— Хью, — тихо произнесла она, — ведь я сама хочу этого. Не надо играть в благородство. Только лишь одну ночь. Я прошу вас.
Хью закрыл глаза, понимая, что не в силах противостоять ее зову. Затем он услышал шелест падающего на пол шелка, и у него перехватило дыхание. Когда Хью открыл глаза, Абби стояла перед ним, прекрасная в своей наготе, а золотистое покрывало лежало у ее ног.
Хью старался смотреть только на лицо Абби, но ничего не мог с собой поделать — взгляд его жадно вбирал каждую выпуклость и впадинку ее тела. Упругие груди с розовыми сосками, стройные ноги, золотистые волосы в низу живота.
— Не стоило тебе этого делать, — процедил Хью сквозь сжатые зубы.
Он взял Абби за плечи, собираясь отодвинуть ее со своего пути. Но, едва коснувшись ее теплой шелковистой кожи, Хью тут же забыл о своих благих намерениях. Он не мог больше ни о чем думать, сейчас за него думало его тело, и это было отвратительно.
Абби обвила руками плечи Хью, прижавшись к нему всем телом. Он и так сходил с ума от желания обладать этой женщиной. Вдобавок она снова попросила его об этом своим низким грудным голосом, и Хью окончательно потерял контроль над собой. С тихим стоном он впился губами в ее губы. Один шаг — и они оказались у кровати. Хью повалил Абби на постель и сам упал рядом.
Как ему хотелось касаться ее, целовать, ласкать, пробовать на вкус ее нежную кожу, ее прекрасное тело, запускать пальцы в ее роскошные волосы. Но тело его жаждало освобождения, поцелуи становились все настойчивее, язык властно проникал в рот Абби. Хью приказал себе не торопиться. Он ласкал языком и губами ее нежно-розовые соски, которые становились в ответ твердыми и упругими. Ее округлые бедра, изящные плечи — все это возбуждало Хью. Терпеть становилось все труднее.
Абби никогда не думала, что страсть между мужчиной и женщиной может достигнуть такого накала. Все, что казалось раньше таким сложным, оказалось простым и естественным. Абби без стыда отдавалась во власть весьма откровенных ласк Хью. Для нее не существовало сейчас ничего, кроме острого наслаждения, которое дарили ей его руки и губы. Но и этого было уже недостаточно. Абби жаждала коснуться его тела, почувствовать кожей его кожу. Пальцы ее словно сами собой принялись расстегивать ворот рубашки Хью.
Единственная свеча, освещавшая комнату, догорела и погасла. Когда Хью поднялся с постели, Абби могла различить лишь его смутный силуэт. Чувства ее были обострены до предела. Она слышала, как шуршит одежда, которую снимает с себя Хью. И вот он уже снова был рядом и вдруг оказался сверху, прижимая к постели ее возбужденное тело. Хью целовал ее, и Абби чувствовала, что нечто неуловимо изменилось в нем, когда он освободился от одежды. Она ощущала ладонями упругие мускулы его спины и плеч. Абби прижалась к его возбужденной плоти и испытала неизъяснимое наслаждение, услышав, как у Хью перехватило дыхание.
Она ведь не знала, чего стоило ему сохранять контроль над собой, чтобы продлить ее удовольствие. И снова его руки и губы ласкали Абби, поднимая на вершины наслаждения. Страсть и любовь слились воедино. Ее мысли, ее душа, ее чувства — все было полно им. Хью, милый Хью!
Он не торопил ее, да Абби и не позволила бы ему сделать это. Она хотела наслаждаться каждым мгновением этой ночи, которую будет вспоминать всю оставшуюся, может быть, очень небольшую жизнь. Абигайл хотела не только насладиться страстью сама — она мечтала доставить Хью такое же наслаждение, какое дарил ей он.
«Запомни меня», — молча призывала она, гладя его спи-НУ и плечи. Вот она, вот она, правда, вот она, настоящая реальность. Все остальное не имело значения, если только Хью поймет, что она любит его. Своими робкими, неумелыми прикосновениями, предназначавшимися ему и только ему, Абби доводила его до исступления.
Встав на колени между бедрами девушки, он был готов овладеть ею.
— Прости меня, Абби, — прошептал Хью, зная, что сейчас неизбежно причинит ей боль, хотя больше всего на свете мечтает доставить удовольствие.
Он вошел в нее быстрым, резким движением, и у Абби невольно вырвался крик. Стиснув зубы, Хью на мгновение замер. Подняв голову, он увидел, что в глазах ее стоят слезы.
— Абби, — начал было Хью, но осекся, когда Абби вдруг прильнула к нему всем телом. Не переставая глядеть друг другу в глаза, они двигались медленно, понемногу ускоряя темп. Абби обвила ногами бедра Хью, следуя заданному им ритму.
Она не могла сдержать стон. Что-то было не так, неправильно. Ей казалось, что тело ее разорвется сейчас на куски. Она хотела, чтобы Хью остановился.
Но тела их словно слились воедино. Хью говорил ей ласковые слова, стараясь успокоить. Все именно так, как должно быть. Он не хочет причинять ей боль — но это неизбежно. Ведь для нее это впервые. А дальше все будет прекрасно и незабываемо. Она должна верить ему, верить, верить, верить…
Абби вдруг почувствовала, будто летит, падает куда-то. Боль исчезла, уступив место нараставшей страсти. Она не могла дышать. Она не могла думать. Хью покрывал поцелуями каждый сантиметр ее тела. Радуга вдруг взорвалась у нее перед глазами, и Абби провалилась в бесконечность.
Хью не сводил глаз с ее лица, и, когда взгляд ее затуманился, его охватил бешеный восторг, радость обладания наполняла каждую клеточку его существа. Эта женщина принадлежала ему. Он не отдаст ее никому и никогда. Тело его снова слилось с телом Абби в бешеном ритме наслаждения.
Потом они долго лежали, не разжимая объятий, прежде чем Хью перевернулся на бок и посмотрел на Абби. Глаза ее были закрыты. Он провел рукой по щеке девушки и с удивлением почувствовал, что ладонь стала влажной.
— Слезы? — удивленно спросил Хью.
Ресницы ее затрепетали, и она, не просыпаясь, тихо сказала что-то, чего Хью не смог расслышать. Он снова нежно обнял засыпающую Абби.
Хью долго думал, что означают слезы Абигайл. Ведь она отдалась ему без сомнений и сожалений. Но теперь, когда все уже произошло, она, возможно, пожалела о случившемся.
Он попытался разбудить Абби. Когда глаза ее раскрылись, Хью произнес:
— Нам нужно о многом поговорить. Неужели ты не понимаешь: все это только начало наших отношений.
— Понимаю, — послушно кивнула Абби и свернулась рядом с ним калачиком. Она явно ничего не слышала из сказанного Хью. Он откинул назад волосы девушки и поцеловал ее в лоб. Может быть, так оно и лучше. Ведь Хью хотел сделать ей предложение совсем в другой обстановке. Абби получит все, о чем мечтала, и он хотел сообщить ей об этом как можно торжественнее.
Хью поцеловал спящую девушку в губы.
— Возможно, я даже встану на одно колено, — шутливо произнес он. — Но не надейся, что я буду униженно умолять тебя отдать мне свою руку и сердце Это уж слишком.
Абби беспокойно зашевелилась во сне.
— Я люблю тебя, Хью, — прошептала она.
Никто никогда не говорил ему этих слов. В устах Абби это были самые чудесные, самые желанные слова на свете.
