— Вы знаете, что такое “плотоядный”? Не дождавшись ответа, он сердито захлопнул дверь и вернулся на свое место.
— Чему ты смеешься? — покосился он на Сару.
— Не знаю, — ответила она. — Над тобой. Над Джорджем. И еще думаю о том, знает ли он, что такое “плотоядный”. Очень хочу посмотреть, что он тебе принесет.
— Люблю, когда ты смеешься, — сказал Макс и сам улыбнулся при этом. — Когда ты смеешься, в твоих глазах можно утонуть, как в море.
Улыбка слетела с лица Сары.
— Хватит болтать, — сухо сказала она. — Про свои глаза я уже столько всего наслушалась.
— Я хотел сказать тебе приятное…
— Не стоит усилий, — оборвала его Сара. — Ты хотел задать мне несколько вопросов.
— Ах да, интервью. Но сначала позволь сказать несколько слов. Прежде всего я хочу извиниться перед тобой, Сара. О том, что я корреспондент “Курьера”, я должен был сказать тебе еще в Бате. Но, как я уже говорил, я боялся, что ты снова пустишься в бега и я больше никогда тебя не увижу. Да, скажу честно, я хочу понять эту историю до конца. И еще мне жаль, что из-за моей газеты тебе пришлось столько пережить. Я сожалею о том, что произошло в Стоунли. Я понимаю, что все это только слова, но…
— Ты всегда так начинаешь свои интервью, Макс? — вопросительно приподняла брови Сара.
— Я говорю искренне, — запротестовал Макс.
— Не верю. Просто хочешь войти в доверие, чтобы выпытать у меня все до конца, но я не верю тебе. Макс. Но мы с тобой заключили сделку, и я сдержу свое обещание.
— Твоя беда в том, что ты слишком подозрительна, Сара.
— Да, я знаю. С чего мы начнем?
Максу опять, в который уже раз, захотелось хорошенько встряхнуть эту женщину. Но сегодня ей уже довелось пережить столько, что лучше быть с ней помягче. И все-таки, что за характер! Как обманчива порой бывает внешность.
— Объясни для начала, какого черта ты дала то объявление в “Кроникл”. Где были твои мозги? Глаза Сары гневно вспыхнули.
— Если ты решил разговаривать со мной в таком тоне, — сказала она, — то я не произнесу больше ни слова.
— Прости, — ответил Макс. — Поставим вопрос иначе. Зачем тебе нужно было выходить замуж за мистера Таунсенда?
— Это был единственный способ вступить в права наследства немедленно, не дожидаясь, когда мне исполнится двадцать пять. Я хотела обеспечить будущее своей семьи, и в первую очередь сестры. Я должна была защитить их.
— Защитить? — нахмурился Макс. — От кого?
— От Уильяма Невилла.
— Ты думаешь, что Уильям жив? Из-за тех писем?
— Да.
— Но их не оказалось в твоем саквояже.
— Разумеется. Мне просто нужно было сбежать от тебя. Письма я сожгла и не могу тебе их показать.
— В Рединге ты говорила, что Уильям мертв.
— Я сама не знаю, во что мне верить. Мне хотелось бы думать, что он мертв. Он был жесток, как зверь. Понимаю, что это нехорошо — желать смерти человеку, но он принес моей семье столько горя. Не хочу, чтобы это повторилось.
Макс решил, что к этому вопросу можно вернуться позже.
— Расскажи подробнее о тех письмах.
— Они начали приходить шесть месяцев тому назад. — Сара задумалась и уточнила:
— Нет, меньше.
— Их приносили с нарочным?
— Нет. Они приходили по почте, из Винчестера. Я не знаю, кто их писал. Важно то, что за мной кто-то следит. И если это Уильям… — она поежилась. — Если со мной что-то случится, все деньги перейдут к Анне. Уильям — ее муж. Если он жив, то добьется своего — получит все наследство Карстерсов.
— Зачем Уильяму эти деньги? — спросил Макс. — Он же сам.., был наследником сэра Айвора.
— Они с отцом разругались, когда Уильям женился на Анне, — пояснила Сара. — Он знал, что по завещанию сэра Айвора почти ничего не получит.
Сэр Айвор Макса не интересовал, поэтому он переменил тему:
— Но ты же скрывалась. Откуда Уильям или кто-то еще мог знать, где ты находишься?
— Я писала своим, — пожала плечами Сара. — И они мне тоже писали. Я полагала, что они будут держать это в секрете. Нет, правда, я не знаю, как ему удалось найти меня.
— Сара поднялась и заходила по комнате.
— Я должна опередить его, — сказала она. — Для этого мне и потребовался фиктивный брак. Я собиралась раздать деньги отца сестре и братьям. Как только это будет сделано, я уеду в Америку. Вероятнее всего, вместе с Анной.
— Выйти замуж за Таунсенда только для того, чтобы немедленно вступить в права наследства? Но ведь тебе осталось подождать всего год. Странно.
Сара села на стул так же внезапно, как и поднялась перед этим.
— Ты разве не понял, что я сказала? Уильям преследует меня. Я скрывалась, но он выследил меня. Еще немного — и он меня настигнет. А если он настигнет меня и убьет, то следующей его жертвой станет Анна. Единственный способ избежать этого — получить деньги немедленно и раздать их.
— Значит, в случае твоей смерти Анна получает все? — уточнил Макс.
— Почти все. Саймон, Мартин и Люси тоже кое-что получат, но совсем немного.
— А ты не думаешь, что за этими письмами может стоять твоя сестра Анна? Как я теперь понимаю, не только у Уильяма есть повод избавиться от тебя. Твои братья и сестры…
— Нет! — гневно перебила его Сара. — Мои братья и сестры не способны на такое!
Макс понял, что задел болевую точку. Разумеется, Сара не могла не подумать о таком варианте, но не хотела даже допускать, что подобное может случиться. Что ж, теперь по крайней мере понятно, почему она хотела выйти замуж за Таунсенда до своего возвращения в Стоунли. Как только деньги отца будут поделены между всеми наследниками, ни у кого не останется мотива для убийства Сары, будь это Уильям или кто-нибудь еще.
— А может это быть кто-нибудь еще? — предположил Макс. — У тебя есть враги, Сара?
— Уильям и его отец. Может быть, еще кто-то из друзей Уильяма. Ну и, разумеется, еще твой “Курьер”.
— “Курьер” не враг тебе, Сара. Мы просто хотим узнать правду.
— Да, узнать правду. Любой ценой. Не считаясь ни с кем и ни с чем.
Макс стиснул зубы и коротко спросил:
— Что было в тех письмах?
— Ничего конкретного. В одном, например, было написано: “Пора платить за музыку”, в другом — “В разлуке любишь сильней”. Все они были в таком духе. Вроде бы ничего особенного, но мне было страшно.
— Ты узнала руку Уильяма?
— Разумеется. Он же мне писал и раньше.
