие времена.
Эдме в очередной раз посмотрела на шедшего рядом Фаолана.
Загадочная боль в задней ноге по-прежнему беспокоила ее, но она к ней привыкла. И идти стало легче.
Эдме подумала, что эта боль каким-то образом связана с костью, которую она несет. «Интересно, если я перестану ее нести, захромаю ли я снова?» – спросила она себя.
Когда они уже почти пересекли Хрустальную равнину и приблизились к западному морю, снег стал плотнее и сооружать снежные пещеры оказалось труднее.
Однажды вечером, когда они, как надеялись, вышли из своей последней снежной пещеры, Гвиннет взлетела, чтобы отправиться на разведку. Пролетая над Банджей, которая шла рядом с Мирром и несла в зубах свою дочку, сова услышала, как волчица развлекает щенков мелодиями песен, которые распевали стражи Кольца, когда дули ветра-ветрищи и совы-угленосы прилетали за угольками из извергающихся вулканов. Эти мелодии почему-то напомнили Гвиннет о том времени, когда она вместе с отцом только-только перебралась в страну Далеко-Далеко и познакомилась с Сарк.
Сарк! Как же Гвиннет скучала по ней. С каждой лигой, которая отдаляла их от Далеко-Далеко, тоска становилась все непереносимее. Если бы только Сарк воспользовалась своими лекарствами, если бы только они немного подождали, пока она выздоровеет, то сейчас бы она шла вместе с ними… Если бы только… Гвиннет подумала, что вся жизнь полна сожалений и несбыточных надежд.
Когда-то тетушка сказала ей, что мир нечестен и несправедлив. Конечно, было нечестно, когда клан МакХитов решил хитростью развязать войну между волками и медведями. И было несправедливо, что Эдме намеренно лишили глаза. Если бы все в мире случалось по справедливости, то хорошие не погибали бы молодыми, как Корин, король Великого Древа. А злые и подлые тут же отправлялись бы в вечное пламя Сумеречного мира.
Да, мир не был справедливым. Но в эту безоблачную ночь, когда сова пролетала в чистом небе над Хрустальной равниной, он казался очень красивым. Гвиннет решила немного насладиться звездами, тем более что она летала быстрее волков, и ей некуда было спешить. Юные совята учились ориентироваться по созвездиям, запоминая, какие из них где находятся в различные времена года. Масковая сипуха круто развернулась и полетела на восток – в сторону «небесного выводка», как выражались совы. Именно там в сумерках глубокого пурпура рождались созвездия, поднимаясь над горизонтом, словно птенцы, взбирающиеся на край гнезда, чтобы посмотреть на удивительный мир. Или как волчата, которые с любопытством устремляются к выходу из логова, чтобы узнать, что это за чарующий яркий свет.
Так же и звезды покидали свое логово, чтобы появиться во всей красе на небе.
