ГЛАВА 10
Я поднялась на ноги и уставилась на бритоголового. Он стоял напротив меня и небрежно покачивал ожерелье.
— Что все это значит?
— А то… — впервые за все время нашего знакомства его губы не кривились в наглой усмешке при разговоре со мной, и смотрел он сурово. — А то, что вы арестованы.
Ожерелье, подкинутое в воздух, сверкнуло на солнце, шлепнулось на раскрытую ладонь бритоголового и исчезло в его кармане.
— Попрошу следовать за мной.
Я была до того поражена всем происходящим, что позволила взять себя под руку, довести до машины и усадить в душный салон. Только когда бритоголовый быстро обежал «Ниву» и сел за руль, я пришла в себя.
— Какого черта? Чего тебе надо от меня? Пусти немедленно! — Я схватилась за ручку и принялась дергать ее, тщетно пытаясь открыть дверь.
— Гражданочка, — бритоголовый говорил все в той же непривычно суровой манере. — Успокойтесь. Давайте для начала познакомимся.
— Знакомилась я уже с такими, спасибо, больше не хочу, — процедила я сквозь зубы.
Неожиданно перед моим носом повисла раскрытая ксива. Я хотела было отодвинуть руку бритоголового, но остановилась. Это было удостоверение майора милиции Доронина Анатолия Леонидовича, коим, если верить фотографии, и являлся мой знакомый с татуированным черепом.
— Так ты что… — начала было я.
— Ага, — довольно закивал бритоголовый. — Я — майор милиции и находился в гостинице «Околица» по заданию, которое не только с успехом выполнил, но и перевыполнил.
— Да? — Я передумала покидать салон машины, обернулась к собеседнику и с любопытством на него уставилась. — И что же это было за задание?
— Мне было поручено собрать доказательства по факту ведения двойного бизнеса в гостинице «Околица».
— Ах, вот оно что! — Я изобразила на своем лице удивление. — Ну и как, собрал?
— Собрал.
— А за что тогда меня — бедную, несчастную девушку арестовал?
— За то, что эта бедная, несчастная девушка ловко воспользовалась левыми делами гостиничного руководства и обворовывала так называемых особых постояльцев, в расчете на то, что те ни за что не обратятся в милицию, дабы не выдать себя.
— А-а-а, — с пониманием протянула я. — Ну тогда позволь и мне представиться по всем правилам. Татьяна Александровна Иванова, частный детектив из города Тарасова, здесь же нахожусь по долгу службы, веду расследование убийства жены крупного предпринимателя Разумовского. Прошу любить и жаловать, — и я протянула ему лицензию.
— Не понял, — уставился на меня бритоголовый.
— Чего ты не понял?
— А кто же тогда вор, если не ты? И если ты не воровка, то зачем прятала это ожерелье?
— Настоящая воровка уже давно убита, а это ожерелье не что иное, как орудие убийства.
— Как это?
— А вот так…
И мне пришлось рассказать, как я взялась за расследование убийства Юли Разумовской, как оказалась в гостинице «Околица», как ко мне попало ожерелье, и о многом другом.
— Да, интересное получается кино, — произнес бритоголовый майор милиции, закуривая и откидываясь на спинку сиденья. — И что же ты теперь намерена делать?
— Пойду к Марку Яропольскому.
— Думаешь, он выведет тебя на Скупщика?
— Думаю, что человек, всюду таскающий с собой фотографии убитой девушки, сам может оказаться ее убийцей.
— Может быть… может быть.
В салоне становилось совсем душно. Я сдвинула очки на затылок и взъерошила челку.
— Послушай, — медленно начал Толя. — А какой мотив может быть у убийцы? Не будем сейчас утверждать, что это именно Марк. Ведь, насколько я понял, все ниточки ведут к тому, что Юлю убили из-за ожерелья?
— Да.
— Об этом свидетельствует и то, что сразу после похорон в квартире Разумовского побывали неизвестные, они перерыли весь дом, но ничего не взяли. Так?
— Так.
— Можно предположить, что они искали именно ожерелье. Так?
— Так.
— Но тогда почему убийца с самого начала не забрал ожерелье с собой?
— Он был в состоянии аффекта. Он же явно не собирался убивать девушку, иначе взял бы с собой пистолет, нож или что-то в этом роде. Но нет же, он задушил ее, причем использовал для этого ожерелье, которое было на ее шее, — скорее всего, Юля чем-то вывела его из себя, вот он и сорвался.
— Возможно, он был не в себе, однако не сообразил, что избавится от всех проблем, если сбросит эсэмэску с Юлиного сотового на номер Эрнста.
— Да, что-то не сходится, — согласилась я.
— Слишком многое не сходится. И вообще, что делал в твоем номере Гоша Лазарев?
— Кто? — не поняла я.
— Гоша. Ну, тот тип, которого я застал… — Толя неожиданно смутился и не стал продолжать.
— А-а, брюнет, — наконец-то я сообразила, о ком идет речь.
— Что? Брюнет? А, ну да, брюнет.
— Понятия не имею. А ты его знаешь?
— Конечно. Гоша Лазарев — первый человек в городе. Хозяин нескольких казино, за ним, говорят, тоже водятся всякие темные дела, но подкопаться нам пока не удалось.
— А что именно за дела? — уточнила я.
— Да вроде бы он переправляет из-за границы в столицу наркоту и золото. Но подловить его на этом еще ни разу не удалось.
— Золото… — задумчиво произнесла я.
— Да. Но с ними мы разберемся потом, а теперь поехали.
— Куда?
— К твоему фотографу. Куда же еще.
И хотя чувствовалось, что кое-какие варианты у майора еще были, но поехали мы все-таки в студию «Лолита».
— Слушай, я знаю многих ментов, но среди них никогда не попадались такие вот… — я замялась, не зная, как бы выразить свои мысли, чтобы не задеть ранимую душу своего лысого товарища.
— Таких вот, — усмехнулся он, гладя себе по татуированному черепу.
— Ну да.
— Это на время. Потом смоется. Для образа, так сказать, надо было.
— Для образа? А тогда, на дороге, — напомнила я ему. — Это что, тоже для образа надо было?
— Ну, извини, я просто пытался вжиться в роль.
— Ах, вжиться в роль?! — негодующе воскликнула я. — Так вот оно, значит, как, уважаемый товарищ майор, дающий взятки гаишникам.
За пятнадцать минут мы доехали до студии «Лолита» и припарковались на другой стороне улицы.
— Слушай, а ты уверена, что мы застанем здесь Марка?
— Конечно, сейчас же разгар рабочего дня. Где ему еще быть?
