Во-первых, Кембери его уже встречал. Очень давно, в молодости, но, несомненно, встречал. Где, когда, при каких обстоятельствах – надлежало вспомнить.
Во-вторых, как-то очень внезапно этот доктор появился. Вполне возможно, император Торн столкнулся с проблемами со здоровьем, хотя, в общем и целом, выглядит он вполне благополучно, но ведь Кембери не врач, мало ли что… А если он на самом деле при смерти? Кто станет преемником, с учетом того, что у Торна нет ни законных детей, ни даже бастардов, и куда тогда двинется огромная выстроенная им империя? Несмотря на теплый вечер, Кембери вдруг почувствовал легкий озноб.
Кембери поднялся с пуфа и выглянул в бальный зал. Отсюда, с балкона, он весь был как на ладони. Вот министр финансов раскланивается с владетельными сеньорами преклонных годов – наверняка будут обсуждать, как вытянуть из казны средства на реставрацию замков. Вот первый и второй секретари общаются с сулифатскими принцами, жены принцев в количестве десяти штук смирно стоят рядом, укутанные с ног до головы в свои безразмерные цветастые балахоны с прорезями для глаз. Кембери подумал, что напрасно никто не пытается узнать, кто именно скрывается под пестрыми нарядами, и женщины ли это вообще. Вот яркой полуобнаженной стайкой парят дамы из свиты восточной принцессы, сама же Минь И вовсю милуется с важным генералом. И все довольны и счастливы, всем весело, всем все нравится, и все обожают его величество Торна. Его невозможно не любить, не уважать, не преклоняться: Шани Торн – это культура и прогресс для всей планеты. Двадцать лет назад аальхарнцы не знали даже, что надо мыть руки, а сегодня пользуются канализацией и летают на дирижаблях. Хотя сама по себе техника, по большому счету, не столь важна: гораздо важнее переворот, произошедший в умах благодаря бывшему шеф-инквизитору. Конечно, в самых глухих деревнях народ по-прежнему опасается прививок, зато горожане с удовольствием ходят в музеи, читают книги, выписывают газеты, все слои общества от мала до велика взахлеб обсуждают опыты с электричеством и последние алхимические разработки. Торн может уйти, но любовь его народа к хорошей и интересной жизни останется и будет развиваться. И пускай добрые соседи Аальхарна пока еще кутают жен в непроницаемые балахоны и лечатся целованием чудотворных идолов, все равно пройдет не так много лет, и все они пойдут по пути, который проложил прогрессивный владыка.
Кстати, где он?
Кембери снова окинул быстрым цепким взглядом бальный зал. Личный врач императора и леди инкогнито по-прежнему сидели за столиком и беседовали, кушая экзотические фрукты, но ни государя, ни Артуро посол не увидел. «Быстро же они удалились», – подумал Кембери и собрался было спуститься вниз, но тут на балконе возникла обворожительная Ясимин с бутылкой вина и двумя высокими бокалами.
– Мой господин, – поклонилась она, – этот бал многое утратил, когда вы решили остаться в одиночестве.
Вино оказалось великолепным. Посол осторожно поставил свой бокал на бортик балкона и произнес:
– Не будем терять времени. Есть ли еще какие-то новости?
Ясимин улыбнулась, но улыбка ее вышла задумчивой.
– Люди разное говорят, но не все из этого правда.
– Иногда правда может выглядеть невероятно, – сказал Кембери, а Ясимин продолжала:
– Слухи ходят самые невероятные. Говорят, что император при смерти и едва ли не в два дня отправится к Заступнику. Министр финансов серьезно готовится к колебаниям биржи, а наши доблестные генералы заявляют, что смогут подавить любой мятеж, который неминуемо начнется после смерти Торна. Говорят, что загадочная дама, которая не знакома с бальным этикетом, – его тайная супруга и мать наследника, и патриарх Кашинец секретно скрепил их союз несколько лет назад. Говорят, что уже готов указ о престолонаследии и регентстве этой таинственной брюнетки, пока сын императора не достигнет совершеннолетия.
Кембери захотелось схватиться за голову. Вот уж воистину людские языки без костей. И как это все умудряются видеть в происходящем в сорок раз больше, чем есть на самом деле?
– Ясимин, вы умная женщина, – сказал он. – Как вы считаете, что из этого правда?
Ясимин допила вино и ответила:
– На самом деле на Торна было совершено покушение.
– Как! – воскликнул посол – он был действительно удивлен. – Когда?
– Вчера утром. Не в меру экзальтированная девица пришла на прием к императору и плюнула в него отравленной стрелой из духовой трубки. Поэтому сегодня его величество в первый раз надел бальный галстук: он закрывает повязку на горле. И кольчугу заодно. А яд пигмеев может привести к непредсказуемым последствиям – поэтому рядом с императором врач.
– Ох, Царе Небесный… – выдохнул Кембери. – Я должен немедленно сообщить об этом владыке Хилери. Откуда вы узнали об этом, Ясимин? Что еще вы знаете?
Ясимин загадочно улыбнулась.
– Первое: врач и загадочная дама – иностранцы и говорят между собой на языке, которого я не знаю.
Кембери удивился: торгуя прелестями в порту, Ясимин имела возможность повидать и послушать представителей самых разных стран. Эти интересные люди становились еще интереснее.
– А второе, – продолжала Ясимин, – то, что Марита Стерх, девица благородного происхождения, вчера была на приеме у императора, а за день до этого приобрела в портовой сувенирной лавочке пигмейскую духовую трубку для близкой охоты на львов с комплектом стрел. Полагаю, эти факты дадут вам пищу для размышлений.
И с этими словами она гордо покинула балкон, оставив Кембери в задумчивости.
* * *
– Я не верю.
Ясимин, как и все проститутки, была невероятно религиозной и, хоть и не соблюдала постов, храм посещала регулярно и пожертвования делала крупные – ее прекрасное тело однажды даже послужило моделью для полотна «Кающаяся грешница у ног Заступника». И вот сегодня поутру, пойдя, как обычно, на службу, Ясимин вдруг застыла возле фрески Исцеляющего Заступника в главном столичном храме. Кембери видел ее – это действительно была колоссальная, великолепная работа, она изображала события двадцатилетней давности, когда божество воплотилось на земле, чтобы исцелить человечество от страшной эпидемии, но взамен благодарности ему достались только обвинения в ереси, пытки и костер. Художник Заруба, очевидец тех событий, писал фреску по памяти: Заступник в рубище стоял у позорного столпа, объятый пламенем, и протягивал зрителю ларец с лекарствами. Сверху, из облаков, на него нисходил сиреневый луч Святого Духа. И Ясимин, по обыкновению своему упав на колени и прочитав восемь просительных псалмов, вдруг посмотрела на фреску и поняла, что личный врач императора Торна и Заступник – одно и то же лицо. Это открытие настолько ее поразило, что Ясимин наскоро закончила с молитвами и помчалась в амьенское посольство – донести до лорда Кембери свои догадки.
Посол, который только под утро вернулся с бала, встретил ее неласково и в пересказанных сбивчивым голосом домыслах усомнился.
– У вас очень много интересных идей, дорогая Ясимин. Но отождествлять с Царем Небесным этого таинственного доктора – все-таки чересчур. Я не верю.
