Я набрала номер.
— Григорьев слушает.
— Сан Саныч, это я, Таня Иванова.
— Танечка, приятно слышать тебя. Ну как твои успехи? Дело сдвинулось хоть немного?
— Кое-что есть, но итоги подводить рано. Можно мне у вас кое-что спросить?
— Спрашивай. Если не военная тайна, отвечу, — он засмеялся.
— Хозяин наркотиков пока не нашелся?
— Пока нет. А что, разве убийство старушки с этим связано?
— Скорее всего, да.
— И каким же образом?
— Я не могу пока вам сказать ничего больше, я сама еще просто не знаю. Думаю, что старушка поставляла наркотики в одно уютное местечко на Курской улице.
— Даже так? Таня, может, стоит нам еще раз встретиться?
— Пока рано. Появится что-нибудь новенькое, я вам обязательно позвоню.
— Ну что ж, и на том спасибо. Хоть маленькая, но зацепка.
— Да. «Накрась губы гуталином».
— Что, что? — изумленно переспросил Григорьев.
Я засмеялась:
— Это слова из песни «Агаты Кристи» о наркоманах.
Не успела я спрятать сотовый в сумочку, как он зазвонил. Мой клиент интересовался подробностями расследования:
— Танечка, мне, может быть, придется сегодня улететь из Тарасова по делам. Я бы хотел знать, как продвигаются наши дела.
— Отправляйся спокойно по своим делам. К твоему возвращению я преподнесу тебе убийц на блюдечке. И вообще, это совсем не телефонный разговор.
Если уж честно, его отъезд был очень кстати. Я просто решила сдать их в милицию, вспомнив об обещании Евгения оторвать головы убийцам. Вдруг еще есть надежда, что они перевоспитаются со временем.
— А ты сейчас где? Все там же, в Трубном?
— Это так важно?
— Просто я хотел бы увидеться перед отъездом. Очень соскучился. Откажешь — умру с горя. Давай я подъеду к кафе на Курской. Ты ведь там? А я как раз поблизости. Минут через десять буду.
Конечно, планы у меня были совсем другие, но я не смогла ему отказать. Может, человек, влюбленный, по его словам, как мальчишка, действительно соскучился?
— Больше пятнадцати минут я ждать не смогу. У меня еще куча неотложных дел.
* * *
Кафе так кафе. Мне ужасно хотелось пить. В такую жару баловаться бренди — это и значит пренебрегать своим здоровьем. Вот и пришел час расплаты: жажда и голова вот-вот разболится.
Я заказала апельсиновый сок и, не спеша потягивая его через соломинку, слушала ту пресловутую квартиру.
Даже за короткое время я узнала довольно много.
Во-первых, всем клиентам они отказывали.
— Ну что же делать, Лена? Ну выручи, — взывал невидимый мне покупатель, судя по голосу, подросток.
— Затарабанил. Сказала же: ничего нет. В пятницу будет. Вот тогда и приходи.
— До пятницы еще дожить надо.
— Это твои проблемы. Чеши, давай, к мамке.
Похожих разговоров я наслушалась вдоволь.
Из этого я сделала вывод, что хозяйка квартиры к убийству Нины Еремеевны не причастна.
Слышала я еще и разговор Лены со своим сожителем, который, по словам старушек, доживал последние деньки:
— Ленка, как мы до пятницы протянем? У тебя что, вообще ничего нет?
— Помереть я тебе не дам, конечно. А вообще-то, лихо нас кинули.
Во-вторых… Это уже совсем интересно. Как я пожалела, что ушла от того дома! Но что поделаешь, не судьба. Не бежать же сломя голову обратно. Все равно я их уже не застану. Может, старушки проследят, куда они пойдут.
Дело в том, что торговую точку посетили-таки Косой и Серый. Что же получается? Если они убили поставщицу и забрали товар, то зачем им-то понадобилось зелье?
Стоп! А может быть, они все правильно рассчитали? Ведь было бы подозрительно, если бы они сразу после убийства перестали приходить за наркотиками!
Моя голова напрочь отказывалась соображать, и я достала кости.
— Помогите разобраться, косточки.
36+20+12 — «Ваши соперники заманят вас в ловушку притворной дружбой и ложным интересом к вашим успехам».
— Значит, все-таки вот так?
За апельсиновым соком и прослушиванием квартиры наркоманов я не заметила, что прошло уже более получаса. Евгений Петрович так и не появился.
* * *
Вздохнув, я поднялась и вышла из кафе, решив вернуться к старушкам и спросить, не пронаблюдали ли они за Серым и Косым.
Ко мне подошли сзади и закрыли глаза ладонями. Я поспешно выключила приемник и резко повернулась.
Евгений улыбался. Убрав наушники в сумочку, я возмущенно спросила:
— И это называется пунктуальностью?
— Прости, Танечка, дела задержали. Музычку слушаешь? — Он кивнул на приемник.
— Приятное с полезным сочетаю.
— Здорово. Давай вернемся в кафе и поговорим. Тебе что заказать?
— Закажи сок.
Он заказал сок нам обоим, усадил меня, потом сел сам. Но я все еще злилась.
— Какая галантность!
— Не сердись. Давай кое-что обсудим. Я сегодня по делам в Алма-Ату улетаю. Могу тебе помощников дать, чтобы поскорее это дело раскрутить.
Что ж, понятно, лишние деньги никому платить не хочется. Клиент заинтересован в том, чтобы поскорее завершить расследование. Только мне не нужны никакие помощники. Во-первых, я люблю работать одна. Во-вторых, я уже практически у цели и лавры ни с кем делить не собираюсь. Я так прямо об этом и сказала.
— Я уже знаю, кто убил Нину Еремеевну. Мне осталось только найти убийц. Рассчитываю сделать это сегодня. В крайнем случае — завтра.
Я не стала описывать ему приметы преступников, отрезав, что клиенту это знать совершенно необязательно.
— Наберись терпения.
Евгений предложил подвезти меня, но я отказалась, идти мне было недалеко.
* * *
Я так и не поняла, зачем ему понадобилась эта встреча. Получалось, что лишь для того, чтобы вытащить из меня остальную информацию. Большую ее часть я уже разболтала в приливе чувств. На этот раз про любовные признания Колокольцев как-то подзабыл.
Что-то мучило меня, какая-то неоформившаяся мысль. Мне казалось, что в нашем разговоре с Евгением я упустила что-то очень важное.
Я медленно брела, размышляя и сопоставляя факты. Машинально достала зеркальце и губную помаду.
И тут мое внимание привлек мужчина в футболке и в шортах. Он старательно делал вид, что идет по своим делам. Только меня обмануть не так уж просто. Еще слабо надеясь, что я ошибаюсь, я села на первую попавшуюся лавочку. Он скрылся за углом дома.
