Лали… Внутри Антонио все перевернулось.
— Лали исчезла?
— Исчезла? — заорал Людовико. — Верни мою дочь, подлец!
Не обращая внимания на оскорбления, за которые в другой ситуации Бельфлер расплатился бы сполна, побледневший Карриоццо покачал головой.
— Ты не прав. Расскажи мне все. До мельчайших подробностей.
— Не лги! — в руках у Бельфлера сверкнул кинжал. — Где моя дочь?
— Я не похищал ее, — в глазах Антонио собрались тучи.
— Ты отрицаешь, что передал ей письмо?
— Этого я не отрицаю. Я просил передать ей записку.
— А дальше?
— Ничего.
— Ничего? — гневно переспросил Людовико. — Ты хочешь сказать, что она не пришла к тебе ночью?
— Именно так. Я напрасно ждал ее.
Людовико рассек кинжалом воздух, и лезвие прижалось к груди Антонио. Тот стоял, не шевелясь, но знал — еще мгновение, и Бельфлер поплатится за клевету.
— Лжешь! — закричал Бельфлер. — Ты похитил мою дочь и продал ее в рабство, как когда-то давно сделал один из твоих родственников!
В тот же миг Антонио сжал кисть Людовико и приставил свой кинжал к его горлу. Бросив предупреждающие взгляды на двух вооруженных рыцарей — людей Бельфлера, одним из которых был его кузен, Антонио прохрипел:
— Слушай меня хорошенько, Людовико де Бельфлер. Никто из моей семьи не повинен в похищении твоей дочери. Точно так же, как никто из твоей родни не виновен в смерти моего отца. Оставь глупые упреки и расскажи, как исчезла Лали!
— Ее зовут Мальвина! И я не верю тебе. Именно ты привез ее обратно. Полагаешь, это не наводит на некоторые мысли? Ты все рассчитал, вернув мне дочь и снова отняв. Ты желаешь моей смерти!
Глаза Антонио налились кровью.
«Терпение», — успокаивал он себя.
— Ты ошибаешься. Я никогда не смог бы предать Лали. Потому что люблю ее, — он оттолкнул Бельфлера и спрятал кинжал.
Людовико дотронулся до горла, где лезвие оставило тоненькую полоску крови.
— Тогда почему ты отказался жениться на ней?
— По многим причинам, — Антонио покачал головой. — Смерть моего отца — главная. Я считал, что ты причастен к ней.
— Как глупо! Мы были друзьями с Алессандро и мечтали, чтобы наши семьи породнились, — потрясенно покачал головой Людовико. — А вторая?
— Монна. Мне было трудно смириться с мыслью, что я стану ее зятем, — было заметно, что Карриоццо с трудом далось это признание.
Бельфлер долго вглядывался в его лицо, не решаясь поверить бывшему сопернику в любви, затем обреченно опустился на землю и обхватил голову руками.
— Все повторилось! Я потерял свою дочь! Надеяться не на что…
— Не смей сдаваться! — рявкнул Антонио.
Он заставил Бельфлера подняться на ноги и сильно встряхнул его за плечи:
— Я хочу знать все. Как пропала Лали? Когда исчезла?
— Известно лишь то, что вечером она получила записку от тебя. А утром не вышла к завтраку, — сообщил дель Уциано, державшийся до этого в отдалении от кузена и Карриоццо. — Следовательно, Мальвина покинула замок ночью. Упрямый характер вечно заставляет ее поступать неразумно. В первый раз ей вздумалось полюбоваться звездным дождем, а теперь — помчаться на свидание к реке.
— О характере Лали мы поговорим позже. Когда вернем ее домой, — нахмурился Антонио и повернулся к Людовико: — Вы пытались отыскать ее?
— Мои люди рыщут по округе. Но все безрезультатно.
— А собаки? Неужели они не взяли след?
— Сначала взяли, но в перелеске возле ручья остановились.
— Ваша дочь жива. Я в этом не сомневаюсь. Лали — истинное сокровище, и на невольничьих рынках может стоить очень дорого. Простите, синьор, я знаю, о чем говорю, — извинился Антонио, заметив нервное подергивание щеки Бельфлера. — Не пойму! Мне отчего-то кажется, что за всем этим стоит один и тот же человек. Тот, кому Лали мешала еще двенадцать лет назад.
— Мы тратим время на пустую болтовню, — вмешался в разговор Никколо. — Если ты считаешь, что Мальвину хотят продать, нам следует немедленно спешить в Венецию. Оттуда легче всего отплыть на Восток.
— Я немедленно отправляюсь в Венецию, — кивнул головой Антонио.
— В Генуе тоже достаточно кораблей с разного рода проходимцами, — заметил Бельфлер.
— Разумеется. Ты поезжай вместе с Карриоццо. А в Геную поеду я, — вызвался Никколо и, понизив голос, прибавил: — Не стоит слишком доверять этому парню.
— А с вами поеду я, синьор, — заявил Филиппе, пристально разглядывая отца Доминики.
Дель Уциано нахмурился.
— Может, не стоит столь поспешно кидаться на поиски чужой невесты?
Филиппо сжал кулаки.
— Я так решил. И вам, синьор, придется терпеть мою компанию.
Карриоццо с одобрением взглянул на брата. Решимость Филиппо вернуть доброе расположение старшего брата росла с каждым днем.
— Не будем задерживаться, — Антонио подозвал оруженосца и велел немедленно собираться в путь.
75
Проснувшись, Лали увидела лежащего рядом Фернандо.
— А ты довольно хорошенькая. Быть может, развлечемся? — прошептал он, проведя пальцем по нежной шее спутницы.
Лали быстро отвела его руку:
— А как же честь пирата? Забыл, что приказал тебе твой капитан?
Кривая усмешка тронула губы Аньеса.
— Ты предпочитаешь Миккеле? Что ж, я сообщу ему о его везении.
— Нет! — испуганно встрепенулась девушка.
— Тогда почему ты отталкиваешь меня? — пальцы каталонца принялись щекотать шею девушки.
— Я не люблю тебя, — Лали резко рванулась из его рук. — И никогда не полюблю!
Он насмешливо улыбнулся.
— А любви я и не требую. Ты сама отдашь мне ее, — Аньес склонился над девушкой и пылко поцеловал.
— И это все? — оторвав губы от горячего рта, холодно поинтересовалась Лали. — Когда любимый смотрит на меня, в моей душе птицы поют, а сейчас — даже шороха песка не слышно. Я уже сделала выбор и вряд ли смогу полюбить другого мужчину.
— Другой? — Фернандо коротко рассмеялся. — А ты уверена, что не он приказал тебя похитить?
— Я не верю этому… — прошептала девушка, ужасаясь услышанному.
Она так и не узнала — с какой целью он назначил ей свидание ночью. Но в то, что Антонио мог предать ее, Лали не верила.
— Он не мог так поступить со мной!
— Всякое бывает в этой жизни… — усмехнулся Аньес. — Что же касается твоего выбора, то будь уверена, что я — умелый любовник.
