Сначала леди Невилл взяла в руки портрет дочери, вгляделась в юное строгое лицо. Бедная Каролина. Она всегда была такой слабенькой. Когда она заболела, ее начали возить к самым лучшим докторам, но и они оказались бессильны. В одной из таких поездок она и умерла. В Лондоне. А было ей тогда всего шестнадцать. Однако бедная Каролина по крайней мере лежит в своей могиле. У Уильяма и могилы нет.
Леди Невилл поставила на место портрет Каролины и взяла в руки другой. Она долго всматривалась в лицо сына и наконец прошептала:
— Мы найдем тебя, сынок. Обещаю тебе. Ты ведь знаешь, что твоя мама всегда выполняет свои обещания.
* * *
Питер Феллон наблюдал за тем, как его хозяин ходит взад и вперед по комнате, которую Питер снял в гостинице “Белая Кошка”. На столе стояла только что открытая бутылка бургундского, и с минуты на минуту им должны были принести обед. Для начала Макс задал несколько вопросов о том, как обстоят дела в “Эксетер”, но было заметно, что судьба “Эксетер Кроникл” его сейчас не интересует. Впрочем, это не удивляло Питера. Он знал, что Сара Карстерс всегда была для Макса объектом номер один.
Волосы на висках Питера стали заметно редеть, и из-за этого он выглядел старше, чем был на самом деле. Его лицо трудно было назвать красивым, но оно было по-своему привлекательным — открытым и дружелюбным, и это всегда помогало Питеру в его профессии. Одет он был аккуратно, но вместе с тем вне моды.
Одним словом, он был человеком, которого никогда не выделишь в толпе, и это тоже было ему на руку.
По заданию Макса он целый день провел с людьми, которые не хотели с ним разговаривать. Как всегда, Питер справился со своей работой, но устал при этом как собака. Правда, сейчас, с приходом Макса, он заметно оживился.
Итак, они все-таки нашли ее. Как Сара Карстерс ни скрывалась, они ее все-таки нашли.
Питер был счастлив.
"Курьер” будет первым, кто опубликует эту историю.
— Сара Карстерс, — мечтательно произнес Питер Феллон, представляя себе крупные заголовки на первой полосе газеты.
— Она называет себя Сарой Чайлд, — сказал Макс, — но я узнал ее.
— А она не знает, кто вы?
— Знает только, что меня зовут Макс Уорт, но и не догадывается о том, что я связан с “Курьером”.
— Забавно, — присвистнул Питер.
— Ты даже не подозреваешь, насколько это забавно, Питер, — усмехнулся Макс.
— Но, глядя на вас, не скажешь, что вы счастливы, — заметил Питер.
— Я и не подозревал, что все окажется настолько серьезно. На карту поставлено гораздо больше, чем ты думаешь.
— Не понимаю, отчего вы так волнуетесь. В конце концов ее же нельзя вновь отдать под суд за то убийство.
— То же самое и я себе твержу, — кивнул Макс. Затем он рассказал Питеру о своем разговоре с сэром Айвором.
— Когда я поведал ему о том, что от Уильяма должен был родиться ребенок у одной из местных девушек, его чуть удар не хватил. Я не ждал такой реакции. В конце-то концов, сэр Зануда и до этого знал, что его сынок не подарочек.
— Возможно, но ведь родителям всегда хочется думать о своих детях лучше, чем они есть на самом деле. Впрочем, как мне кажется, это к делу не относится. Однако и мне кое-что удалось сделать.
— Отлично. И что же ты раскопал? Принесли обед, и дальше разговор продолжался за телячьими отбивными с гарниром.
— Стоунли, как вам известно, городок маленький, — начал он, — где все друг друга знают с детства. Так вот, местные не желают говорить о Саре Карстерс. И обо всем, что связано с тем делом, тоже. Понимаете, Макс, они уже пережили испытание славой. Было время, когда Стоунли ломился от репортеров. Да и просто любопытных тоже хватало. И все они рвались поговорить с местными. В результате у каждого жителя городка сложилась своя история про Сару Карстерс и Уильяма Невилла, и все эти истории были похожи друг на друга как две капли воды. Вы согласны?
— Пожалуй, да, — задумчиво произнес Макс. — Так ты считаешь, что те слухи были преувеличены?
— Разумеется. Многое в тех историях — откровенная ложь. Или выдумка, если хотите. Черт побери, я же помню, что тогда здесь творилось. Не отрицаю, многие обвинения были серьезны. Кстати, сам я до сих пор убежден в том, что Сара Карстерс была виновна.
— Продолжай. Что ты еще выяснил?
— Хорошо. Возьмем, например, историю с женихом Сары, с этим мистером Фрэнсисом Блеймайресом. Тогда говорили, что он расторг помолвку, как только Сару арестовали. На самом деле все было не так.
— Что с ним было потом?
— Женился и уехал отсюда. Живет сейчас где-то в Кенте.
— А друзья Уильяма? — поинтересовался Макс. — Те, кого вызывали в качестве свидетелей?
— Они были не местные. Приехали сюда в тот день по приглашению Уильяма. Знаете этот тип людей: лондонские бездельники. Уильям угощал их в “Королевской Голове”. Где они сейчас, никто не знает.
— Если в Стоунли никто не желает говорить о том деле, откуда ты все это узнал? — спросил Макс.
— Это моя профессиональная тайна. Не надо, не надо смотреть на меня такими глазами. Макс. Клянусь, все было законно.
— Ох, Питер…
Питер рассмеялся и пояснил:
— Многое я узнал от местного констебля. Мы выпили с ним по кружке эля сначала в “Королевской Голове”, а потом вот в этой самой гостинице. Я сказал ему, что хочу купить дом, но местные жители настолько недружелюбны, что вряд ли я захочу здесь поселиться. Тогда он мне и поведал о том, почему стоунлейцы так подозрительно относятся к приезжим.
— Никто из местных не помнит, что ты здесь уже бывал? — спросил Макс.
— Вряд ли. Во-первых, прошло уже три года, а во-вторых, я никогда не выделяюсь из толпы. Быть незаметным — это моя профессиональная привычка.
— Давай дальше.
— Итак, после того, как закончился суд, добрые жители Стоунли решили, что жизнь теперь вернется в старое русло. В то время Сара Карстерс еще никуда не уезжала и жила в своем доме. Но жизнь в старое русло не вернулась. Появилось объявление о награде за обнаружение тела Уильяма — то самое, в нашей газете, — и началось новое, нашествие. Теперь в Стоунли хлынули гробокопатели. Они изрыли все окрестности своими лопатами, не щадя при этом даже фермерских полей. Потом обещанную награду удвоили, и в Стоунли начался сущий ад.
Питер ненадолго прервался, давая Максу время, чтобы наполнить бургундским опустевшие стаканы.
— Вы просто не думали о том, к чему приведет публикация того объявления, — сказал Питер.
— Не думал, — согласился Макс. — Продолжай, Питер. Мы остановились на том, что жизнь в Стоунли превратилась в ад.
Питер достаточно хорошо знал Макса, чтобы уловить в его тоне скрытое раздражение.
