— А что с ней, миссис? — спросила Бетти. Она обрадовалась, что Эдна сама заговорила о своей подопечной.
— Даже не знаю, с чего начать, Бетти. С того момента, как Амелия появилась здесь, я замечаю, что с ней что-то не так. Хотя не могу это твердо утверждать. Амелия лишилась семьи, и это ужасная трагедия, но она никогда не говорит о близких. У меня такое чувство, что она что-то скрывает.
— Я тоже так думала, миссис, — проговорила Бетти с облегчением.
Эдна удивленно посмотрела на нее.
— Правда, Бетти?
— Да, миссис. Мне кажется, она не скорбит, она чем-то напугана.
Эдна была поражена.
— Вчера у нас был доктор Томпсон, и он сказал, что она нервничает. Возможно, ей неуютно в новой обстановке, среди незнакомых людей. Но в остальном он считает, что ее поведение вполне нормально.
Бетти покачала головой.
— Разве вы не знали ее еще маленьким ребенком, миссис? — Этот вопрос уже давно крутился у нее в голове.
— Конечно же, знала, Бетти. Мы вместе уехали в Австралию, а потом навещали Амелию и ее семью в Хобарт-Таун, прежде чем переехать сюда. Это было почти сразу после рождения ее младшего брата Маркуса. Амелия была милой маленькой девочкой, красивой как картинка, — проговорила Эдна, улыбаясь. Улыбка исчезла, когда она вспомнила еще что-то. — Если откровенно, Бетти, то Лэнс был немного… — Она постаралась подобрать подходящее слово, чтобы передать реакцию ее сына, когда он впервые увидел Амелию после стольких лет. Он был по-настоящему разочарован, но это слово казалось слишком жестоким. — Он был… немного удивлен… какой невзрачной девушкой она стала. У нее такие же темные волосы и светлая кожа, но в остальном я вовсе не узнала бы ее. — Эдна задумалась. — Я вспоминаю, что однажды Камилла прислала мне вырезку из газеты «Хобарт Энквайрер» со светской хроникой. Это была заметка с фотографией Амелии на ее дебютном балу. Ей тогда было шестнадцать. Я совсем забыла об этой вырезке, но теперь вспомнила, что на той фотографии Амелия очень красива. Это странно, не так ли? Вырезка где-то сохранилась. Может, мне стоит взглянуть на нее снова.
Бетти не знала, что такое дебютный бал, но поняла, что эта вырезка из газеты очень важна. Красивая девушка. Она подумала о том красивом лице, что видела в колодце.
— Найдите ее, миссис, — проговорила с тревогой Бетти.
— Почему, Бетти? — выражение лица соседки обеспокоило Эдну, и она хотела объяснений.
— Что-то не так, миссис. Я не знаю, что именно, но эта девушка что-то скрывает. Я боюсь за вас, миссис. — Бетти задумалась о том, предназначалось ли то послание из колодца для Эдны. Наверное, оно должно было предупредить ее об Амелии.
Женщина всерьез забеспокоилась.
— Вы можете сказать что-нибудь более конкретное, Бетти?
Бетти покачала головой.
— Я должна идти, миссис. Найдите эту вырезку из газеты.
Как только Бетти ушла, Эдна направилась в дом и обыскала свою спальню. Она рылась в ящиках, которые вытащила из шкафа, когда вошел Чарльтон.
— Что ты потеряла, дорогая? — спросил он.
От испуга Эдна едва не упала.
— Тсс… Где Амелия? — прошептала Эдна.
— Кажется, она на заднем дворе с Полли. Что ты делаешь? И почему мы шепчемся?
Эдна плотно затворила дверь.
— Я ищу вырезку из газеты, которую прислала мне Камилла пару лет назад.
— Вырезку из газеты?
— Да, ты помнишь, она прислала нам вырезку из газеты со страничкой светской хроники? Там была статья и фотография Амелии на дебютном балу.
Чарльтон задумался.
— Что-то припоминаю. А зачем она тебе? Хочешь показать ее Амелии?
— Нет. Я просто разговаривала с Бетти и внезапно вспомнила эту статью с фотографией. Бетти сказала, что мне нужно найти ее, потому что это важно.
Чарльтон был заинтригован, впрочем, как и Сара, которая стояла в коридоре, недалеко от спальни четы Эшби. Похолодало, и она зашла в дом, чтобы накинуть шаль. Проходя мимо спальни Эдны и Чарльтона, Сара услышала, что Эдна говорит об Амелии. Когда же Эдна упомянула Бетти, Сара зло прищурилась. Она знала, что эта женщина доставит ей неприятности, но если Эшби найдут газетную вырезку, то Сару снова отправят в тюрьму.
— Разве она не лежала вместе с письмами Камиллы? — спросил Чарльтон, пока Эдна продолжала искать, совершенно не догадываясь, что их разговор подслушивают.
— Нет, я уверена, что она лежала отдельно. Мы должны найти ее, Чарльтон.
— Я помогу тебе. Где мне посмотреть?
— Не знаю. Я думала, что она где-то в одном из этих ящиков, но там ее нет. — Эдна достала из шкафа несколько ящиков и высыпала на кровать всевозможные сувениры и памятные подарки, собранные за всю жизнь, но среди них не было вырезки из газеты.
— Наверное, ты положила ее куда-то еще, — предположил Чарльтон.
— Может, я положила ее в какую-нибудь книгу, чтобы не помять. Я не стану искать ее сегодня вечером, чтобы не привлекать внимания Амелии, поищу завтра утром. Амелия обычно встает намного позже, и мне должно хватить времени.
Сара пробралась в свою комнату и спряталась за дверью.
— Я должна найти эту газетную вырезку раньше Эдны, — сказала она себе. — Если не найду… — Сара сразу представила, как ее арестовывают и отвозят в тюрьму на Ван-Демьенз-Лэнд, а Лэнс, не скрывая отвращения, глядит, как ее уводят служители закона. — Потом разделаюсь с Бетти Хаммонд.
Сара незаметно выскользнула из парадной двери, обошла дом и вошла через кухню, чтобы ее опекуны не догадались, что она была в доме.
Кейп-дю-Куэди
Карлотта испекла целую корзинку печенья, которую она отнесла на ферму Финнли перед самым ужином. Для Майло она приготовила одно особое печенье.
— Никаких сладостей перед едой, — строго сказал Эван.
Карлотта подумала, что ее план рухнет. Она хотела убедиться, что Майло съест печенье, приготовленное специально для него.
— Всего одно не повредит, синьор, — настаивала Карлотта.
— Они могут съесть выпечку после ужина, — не сдавался Эван.
Амелия стояла у очага, слушая разговор, и мысленно аплодировала Эвану за то, что он не поддавался итальянке, которая проявляла чрезмерную настойчивость.
— Оставьте печенье, и я прослежу, чтобы дети съели его, — равнодушно произнесла Амелия.
Особое печенье в обертке лежало в корзинке на самом верху.
— Это для тебя, Майло. Оно особенное, — сказала Карлотта, мальчику. — Скушай его после ужина. — Итальянка бросила на Амелию холодный взгляд, а затем мило улыбнулась малышу, который сидел за столом рядом с отцом.
Потрепав темные кудри мальчика, итальянка поставила корзину на середину стола.
