Это она знала не понаслышке. Ей самой пришлось дорого заплатить за то, что она рискнула выйти замуж за жизнерадостного капитана Найджела Бэрри, очаровавшего ее своей красотой и остроумием. Чем это обернулось? Тем, что она едва не стала такой же, как эта несчастная, забитая леди Мэри.
Гвинет и сама не заметила, как спустилась вниз и присела за фортепиано. Ей хотелось сыграть что-нибудь веселое, жизнерадостное, но вместо этого у нее из-под пальцев полилась другая мелодия, протяжная и грустная. Песня несбывшейся мечты и ушедшей любви.
Внезапно она почувствовала на себе чей-то взгляд, бросила играть и резко обернулась. В комнате горела всего одна свеча, но и ее света оказалось достаточно для того, чтобы рассмотреть человека, сидевшего в кресле.
Джесон. Это был Джесон.
Он медленно поднялся и подошел к Гвинет. Она встала.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Гвинет. — И как ты сюда попал?
Страх отхлынул, и теперь Гвинет могла дать волю своему темпераменту.
— Ты напугал меня до полусмерти! О чем ты думал? Ведь я могла бы запросто пристрелить тебя из ружья!
— У тебя есть ружье? — спокойно поинтересовался он.
— Нет. Но если бы было, я могла выстрелить. Я умею. Ведь я — офицерская вдова, помнишь об этом?
— Да, этого я никогда не смогу забыть, — тихо ответил Джесон.
Лицо его сделалось жестким — таким жестким, что Гвинет расхотелось что-либо уточнять.
— Присядь, Гвин, — указал Джесон на кресло, стоящее возле камина.
Она послушно опустилась в кресло.
— Я пытался звонить у входной двери, — пояснил Джесон, — но мне никто не ответил.
— Звонок не работает. Нужно было стучать.
— Ну, этого я не знал и обошел вокруг дома. Черный ход был открыт. Я вошел, услышал фортепиано и понял, где тебя искать. Ты была так увлечена, что даже не заметила моего прихода. Мне не хотелось тебя прерывать. Я так люблю слушать, когда ты играешь.
— Спасибо.
Не обращая внимания на ее холодный тон, Джесон продолжил:
— Заднюю дверь я за собой запер, но ты впредь будь повнимательней, Гвин. Так к тебе любой может забраться.
— Один уже забрался, — сверкнула глазами Гвинет. — Ты.
Джесон потер ладонью шею и потянулся.
— Послушай, — сказал он, — я понимаю, что уже поздно и что я напугал тебя. Прости. Но дело в том, что у меня не слишком приятные для тебя новости. Мне хотелось, чтобы ты узнала о них от меня, а не из завтрашней газеты.
— Что-нибудь связанное с той… вечеринкой у Сэк-вилла? — спросила она, чувствуя неприятный холодок под сердцем.
—Да.
— Я так и знала. Мое имя было в списке гостей.
— Нет, здесь совсем другое, — он немного помолчал, а затем решительно продолжил: — В конце вечеринки на черной лестнице был обнаружен труп слуги. Его убили, Гвин, жестоко убили. Этого человека звали Джонни Роуленд.
Гвинет невольно привстала с кресла.
— Убийство! Какой ужас!
— Да. До сих пор ничего не сообщалось, поскольку полиция держала это в тайне. Между прочим, убитый молодой человек был не из дома Сэквилла.
— Откуда ты все это знаешь?
— У меня есть приятель в полицейском управлении на Боу-стрит.
— Мне кажется, я что-то слышала, — потрясенно сказала Гвинет.
— Что именно? — быстро спросил Джесон, выпрямляясь в кресле.
— Я спускалась по лестнице. Было темно, и я не знала, на каком этаже нахожусь. Затем я услышала внизу, под собой, шум, чье-то дыхание, стоны. Я подумала, что это мужчина и женщина… ты понимаешь. И я свернула в дверь, ведущую в боковой коридор, потому что решила, что наступлю на них, если буду спускаться дальше.
— Ты… — Он покрутил головой и внезапно закричал: — Ты хоть понимаешь, как тебе повезло?! Если бы ты спустилась ниже, тебя тоже могли убить. Нет, тебе в самом деле необходим опекун! Разве можно приличной женщине появляться в таких притонах?
— Я оказалась там по ошибке, — ответила Гвинет. — А ты? Как ты там оказался?
— Сама догадайся.
Повисла тяжелая тишина. Гвинет скрестила руки на груди. Джесон скрипнул зубами.
Постепенно он успокоился, расслабил напряженные мышцы и тихо сказал:
— Прости. Признаю, я накричал на тебя, но только от страха.
Если слова Джесона и смягчили Гвинет, то всего лишь самую малость. Джесон сказал, чтобы она сама догадалась, почему он оказался в доме Сэквилла, и теперь фантазия Гвинет работала на полную мощь.
— Я полагаю, теперь полицейские захотят допросить меня, — сказала она, наклоняя голову.
— Они даже не подозревают о том, что ты там вообще была.
— Скоро узнают. Мое имя есть в списке гостей.
— Твое имя… — Он сверкнул глазами и сказал охрипшим голосом: — Как бы мне хотелось свернуть шею этому кретину Сэквиллу.
Гвинет вполне разделяла желание Джесона, но даже свернутая шея кретина Сэквилла ничего уже не изменила бы.
— Я — свидетель, — сказала она. — Может быть, мне лучше самой явиться в полицию, не дожидаясь, пока меня вызовут?
— Нет. Пусть сами найдут тебя. Впрочем, я сомневаюсь, что они вообще станут тебя искать. Ты для них слишком мелкая рыбешка. И потом, что ты им можешь рассказать? Разве ты видела что-нибудь?
—Нет.
— Ну и забудь об этом. Понимаешь, Гвин, я очень не хочу, чтобы ты впутывалась в это дело. Гвин…
—Что?
Он склонился через подлокотник кресла и выпалил:
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне. Прямо сейчас, немедленно. Собери вещи, возьми Марка, и едем ко мне, на Мун-стрит.
— Что-о? — не поверила она своим ушам.
— Не совсем то, о чем ты думаешь, — улыбнулся Джесон. — Просто ты сказала, что за тобой следят. А теперь ты еще стала свидетельницей убийства. Я говорил с полицейским инспектором. Я говорил с Сэквиллом. Я заходил в дом и говорил со слугами. Этот убийца жесток, как зверь. Вот я и решил, что со мной тебе будет безопаснее.
Гвинет была по-настоящему тронута заботой Джесона, но принять его предложение не могла.
— Я не могу бросить все и перебраться на Мун-стрит, — сказала она. — Так я растеряю всех своих учеников.
— Ты можешь учить их в моем доме, — возразил Джесон.
— Хорошенькое дело! А что будет, когда сюда приедут все твои родственники? Ты же говорил, что Софи пора выводить в свет. Я так и вижу эту картинку. Мои ученики снуют туда-сюда, то и дело натыкаясь на приехавших с визитом леди и джентльменов. Нет, Джесон, твоя бабушка этого не переживет.
