Анна переоделась в голубое платье и теперь сидела перед зеркалом и пыталась привести в порядок свою прическу. Сара опять обратила внимание на худобу сестры, и ей стоило труда удержать на губах подобие улыбки.
Взгляды сестер встретились в зеркале.
— Давай я тебе помогу, — предложила Сара наигранно бодрым тоном и шагнула к Анне. — Помнишь, я всегда в детстве причесывала тебя.
— И сделаешь это сейчас?
— А для чего еще, по-твоему, существуют старшие сестры?
Сара собрала в пучок тонкие пряди Анны и завернула узлом.
— А где шпильки? — спросила она.
— У меня осталась только одна, — ответила Анна. — Остальные я где-то растеряла.
— Не страшно, — так же бодро продолжала Сара. — У меня в волоса? столько шпилек — на обеих хватит.
Когда Сара закончила делать прическу, Анна встала и потянулась за шалью.
— Нет, постой, — остановила ее Сара, — мне нужно поговорить с тобой. Всего две минуты. Мы не виделись три года, а писать письма ты не великая мастерица.
Анна молча опустилась назад на стул, а Сара присела на краешек кровати.
— Здесь у нас ничего не происходило, — сказала Анна. — Ничего интересного для тебя. Но…
— Что?
Глаза Анны наполнились слезами.
— Мне так не хватало тебя, Сара, — прошептала она. — Так не хватало. Когда я узнала, что ты возвращаешься домой, я боялась в это поверить. Ведь ты побудешь здесь, правда?
— Конечно, родная.
Сара резко поднялась с кровати, упала на колени перед Анной и зарылась лицом в ее колени. В последний раз она так же вот стояла на коленях перед сестрой и пыталась утешить ее в тот день, когда отец со слезами на глазах сообщил им о том, что их бедная мамочка ушла на небо.
Сара всегда была сильнее Анны — если не эмоционально, то по крайней мере физически. Слабенькой Анна была всегда, она еще в детстве часто и подолгу болела. Сара старалась проводить с сестрой как можно больше времени — не только потому, что ей того хотелось, но и потому, что она боялась за нее. Саре казалось, что вот-вот — и ангелы унесут Анну на небеса, к их мамочке. Впрочем, если бы что-то могло зависеть от Сары, она ради Анны была готова на все.
Но за хрупкой, болезненной внешностью Анны крылась сильная натура. Только женщина с очень крепкими нервами могла бы выдержать жизнь с Уильямом Невиллом.
Сара подняла голову и заглянула сестре в глаза:
— Все равно, ты должна была писать мне чаще.
— Ты же сама сказала, что писать письма я не мастерица, — улыбнулась Анна.
— О ком ты писала много, так это о мистере Торнли. Он тебе нравится?
— Он очень добр ко мне, если ты это имеешь в виду.
— Мне показалось… — Сара немного помедлила, прежде чем закончить фразу, — по тону твоих писем, что речь может идти как раз о большем.
Анна опустила взгляд вниз, на свои сцепленные руки.
— Но это же невозможно. Я по-прежнему считаюсь замужней женщиной. Мы же не знаем доподлинно, что на самом деле случилось с Уильямом, а значит, я не могу считать себя свободной. — Она подняла глаза на Сару и продолжила умоляюще:
— Сара, если бы ты только знала…
По спине Сары пробежал холодок.
— Что? — спросила она. Анна отвела глаза в сторону.
— Неважно.
— Нет, скажи мне, — настойчиво попросила Сара.
— Просто… Просто я все пытаюсь вспомнить о том, что же случилось той ночью. — На лицо Анны набежала тень.
— С тобой — ничего. Все было так, как я тебе уже рассказывала. Я уложила тебя в постель. Дала тебе лауданум. И сидела возле тебя всю ночь. Уильям тогда так и не пришел. Сара поднялась на ноги.
— Послушай, родная, — сказала она, — а что ты скажешь, если я поделюсь с тобой одним секретом? Дело в том, что я.., что мы с Максом собираемся уехать в Америку. Ты поедешь с нами?
— Это значит, что ты уедешь из Лонгфилда навсегда?
— Мы сможем время от времени приезжать сюда.
— Я рада за тебя, Сара, — грустно улыбнулась Анна. — И твой Макс мне очень понравился. Разумеется, поезжайте. Но я… Я не могу покинуть Лонгфилд.
— Не можешь или не хочешь? — неожиданно резко спросила Сара.
Анна положила ладонь на руку Сары:
— Сара, прошу тебя…
Но Сара уже не могла остановиться.
— Твоя привязанность к мужу, который издевался над тобой, нелепа, понимаешь? — воскликнула она. — Он не стоит того! А если он жив, если он не умер? И вернется назад в один прекрасный день? Что тогда тебя ждет, ты об этом не думала? Если ты уедешь вместе со мной в Америку, мы навсегда освободимся от Уильяма. Обе! Ты хоть это-то понимаешь, Анна?
На губах Анны вновь появилась легкая улыбка.
— Ты втолковываешь мне прописные истины, Сара. Так, словно я все еще маленькая девочка. Узнаю старшую сестру. Но есть вещи, которые мне не втолковать. Ни тебе, ни кому другому. — Анна встала со стула. — Пойдем. Я хочу поближе познакомиться с твоим Максом.
Сарой овладело отчаяние:
— Но…
— Не надо, Сара, — мягко сказала Анна. — Ничего у тебя не получится. Оставь все как есть, прошу тебя.
На первый взгляд, вечер протекал совсем неплохо — мирно, тихо. Макс и Констанция увлеклись карточной игрой;
Сара и Люси наигрывали на рояле; неожиданно вернулись братья, и Мартин даже спел дуэтом с Анной.
Неплохой вечер, однако Сара ощущала напряженность, и связано это чувство было прежде всего с Максом. Когда бы она ни подняла свои глаза, она встречалась с глазами Макса — казалось, он не переставал следить за нею. Это начинало утомлять Сару. От напряжения у нее затекла шея, заболели виски.
Но вот наконец накрыли чай, а это значило, что вскоре все закончится и можно будет уйти в свою спальню.
Однако Саре так и не удалось спокойно добраться до постели: на лестнице ее догнал Макс.
— Можно подумать, что ты избегаешь меня, — сказал он.
— Мм-мм?
— Да-да, избегаешь.
— Нет, — возразила Сара и повыше подняла свечу, чтобы не споткнуться. — Я просто устала, вот и все.
Когда они дошли до двери ее спальни, Сара обернулась, чтобы пожелать Максу доброй ночи, но тот опередил ее:
— Ты не хочешь пригласить меня войти? Ведь мы с тобой помолвлены, не так ли? А значит, у меня есть кое-какие привилегии.
— Какие же, например?
— Ты прекрасно понимаешь, какие, — широко улыбнулся Макс.
