— Мэдди думает, что все это мне только показалось, и, наверное, она права.
— Что именно тебе… показалось?
— Так… Ощущение того, что рядом с тобой кто-то есть… Чей-то взгляд на затылке… А потом оборачиваешься и видишь, что ты одна. Или, например, подходишь к дому и слышишь за спиной шаги. Оборачиваешься, а там никого нет.
— И это все? — Джесон выглядел разочарованным.
Гвинет сказала ему не все, далеко не все, но она боялась показаться Джесону глупой и нелепой. И она промолчала и об отпечатках мужских сапог, оставшихся на клумбе возле заднего крыльца, и о странном незнакомце, который спрашивал у Марка, как ему пройти к центру города. А однажды у Гвинет появилось ощущение, что в ее доме кто-то побывал, словно искал здесь что-то. Она проверила все вещи, но у нее ничего не пропало. Нет, перед таким скептиком, как Джесон, не стоит и заикаться о таких вещах.
— Ты должен понять, Джесон, что, когда женщина живет одна, она становится очень подозрительной, — с вызовом сказала Гвинет.
— Тогда тебе тем более есть смысл вернуться домой.
— Мы говорили с тобой о наследстве, — холодно посмотрела на него Гвинет. — Как я могу получить его?
— Что? — прищурился Джесон. — Да, наследство. Насколько мне известно, Армстронг сейчас находится в Бристоле. Когда он вернется, я устрою тебе встречу с ним.
— Я и сама могу.
— Это не так просто. Видишь ли, Гвин, завещание обставлено некоторыми условиями. И я — одно из них.
— Ты? Каким образом?
Джесон допил последние капли из своего бокала и поднялся с кресла.
— Я назван твоим попечителем, так что, хочешь ты или нет, но встречаться нам придется довольно часто.
Глава 2
— Дядя Джесон сказал, что я опять смогу с ним покататься, а когда мы переедем в Хэддоу-Холл, он научит меня ездить верхом.
Разговор этот шел в спальне Марка. Гвинет стояла возле окна и смотрела в вечернюю тьму, которую рассеивал только тусклый свет уличных фонарей. Редкие прохожие спешили по домам, да еще горничная из углового дома все никак не могла проститься со своим ухажером.
Ничего необычного. Ничего, что могло бы вызвать тревогу. И зачем только она поделилась сегодня с Джесоном своими подозрениями? Теперь он будет думать, что у нее с головой не все в порядке. И, наверное, будет прав.
Она задернула шторы и посмотрела на сына. Mapк был уже в постели и, откинувшись на подушки, с наслаждением, маленькими глотками, пил из кружки горячий шоколад. Шоколад был роскошью, которую он оставляли на вечер. Мэдди дома не было, она отправилась к миссис Джемисон.
— Так сказал Джесон? Что ж, очень мило с его стороны.
— Да, он очень милый, правда, мама?
Этот непосредственный и невинный вопрос почему-то кольнул сердце Гвинет.
— Да, Джесон может быть очень милым, — просто сказала она, подходя к кровати.
Так оно и было. Джесон мог быть милым, мог быть добрым, и Гвинет знала это. Но она знала также, что у доброты бывает порой оборотная сторона. Во всяком случае, если Джесон захочет отвезти Марка в Хэддоу-Холл, добра это не принесет никому.
Она погладила светлые волосы сына, откинула со лба выбившуюся прядь и задумчиво сказала:
— Тебе пора постричься.
— Не хочу, — ответил Марк. — У дяди Джесона тоже длинные волосы.
— Что ж, придется и его попросить постричься.
Марк удивленно посмотрел на мать, а затем залился звонким смехом. Когда Марк смеялся, на щеках у него появлялись ямочки, и ими-то и любовалась сейчас Гвинет, с наслаждением вслушиваясь в смех сына. К сожалению, в их жизни было так мало смеха и веселья!
«Слава богу, мой мальчик понемногу расстается с печалью», — подумала Гвинет, и горло ее сжалось. Она откашлялась и спросила:
— А что ты скажешь, если мы с тобой поедем к морю? Нет, не сейчас, конечно, а летом, когда станет тепло.
После того, как в ее жизни появился благодетель, пожелавший остаться неизвестным, Гвинет могла обещать Марку даже такую невероятную вещь, как поездка к морю. Правда, когда Джесон рассказал ей об условиях завещания, она подумала, что этим благодетелем является он сам, но, как следует поразмыслив, решила, Что это не так. Она помнила выражение глаз Джесона, когда он расспрашивал ее о поклонниках. Вопросы звучали не очень тактично, а глаза при этом были прищурены, как бывало всегда, когда Джесон сердился. Или все это ей только показалось?
«Кто же этот анонимный благодетель?» — снова и снова спрашивала себя Гвинет.
Среди ее знакомых по библиотеке было немало богатых дам, никогда не нуждавшихся в деньгах. Поначалу мысли привели Гвинет к леди Октавии и Джуди Дадли. Но обе они знали адрес Гвинет, а Джесон утверждал, что нашел ее сам. Если бы благодетелем оказалась леди Октавия или Джуди, они наверняка оставили бы для адвоката адрес Гвинет, не так ли? Или они решили этим сбить ее со следа? Но почему тогда именно Джесон назван ее опекуном?
Гвинет тряхнула головой. Нет, вряд ли это леди Октавия. Во-первых, это не ее стиль, а во-вторых, помимо Гвинет, в Лиге немало женщин, которые живут еще труднее, чем она. А может ли быть таинственной благодетельницей подруга Гвинет, Джуди, — одна из богатейших женщин во всей Англии? Происхождение богатства Джуди было весьма любопытным. Некогда, узнав о том, что мать Джуди забеременела, сразу два знатных лорда поспешили объявить себя отцом будущего ребенка. Мать Джуди, происходившая из графского рода, предпочла остаться незамужней и отказала обоим. Когда же те лорды умерли, каждый из них завещал Джуди все свое состояние.
Да, Джуди в деньгах не нуждалась. Она никогда не задумывалась о том, сколько может стоить понравившееся ей платье, мебель или экипаж. Более того, зная, что может купить все, что угодно, Джуди вообще потеряла интерес и к деньгам, и к магазинам. С годами она стала несколько старомодной и замкнутой. Ей и в голову не приходило, что кто-то может нуждаться в деньгах.
«Нет, это не Джуди, но если бы мне хоть ненадолго стать такой же богатой, как она!» — подумала Гвинет и невольно вздохнула.
Ей не терпелось как можно скорее встретиться с адвокатом. Возможно, ей удастся выяснить, какую роль играет в этой истории Джесон. Опекун, насколько было известно Гвинет, обязан следить за тем, чтобы деньги, за которые он отвечает, не были пущены на ветер. В таком случае Джесону не о чем беспокоиться. Гвинет будет жить по-прежнему, а все деньги постарается сохранить до совершеннолетия Марка.
— Ты что-то сказал? — переспросила она, глядя на сына.
— Я спросил, а можем мы во время отпуска поехать в Хэддоу-Холл?
— Одного отпуска на все не хватит.
— Да, но Хэддоу-Холл — это же совсем рядом с Брайтоном, а разве Брайтон — не морской курорт?
