Криста вцепилась пальцами в руку Нэша. И чем больше удовольствия он доставлял ей и себе, тем сильнее ее ногти впивались ему в кожу. И когда ногти Кристы готовы были вот-вот в кровь расцарапать ему руку, Нэш сказал себе, что хочет этого, что с радостью вытерпит все. Резкие, быстрые толчки пульса доказывали ему, что она так же страстно желает его, как и он ее. Хотя бы в этом он не чувствовал себя одиноким.
В то время как его губы целовали то одну ее упругую грудь, то другую, рука Нэша скользила по телу Кристы в поисках еще большего удовольствия. Он кистью провел по голому животу Кристы, и она задышала еще чаще, еще быстрее. Завороженный ее реакцией, Нэш скользнул пальцами еще ниже, и Криста вся задрожала в его руках. Он хотел чувствовать кончиками своих пальцев пламя ее желания, познать эту женщину до конца, разгадать наконец загадку: как ей удалось разрушить его самоконтроль так быстро, как будто того никогда не существовало.
– О Боже… – выдохнула Криста, когда рука Нэша скользнула между ее ног, нежно раздвигая их. Горячие вспышки пронзали ее, будто прокатившийся по телу огненный вал. – Нэш…
Криста громко застонала от удовольствия, и его имя слетело с ее губ, словно магическая формула, умоляя, соблазняя Нэша проникнуть еще глубже. Он безошибочно догадался, что бывший муж Кристы вел себя чересчур нетерпеливо и заботился лишь о своем удовольствии, при этом даже не пытаясь возбудить жену или дать ей понять, какой сексуальностью наградила ее природа. Джонатан, наверное, добился только одного – заставил Кристу поверить, что именно по ее вине он ищет удовлетворения своих желаний на стороне.
«Ну хорошо, – пообещал сам себе Нэш, – если нельзя получить большего, то пусть Криста хотя бы узнает, что и ей дано испытывать безумное наслаждение. Это поможет ей, когда она решит завести роман с мужчиной, который действительно будет заслуживать ее».
Что же до него самого, то Нэш открывал в себе все новые глубины желания. Наблюдая, как оживает Криста в его руках, чувствуя, как дрожит ее тело и как этот трепет переходит в него, Нэш испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие. Он спрашивал сам себя, был ли он в прошлом похож на Джонатана Хейвуда Третьего? Вел ли он себя с женщинами так же, как этот бесчувственный ублюдок? От одной лишь мысли, что так могло быть, Нэша охватило чувство стыда и пустоты в душе.
Он понимал, что сейчас ведет себя совершенно по-другому. Он предугадывал все желания Кристы лучше, чем желания любой другой женщины, с которой когда-либо оказывался в одной постели. Нэш сильно изменился во многих отношениях, и все благодаря этой прекрасной женщине, которую он жаждал так страстно и которую, как он знал, не мог получить из-за клятвы, данной другу.
Нэш не мог дать Кристе того, чего она хотела больше всего. Но он мог помочь ей понять, что она чувственная женщина, способная на глубокую страсть, и что ничего не стоят язвительные жалобы ее бывшего мужа, уверявшего Кристу в обратном.
Кончиками пальцев Нэш очень нежно ласкал ее мягкую плоть, чувствуя теплый дождь ее желания. Его палец погружался все глубже, и Нэш ощущал, как внутри Кристы усиливается тайная дрожь. Наконец тело ее запульсировало в его руках, а ногти впились ему в руку так сильно, как будто она боролась за свою жизнь. Нэш поднял голову и посмотрел на выражение ее лица. Его охватило ощущение неведомого раньше счастья: лицо Кристы, ее полузакрытые глаза, припухшие губы – все говорило о том, что она на верху наслаждения.
– Будь ты проклят, Нэш, – еле слышно прошептала Криста, выгибаясь всем телом под его ласками. – Лучше бы я не знала, что мне может быть так хорошо.
– А мне нужно было вести себя более осторожно, потому что я был уверен в этом, – тихо ответил он. Нэш с первой их встречи знал, какое удовольствие принесет ему удовлетворение желания Кристы. Но теперь он убедился в этом окончательно и совершенно растерялся.
Нэш снова прильнул к губам Кристы, потом начал медленно проникать языком в ее рот, одновременно продолжая погружать палец в ее влажную глубину. С каждым его движением Криста становилась все более беспомощной, дышала еще быстрее и прерывистее.
Нэш оторвался от губ Кристы, чувствуя ее дыхание на своем лице, и начал целовать ее шею. Его рука поднялась к ее животу, потом к груди, лаская затвердевший от страстного желания сосок. Черноволосая голова Нэша опустилась ниже, и он чувствовал жаркую ответную страсть Кристы.
Она на мгновение затаила дыхание, а Нэш поднял руку и легко коснулся пальцами ее полуоткрытых губ. Потом он снова прильнул губами к ее рту, разделяя вкус ее страсти, испытывая такое острое желание, от которого все тело его содрогалось.
– Женщина, ты заставляешь меня забыть обо всех клятвах, которые я когда-либо давал, – прошептал Нэш. – Я хочу тебя так, как никогда и никого не хотел.
Рука Нэша скользнула вниз; он снова погрузил два пальца в теплую влажную темноту тела Кристы и повторил свое движение, проникнув языком в глубь ее рта. Нэш точно угадал мгновение, когда тело ее начало ритмично содрогаться, а затем постепенно успокаиваться. Лишь пальцы Кристы по-прежнему крепко стискивали руку Нэша, отчего кровь почти перестала циркулировать в венах.
Боже! Он не мог думать ни о чем другом, кроме ее объятий, кроме желания проникнуть в нее так глубоко, чтобы нельзя было сказать, где кончается ее тело и начинается его.
Как давно он не был с женщиной! И сейчас рядом с ним находилась самая прекрасная, самая чувственная, самая страстная из них. Нэш думал, что после случившейся пять лет назад трагедии ему не придется узнать хоть что-то новое. Как он был не прав! Теперь он желал Кристу каждой клеточкой своего тела, как не желал раньше ни одну женщину, но не мог сделать ее самой важной частью своей жизни – не мог дать Кристе того, чего она хотела больше всего на свете и чего так заслуживала.
Сто тысяч чертей! Нэш знал, что ему необходимо остановиться, – только… пусть пройдут еще несколько мгновений, приносящих такое удовольствие и одновременно таких мучительных для него…
Наконец Нэш отчаянным усилием заставил себя оторваться от Кристы. Он поднялся с дивана и, отойдя от нее на несколько шагов, замер, переводя дыхание. Все тело его нестерпимо болело, сжигаемое огнем неутоленной страсти.
– С тобой все в порядке, Кудрявая, – произнес Нэш так спокойно, как только мог. – Ты можешь быть такой же горячей и темпераментной, как любая другая женщина, с которой я когда-либо оказывался рядом. Когда-нибудь в жизни тебе встретится настоящий мужчина. Он даст тебе то, чего ты заслуживаешь и в чем нуждаешься. Но я не гожусь на эту роль. Я ничего не могу тебе дать… по крайней мере того, что нужно для твоего счастья.
Нэш предвидел реакцию Кристы. На самом деле именно на это он и рассчитывал, чтобы разрушить опутавшие его чары. Криста запахнула халатик и гневно выпрямилась, сидя на диване и глядя прямо на Нэша.
– А теперь, когда ты думаешь, что доказал мне, что я сделана не изо льда, убирайся вон!
– Думаю? – Нэш изумленно посмотрел на Кристу, не уверенный, что правильно понял значение ее слов.
