– И я таким буду, когда вырасту, – заявил Эрик. – Порядочным человеком, как вы, тетя Джо, и как дядя Уолдо.
Она было улыбнулась, но увидев серьезное лицо мальчика, сделала изящный реверанс.
– Спасибо, Эрик, это самый лучший комплимент в моей жизни.
Мальчик просиял. Уолдо поднялся.
– Я позову Роуз, – сказал он Эрику. – Можешь попросить у нее кофейную чашку горячего шоколада. Не чайную, а кофейную, ты меня понял?
Эрик кивнул.
– Так вот как вы заставили Эрика съесть завтрак, – уязвила его Джо. – Это шантаж.
– Не понимаю, чему вы возмущаетесь Я всего лишь последовал вашему примеру. Эрик мне все рассказал. Но шесть пенсов для меня очень дорого.
Она презрительно поморщилась, как это умеют делать только благовоспитанные леди.
– А шоколад не стоил вам ни пенни.
– Умница.
– Вы уходите, дядя Уолдо? – спросил Эрик.
– Да. Но я приду завтра, а ты пока потренируйся делать карточные фокусы, которые я тебе показал. И помни, не рассказывай о них ни одной живой душе. Это наша с тобой тайна.
– Клянусь!– с чувством сказал мальчик.
Джо провела Боумана в маленькую гостиную недалеко от комнаты Эрика.
– Ему спокойнее, когда мы рядом, – пояснила она. – Он старается не выпускать нас из виду. Хотите что-нибудь выпить: чай, кофе или что-нибудь покрепче?
– Нет, благодарю вас. Миссис Давентри уже попотчевала меня чаем с бисквитами.
– А… – протянула Джо, начиная нервничать, сама не зная почему.
В спальне Эрика Уолдо казался веселым и шутливым. Теперь он смотрел… настороженно.
Когда она опустилась в кресло, Уолдо сел с другой стороны камина. Его настороженность постепенно исчезла.
– Мы скучали без вас за ленчем, – с обычной легкостью бросил он.
Чувствуя расставленную ловушку, Джо осторожно сообщила:
– Я завтракала с леди Лэнгстон. Вы ее знаете?
– Только по имени. Она ваш тайный корреспондент, Джо?
– Мой тайный… Нет! Больше я вам ничего не скажу! Уолдо задумчиво посмотрел на нее и продолжил:
– Вы ушли одна, даже горничная вас не сопровождала.
– Я уже в том возрасте, когда в этом нет необходимости, – рассмеялась Джо.
– В провинции, возможно. Но это Лондон. – Когда она попыталась возразить, он приложил палец к губам. – Леди с вашей репутацией не может позволить себе неверных шагов.
Едва уловимый намек на ее злоключения на Боу-стрит заставил Джо стиснуть зубы.
– Если вы намекаете на мои… недоразумения с законом, то позвольте напомнить вам, что минуту назад вы были в восторге от того, что я сделала.
В уголках его губ затаилась улыбка.
– Я имею в виду только то, что могу потерять значительную сумму, если вы снова вступите в конфликт с властями.
– Этого не случится.
– Рад слышать, но вам придется подчиниться мне. Если вы выходите, то берите с собой горничную.
Джо недовольно прищурилась. Прежде она задумывалась, не поделиться ли с ним своей тайной, но его властный, повелительный тон охладил этот порыв. Он может запретить ей продолжать расследование, а этого нельзя допустить.
– Если вам не нравятся мои условия, Джо, вы можете вернуться домой в Стратфорд. Судья Вайн был бы этому очень рад.
Под этим подразумевалось, что и Уолдо предпочитает такой вариант развития событий. Да и она сама – тоже, но не раньше, чем узнает, что случилось с Хлоей.
– Я приехала в город, чтобы навестить друзей и сделать покупки, – ответила Джо и без всякого перехода спросила: – Что вы решили с Эриком?
Она в упор посмотрела на него, и это было ее ошибкой. Она оказалась в плену его глаз, кажется, даже перестала дышать, пока он не опустил ресницы.
– Позвольте вас успокоить, – сказал Уолдо. – Викарий – опекун Эрика. И после того, что я рассказал ему о мистере Хардинге, он не станет тратить на эту школу деньги, оставленные отцом Эрика на образование мальчика. С согласия мистера Саттерленда я обратился в суд с просьбой назначить меня временным опекуном Эрика. И первое, что я сделаю, без лишней поспешности, разумеется, это подыщу для мальчика подходящую школу.
Джо это совсем не успокоило.
– Мальчику нужна семья, а не очередная школа. Ему необходима любовь, а не дисциплина. Если бы его опекуном была я, он мог бы жить у меня и встречаться со своей бабушкой, когда ему захочется. Подумайте об этом. У человека вашего положения вряд ли найдется время присматривать за маленьким мальчиком. А я это смогу сделать, и когда его бабушка…
– Джо, – перебил он, – его бабушка смертельно больна и вряд ли поправится.
Джо ненадолго замолчала.
– Бедный Эрик, – вздохнула она. – Тогда он останется один на свете. Это несправедливо. Он такой хороший мальчик. Мы с тетей просто поражены, как быстро он оправился. Он не кажется запуганным и трусливым. Его родители могли бы им гордиться.
– Согласен.
– Эрик никогда о них не говорит, а мы не хотим лезть ему в душу. Такое впечатление, что эта часть его жизни скрыта под покровом тайны. Должно быть, вы что-нибудь узнали о его родственниках у викария. Что он сказал?
Уолдо одернул сюртук, и Джо вдруг пришло в голову, что если бы утром ее сопровождал мистер Боуман, то перед ней распахнулась бы любая дверь. Он не был франтом, но покрой его голубого сюртука и бежевых брюк был безупречен. Это еще не все. Весь его облик вызывал уважение – это была не надменность, но совершенно безграничная уверенность в себе.
Джо редко задумывалась о своей внешности, но в присутствии Уолдо всегда испытывала неловкость. И сейчас, когда ее не приняли ни в одном доме, ей хотелось, чтобы ее наряды были более интересными, чем скромное кашемировое платье, которое она надела утром.
– Эрик незаконнорожденный, – наконец сказал Уолдо.
– Что?
Джо была потрясена.
– Разве вы этого не поняли? Фамилия его бабушки – Фоули. Такая же фамилия у матери.
Джо покачала головой.
– Я думала, миссис Фоули его бабушка со стороны отца.
– Нет.
Казалось, Уолдо не хотел продолжать эту тему, но Джо одолевало любопытство.
– Что известно о его отце? Как я полагаю, он женат?!
– Кажется, да. Но он всегда обеспечивал Эрика и его мать. Он порядочный человек, Джо. Он оставил средства на образование Эрика и для его матери.
– По-моему, это слишком мало. – Она замолчала, а когда подняла на него глаза, в них была просьба. – Разве вы не понимаете, что для Эрика будет лучше, если я стану его опекуном? В Стратфорде есть прекрасная школа, в которой когда-то учился Шекспир. Эрик мог бы ходить туда, а жить у меня. Почему вы качаете головой?
