«Ну и где теперь искать этого Форсмажора, то есть еврея Форсова Вениамина Витальевича? — спросила я сама у себя, озираясь по сторонам. — Где могла засесть эта „гнида“?»
С правой стороны что-то мелькнуло. Я повернула туда голову и в темноте рассмотрела мужской силуэт.
«Что ж, придется рискнуть. Спрошу у этого малого, где мне найти Форсова», — решила я и уверенным шагом направилась к парню.
Мужчина, заметив на своей территории постороннего, остановился и стал ждать, когда я подойду поближе. При этом он явно напрягся и сейчас стоял подобно истукану, держа руки на поясе и боясь шевельнуться.
«Похоже, я прямо по адресу попала, — просматривая в этом поведении черты, привычные для крутых больших мальчишек, живущих одним днем и висящих на волоске между жизнью и смертью, подумала я. — Пока мне, кажется, везет».
— Добрый вечер, — произнесла я, как только между мной и мужчиной осталось расстояние равное метру.
В ответ, как я и думала, ничего не прозвучало. Тогда я снова взяла на себя инициативу и спросила:
— Скажите, а вы не знаете, как мне найти тут одного человека?
Теперь уже представитель тяжелой охранной профессии, о принадлежности к которой говорила соответствующая форма на нем, немного мной заинтересовался и переспросил:
— Кого именно?
— Форсова, — коротко бросила я и напрягла взгляд.
Мне хотелось увидеть, как изменится лицо мужчины, когда я произнесу эту фамилию. Но, увы, мои ожидания не оправдались. Охранник не вздрогнул, не дернулся. Впрочем, с чего я вообще взяла, что Форсов его босс и что этот человек имеет представление о том, чем тот занимается.
— Как о вас доложить? — отвлек меня от размышлений заданный вопрос.
— Э-э, — длинно протянула я, пытаясь сообразить, как лучше ответить на вопрос. Ведь именно от того, как я представлюсь, и будет зависеть, как ко мне в дальнейшем отнесется и как меня примет этот пресловутый Форсов.
Естественно, что рассказывать направо и налево, а тем более говорить бандитам о том, что я частный детектив, я не собиралась. Не настолько я пока плоха, чтобы не догадаться о последствиях такого своего заявления. Как, впрочем, и представляться неизвестно кем, тоже. Сомневаюсь, что такой человек, как Вениамин Витальевич, согласится принять неизвестно зачем пришедшего к нему человека. Следовательно, оставалось только одно: сразу дать понять, что я от Степанова, которого тут очень желают видеть.
— Скажите, что я от художника Степанова, хочу кое-что передать, — наконец выдала я и замолчала.
Охранник достал из-за пояса рацию и, даже никуда не отходя, доложил о моем визите. В ответ из динамика послышался другой мужской голос, который сказал:
— Проводи в секцию номер три, да смотри, чтобы «хвоста» не было.
«Ну надо же, какие предосторожности! — подумала я, следуя за охранником, поманившим меня за собой. — Как же любят всякие бандитские боссы создавать вокруг себя ореол недосягаемости».
Пройдя мимо нескольких вагончиков, мы остановились возле одного из них, и охранник постучал в дверь. Причем стучал он не как вздумается, а воспроизводя частые удары в определенном количестве и через определенное время. Три стука, затем два, затем еще четыре — это и был, видимо, условный сигнал того, что прибыли свои.
После звукового опознавательного знака дверь перед нами распахнулась и из нее высунулась лохматая голова какого-то парня. Он если и был молодым, умело это скрывал, так как борода, усы и волосы до плеч хорошо прятали его истинный возраст. Но, приглядевшись, я поняла, что парню лет тридцать.
Этот самый парень критическим взглядом окинул мою фигуру, как-то пренебрежительно усмехнулся, словно выражая свою неприязнь к особам женского пола, а затем произнес:
— Всегда знал, что Степанов трус. Только и способен, что прятаться за бабские юбки.
У меня прямо зачесался язык спросить, почему о моих соратницах выразились в множественном числе, но я заставила себя пока сдержаться и промолчать. Раскрывать все карты было еще слишком рано.
— Вы Вениамин Витальевич? — решилась спросить я у курчавого.
Тот заливисто рассмеялся, а потом спросил:
— А что, похож?
— А мне откуда знать, — обиделась я, — на вас табличка не прибита.
— Надо же, а особа говорливая… — подняв одну бровь, произнес мужчина. Потом резко схватил за руку и втянул меня внутрь, с грохотом закрыв за нами дверь и оставив охранника на улице.
В следующую же минуту я оказалась в небольшой комнатенке, если так можно назвать то, что соорудили в обычном вагончике. Здесь было довольно светло, но не то чтобы свет слепил или резал глаз. Из мебели были лишь лавки да два стола, стоящие в самом углу и заваленные какими-то бумагами. На стенах висели плакаты с полуобнаженными девахами, а на полу валялся затоптанный и посеревший от пыли палас. В комнате находилось три человека.
Первым был тот, кто меня сюда втащил. Вторым — уже пожилой мужчина, облаченный во все белое. У него были глубоко посаженные, задумчивые глаза, светлые волосы и козлиная бородка, совсем почти седая. А третьим оказался весьма широкий в плечах тип, с головой, повторяющей своими очертаниями квадрат, с тяжелым сверлящим взглядом и плотно сжатыми, хоть и не очень тонкими губами. Его темные волосы были тщательно зализаны назад. Он один из всех сидел, закинув одну ногу на другую и держа в руке большую сигару, пуская в потолок дым.
Быстро прикинув для себя, кто бы из этих ребят мог быть главным, я остановилась на последнем, так как он вел себя нагло и по-хозяйски. Стало быть, он и есть Форсов. К нему-то я и повернулась, спросив:
— Вы Вениамин Витальевич?
Мужчина пристально посмотрел на меня, затем один раз затянулся и только потом произнес:
— А вы наблюдательны. Так что привело вас ко мне, леди?
— Она от Степанова, — доложил вместо меня курчавый.
— А, от нашего захудаленького художника, — усмехнулся на это заявление Форсов. — Ну, и где же он, милейший, спрятался? Мы его тут все ждем.
— Не то слово, — снова самым наглым образом встрял волосатый. Он, похоже, совершенно не боялся своего босса и говорил и делал все, что ему хотелось. Это было как-то странно. — Не чаем, когда и встретимся с ним.
— Увы, у вас разные желания, — решила все же начать говорить и я. — Он-то как раз совершенно не хочет встречи с вами.
— Ну, его желания нас совершенно не касаются, у нас и свои есть. Так где же он скрывается, милочка? — полюбопытствовал сам босс и хитро прищурился. — Вам лучше сказать.
— Он там, где вы его вряд ли найдете, — без боязни произнесла я. Запугивание в моем случае никогда не срабатывало так, как хотелось бы. Потом гордо вскинула голову и добавила: — Сейчас я бы хотела поговорить не о нем.
— А о ком же? — немного удивился Форсов и даже подался вперед.
