— Ну, ты же умный человек, вот и подумай — где им самое место быть? — Мужик с автоматом словно бы даже удивился такой постановке вопроса.
Вопрошавший раскрыл рот и запнулся.
А и в самом-то деле — где все?
В комнате непривычно чисто. Даже пол подметен, чего тут уже давненько не делалось. Мужик с автоматом говорит как-то слишком правильно — не русский? Латыш какой-нибудь… да, ну, на фиг, откель здесь прибалты возьмутся?
— А вы кто таков будете?
— Да так, мимо проходил… Передохнем, да и дальше, дел много у нас… Ты по делу сюда или просто так заглянул?
— Так это… по делу, ясен пень!
— Ну и в чем тут дело состоит?
Дело было все то же — жрать было нечего. Ну… почти нечего. Надо было отправлять группу на охоту, а все ружья хранились здесь.
— Тоже мне, дело нашел! — фыркнул автоматчик. — Вон, в шкафу ваши ружья, забирай! Патроны внизу лежат. И впредь подобной чушью нас не отвлекай. Ты охотник или кто?
— Охотник.
— Так отчего ружье здесь лежит, а не дома? Чистить лениво? Так у меня денщиков для вас не имеется. Тебя как звать-то, дорогой?
— Нестор Петрович я.
— Вот и занимайся, друг Нестор, этим делом отныне сам. И никого другого под это больше не подписывай! Сам, надо полагать, тут всех знаешь, тебе и рулить!
— А власть как на это посмотрит?
Камуфляжный огляделся по сторонам.
— А что, тут кто-то есть еще? Кто косо глянуть может? Не вижу что-то… А ты?
— И я не вижу.
— О чем тогда разговор? Свободен!
И понеслось…
Быстро выяснилось, что для того, чтобы сделать что-либо конкретное, никаких руководящих указаний совсем и не требовалось. Свою работу тут каждый знал хорошо, так что направлять кого-нибудь — нужды не было ни малейшей. Достаточно было просто не мешать, а дальше все пойдет по накатанной.
Уже к полудню все организовалось как-то само собой. Освобожденные от назойливого надзора, потянулись на привычные рабочие места сотрудники бывшего леспромхоза. Никто не стоял над душой и не указывал, что делать, и поэтому народ, слегка встревоженный непонятными событиями, привычно собирался в знакомых местах. Там как-то было спокойнее, и можно было обсудить с друзьями, что же все-таки произошло в поселке ночью. Но надолго терпения у людей не хватило, и уже после обеда к бывшему зданию администрации, где ныне расквартировался штаб самообороны, начал собираться народ. Пока немного. Но почти каждая бригада и каждый участок были здесь представлены. Меньше всех было жителей поселка, потому что каждый из них стремился наверстать упущенное за время вынужденного безделья. И поэтому, как только стало ясно, что никаких препятствий для входа и выхода из поселка больше нет, жители тотчас же ломанулись в лес по неотложным делам. Каковых на самом деле уже набралось приличное количество. Никто не мешал людям покидать поселок, не останавливал и не ковырялся в рюкзаках. А охотники — так те вообще почти в полном составе скрылись в тайге еще утром.
Когда на небольшой площади собралось человек пятьдесят, из раскрывшейся двери здания показался давешний мужик в камуфляже. Автомат он, видимо, оставил где-то внутри, и только на поясе висел пистолет в открытой кобуре.
— Чего шумим, господа хорошие? — поинтересовался камуфляжный. — Других дел, что ли, нет?
— Есть дела, — ответил один из делегатов. — Но и вопросы есть.
— Спрашивайте, — кивнул вышедший.
— Где все наши старшие? Да и кроме них тут народ еще имелся…
Камуфляжный еще раз кивнул и, подняв левую руку, прижал пальцем кнопку, укрепленную на груди. Наклонив голову, сказал несколько слов — народ заметил у него на воротнике черную капельку микрофона.
— Сейчас всех приведут.
Буквально через пару минут на площади показалась небольшая процессия. Еще несколько таких же камуфляжных незнакомцев сопровождали колонну внезапно погрустневших бывших руководителей и верхушку самооборонцев. Видок у них был еще тот… Мало того что все они явно страдали с тяжелого похмелья, так еще и выглядели какими-то помятыми. В довершение ко всему им приходилось поддерживать брюки. Надо полагать, чья-то «добрая» рука посрезала со штанов все пуговицы, изъяла оттуда же ремни, и теперь одежду приходилось придерживать обеими руками. Все это не прибавляло идущим мужественности, и на лицах собравшихся появились ехидные улыбки.
— Эти, что ли? — кивнул старший из камуфляжников на процессию. — Забирайте, коли так. А вообще, я на вашем месте пять раз бы подумал, за каким чертом вам нужны такие охранники, которые даже самих себя защитить не могут? Да и командовать вами всеми они как-то уж очень лихо принялись… не ожидал, что здесь народ такой робкий окажется! Оружие им, уж извините, не верну. Спички детям не игрушка! Так, кажется, говорят?
— Так то же не их стволы! — возразил кто-то из толпы.
— Покажись-ка, заступник! — прищурился собеседник. — Не их? А какого же, извини меня, черта у них чужие ружья оказались? А?
Раздвинув толпу, вперед вышел худощавый рыжий мужик.
— Мой карабин у них.
— Как это? Твой — и у них? Почему же ты его отдал? Ведь, наверное, деньги за него платил, разрешения у властей получал? А тут нате — здрасте! Отдал чужому человеку! Да и какому человеку-то? Тот с него даже ни разу и не выстрелил!
Рыжий мужик нахмурился.
— А как тут не отдать? Их пятеро было…
— А ну-ка, — повернулся старший камуфляжник к двери, — тащите сюда их оружие.
Спустя несколько минут у его ног громоздилась куча разномастного вооружения, которое вынесли из дома трое крепких парней в военной форме. Сложили его на землю, отдельно в ящике притащили патроны и патронташи.
— Который из них твой? — поинтересовался он.
— Вон тот! — ткнул пальцем рыжий. — СКС!
— Так в нем же десять патронов, — ехидно прищурился собеседник. — По два раза каждого наглеца застрелить можно! Зачем тебе оружие, если ты им не пользуешься?
По-русски он говорил правильно, даже слишком правильно, и именно это лучше всего выдавало в нем иностранца. Да, несомненно, хорошо знающего русский язык. Но тем не менее не русского человека. По-видимому, рыжему было очень неприятно выслушивать подобные ехидные намеки от иностранца, и он сердито насупился.
— Посмотрел бы я на тебя, такого ушлого! Ежели к тебе вот так домой лихие люди пожалуют!
— Сколько придут — столько и помрут, — пожал плечами собеседник. — Тут о своем будущем думать надо. Мало ли кто и зачем придет? Сегодня карабин, завтра — вообще дом попросят! И что? Всем давать надобно? Чего ж ты тогда сразу их у себя дома не поселил? Сарай поди есть? В нем бы и спал! Да и, кроме того, сколько бед они могли твоим оружием натворить?
