– Вы знаете, где я была, Эш?
Лорд Денисон поморщился. Он забыл о ней, устраивая дела Брэнда.
– В оранжерее?
– Куда вы должны были прийти и забрать меня, когда ваша карета будет готова! Вы обещали встретиться там со мной после ужина!
– Ах, моя карета… – Он улыбнулся обезоруживающей улыбкой, которая всегда заставляла женщину забыть о ее праведном гневе. – Мне пришлось предложить ее занемогшей леди. Видите ли, Гризельда…
Он не договорил, потому что леди залепила ему такую пощечину, от которой у него зубы клацнули.
– Ты… ты подлец и распутник! – заявила она и гордо удалилась.
Эш прижал ладонь к пылающей челюсти и подумал, что пройдет немало времени, прежде чем он вновь сможет свистеть.
Брэнд был рад полумраку в карете, собеседник не мог видеть убийственную ярость в его глазах. Он пытался придерживаться совета Эша и думать только о том, что лучше для Марион.
Эш оказался прав: у Керра был вид человека, с которым обошлись несправедливо. «Пострадавшая сторона», – как сказал Эш.
– Правильно ли я понял, – осведомился Брэнд, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально, – вы говорите, что Марион напала на вас?
Керр вздохнул.
– Знаете, когда-то мы были помолвлены, но я разорвал помолвку, потому что Марион оказалась слишком непредсказуемой. Она ужасно вспыльчивая. Не было никакого повода нападать на меня. Она выбила мне зуб.
Как можно терпеливее Брэнд заметил:
– И все же для такого удара должна быть причина. – Он не удержался, чтобы не добавить: – Я знаю, это не из-за того, что вы разорвали помолвку. Марион не держит зла. Так что же произошло?
– Я расскажу вам, что произошло. – Голос Керра частично утратил спокойствие. – Она обвинила меня в нападении на нее в Воксхолл-Гарденз и в том, что я якобы толкнул ее с лестницы в Королевском театре! Когда я сказал, что ни при чем, она набросилась на меня и столкнула с пристани.
Брэнд откинулся назад. Он уже понимал, что все три нападения на Марион связаны с тайной исчезновения Ханны. На мгновение он представил, что за всем этим стоит Керр, однако это не соответствовало тому впечатлению, которое сложилось у него об этом человеке, – хныкающий слизняк. Тому типу в коттедже не откажешь в присутствии духа. Кроме того, Керр не знал о Ханне и ее письмах. Или знал?
Керр с жаром продолжал:
– Скорее она сама заплатила бы какому-нибудь разбойнику, чтоб он напал на меня.
– А почему, мистер Керр?
Дэвид Керр выпрямился и вздернул подбородок.
– Потому что я знаю нечто, что может погубить ее. – Он длинно выдохнул. – Потому-то я и решил поговорить с ней сегодня. Когда я узнал, что она помолвлена с вами, человеком с великим будущим в политике, то понял, что больше не могу молчать. Если вы женитесь на Марион, ваша карьера будет погублена.
– В самом деле? Керр кивнул.
– Что ж, не останавливайтесь. Что вы знаете о Марион?
Брэнд не испытывал угрызений совести, вмешиваясь в дела Марион. Что касалось ее, касалось и его. По крайней мере это Керр верно заметил.
Теперь у Керра был такой вид, словно его терзают сомнения. Он промокнул лоб сложенным платком.
– Мне очень неприятно говорить вам, мистер Гамильтон, но вас ввели в заблуждение. Видите ли, – последовала короткая пауза. – Родители Марион никогда не были женаты, поэтому они с сестрами… э-э… незаконнорожденные.
Это было не то, что Брэнд ожидал услышать, и он не смог скрыть своего потрясения.
Керр улыбнулся, страшно довольный произведенным эффектом.
– Это правда, и я могу это доказать. Ни Марион, ни ее сестры не имеют права на титул леди.
Именно эта самодовольная улыбка вывела Брэнда из ступора. Он изо всех сил напрягся, чтобы сдержаться и не стереть эту улыбочку с физиономии Керра. Он должен сохранять спокойствие, если хочет выяснить все до конца.
– И вы говорите, Марион знает об этом? Керр закивал головой и быстро добавил:
– Не я сообщил ей об этом. Думаю, она давно знала. Возможно, родители рассказали ей, когда я разорвал помолвку.
– Я разочарован в Марион, – ровно проговорил Брэнд. – Она должна была сказать мне. – И он не покривил душой.
– Именно об этом я ей и говорил. – Керр закивал головой. – Полагаю, она боялась, что вы тоже разорвете помолвку. Брак с богатым человеком, таким как вы, мистер Гамильтон, должно быть, весьма соблазнителен.
Брэнд начинал читать между строк. Намек был тонкий, но он был. От Керра можно откупиться, если дать хорошую цену.
– Вы упоминали доказательства?
– Приходские записи. Видите ли, мой отец занимался организацией похорон настоящей жены лорда Пенрита.
Отец был викарием. Бедная леди умерла, когда Марион было семь лет. В приходской книге она записана как миссис Роуз Дейн, урожденная Селлерз. Это, кстати, ее настоящее имя, но она была леди Пенрит.
Дэвид Керр – сын викария? Его бедный отец, должно быть, переворачивается в гробу. Пытаясь скрыть свое презрение, Брэнд поинтересовался:
– Где это было, и почему она не жила со своим мужем?
– Она была душевнобольной, и ее упрятали в лечебницу. Как пастору, моему отцу приходилось бывать там. Он говорил, что ум бедняжки миссис Дейн настолько помрачился, что она воображает себл леди Пенрит.
– Где находилась лечебница?
– В приходе Лонсдейла, возле Берика. Лечебница была упразднена много лет назад, и все записи перешли к моему отцу. – Его улыбка была почти извиняющейся. – А когда отец умер, записи перешли ко мне.
– Приходские записи можно подделать.
– Это не все. У меня имеется письмо, написанное моему отцу отцом Марион, в котором он благодарит его за отпевание бедной почившей кузины, миссис Роуз Дейн. На самом деле у лорда Пенрита не было кузин с таким именем.
Брэнд недоверчиво хмыкнул.
– Откуда вам это известно?
Самодовольная улыбочка вновь вернулась налицо Керра.
– Я счел своей святой обязанностью выяснить это.
– Когда были помолвлены с Марион?
– Естественно. Мужчине необходимо знать как можно больше о родственниках своей будущей жены, не так ли?
Так же учтиво Брэнд заметил:
– Мистер Керр, доказательства, которые вы имеете, в лучшем случае неубедительны. Сомневаюсь, что они представляют собой какую-то ценность.
– Письмо франкировано, – торопливо продолжил Керр, – поэтому подпись лорда Пенрита имеется снаружи, а его герб – внутри.
– Уверен, умный адвокат сможет доказать, что это подделка. Возможно, кто-то вознамерился опорочить графа.
