Сердце билось громко и учащенно. Каждый новый удар нагонял предыдущий. Я смотрела на спутниковый снимок. Склеп являлся входом в подземелье. Иначе и быть не могло. Это сразу объясняло, почему саркофаг пуст, а его крышка такая легкая и почему на полу в склепе – ни пылинки. В таком случае самый первый квадрат – лужайка с яблоней. Символ древа познания добра и зла.
– Как мне туда войти?
Этот вопрос я задала вслух, переключившись на наземный снимок склепа. Можно подумать, вместе с координатами места я найду и способ входа. На самом деле сейчас мне требовался не наземный снимок, а план подземелья. Я не сомневалась: лестницу, ведущую туда, нужно искать внутри саркофага. Созерцание внешних стен ничего не даст.
Я снова переключилась в режим спутника. Найти второй крестик будет сложнее. Каменные дорожки обрывались возле кладбищенских ворот. Само это место явно находилось за пределами кампуса, причем на большом расстоянии. Надо проделать вычисления. Канительно, но вполне осуществимо. Главное, я знала общий узор квадратов.
Числа Фибоначчи подчинялись определенной последовательности. Первыми в цепи всегда шли ноль и единица. Все дальнейшие числа представляли собой сумму двух предыдущих. Стороны квадратов на одеяле последовательно равнялись числам Фибоначчи. Их противоположные вершины соединялись отрезками кривой, образующей золотисто-желтую спираль. Размеры сторон квадратов я помнила наизусть. Их я измерила еще в детстве. Два крошечных центральных квадратика имели сторону всего в один миллиметр, а сторона самого большого равнялась пятидесяти пяти миллиметрам. Второй оранжевый крестик находился далеко от решетки квадратов. Если продолжить спираль за решетку, второй крестик должен оказаться на ней.
Мне предстояло вычислить два расстояния: расстояние в миллиметрах между крестиками и соответствующее ему расстояние на местности, уже в милях.
С помощью измерителя расстояний на карте я узнала: склеп был квадратом со стороной в двенадцать футов. Таким образом, один миллиметр на одеяле равнялся двенадцати футам на местности. Открыв калькулятор, я вычислила размеры тех квадратов, которые мама не вышила. Почему она остановилась на десятом квадрате? Скорее всего, потому, что там кончалось подземелье Немногих. Вероятно, там и находился подземный зал с амфитеатром, куда они таскали нас на свои спектакли. Получалось, что этот зал располагался прямо под полями для гольфа и травяного хоккея. А крестик в верхнем углу одеяла соответствовал вершине четырнадцатого квадрата.
Я взяла стилус и стала чертить квадраты на карте. Попутно я могла задавать их размеры. Главное – правильно расположить всю последовательность. Я поражалась умопомрачительной точности, с какой были выстроены подземные помещения. И не только они. Кладбище, кампус и даже прилегающий городок – все подчинялось строжайшей математической закономерности.
Вычертив четырнадцатый квадрат, я остановилась и всмотрелась в карту. В северо-восточном углу, там, где на одеяле стоял второй оранжевый крестик, находилось… Энфилдское водохранилище. Частное водохранилище, принадлежащее Тэдемской инициативе. Той самой управляющей структуре, что контролировала и «Гнозис», и Тэдемскую академию. Водохранилище, которое не играло никакой роли в водоснабжении Тэдема, поскольку водой была заполнена лишь ничтожная часть пространства бывших каменоломен. Но тогда зачем огораживать водохранилище забором, да еще под током высокого напряжения? Зачем этой луже системы электронного слежения и вооруженная охрана?
Ответ напрашивался сам собой: значит, под водой у них что-то есть.
Глава 29
– Под Энфилдским водохранилищем что-то есть! – прошептала я в чужой унисмарт.
Было восемь часов утра. Я позвонила Норту на номер Кейт. Разыскивать свой выброшенный унисмарт я не стала. Бесполезно. Столовский мусор наверняка уже вывезли. Пришлось одалживать у Иззи, которая крайне неохотно рассталась со своим «Джемини голд» на время завтрака. Мы договорились, что я буду ждать ее около Хэмилтон-Холла. Оттуда я отправлюсь на практикум и слегка опоздаю. Мне не хотелось оказаться один на один с доктором Тарсус.
– Что там может быть? – спросил Норт.
Тесная кабинка туалета создавала легкое эхо. Не самое удобное место для разговоров, но единственное в «Парадизо» место, где не было чужих ушей.
– Этого я не знаю. Но наверняка что-то важное. Мама так считала. – Я быстро рассказала Норту о своих вчерашних ночных расчетах и открытиях. – Ряд чисел Фибоначчи. В графической форме это квадраты, соединенные спиралью. На моем одеяле все заканчивается десятым квадратом. Вероятно, это конец подземелья. Но если мысленно продолжить спираль, в четырнадцатом квадрате она соединится со вторым крестиком. – Я не знала, доходят ли до Норта мои торопливые слова. – Если продолжить спираль еще дальше, до двадцать первого квадрата, то она приведет нас в штаб-квартиру «Гнозиса». Прямо в центр их комплекса. У меня такое ощущение, что все три точки связаны между собою под землей.
– Какие три точки? – не понял Норт.
– Подземелье, которое кончается десятым квадратом, то, что они прячут под водохранилищем, и штаб-квартира «Гнозиса».
– Вау! Это здорово напоминает сюжеты фильмов с Николасом Кейджем. В начале века он был невероятно популярен.
– Я не знаю, кто это такой.
– Ты не знаешь, кто такой Николас Кейдж? – удивился Норт. – Тогда тебе нужно немедленно посмотреть фильм «Сокровище нации». Фильм, конечно, жуткий, но, раз у тебя схожая ситуация, стоит его посмотреть.
– Давай вернемся к Энфилдскому водохранилищу. Что прячут под ним Немногие и зачем?
По двору шел декан Этуотер. Увидев его, я вздрогнула. Двор был пуст, и потому я спешно ретировалась за угол Хэмилтон-Холла.
– Мне самому интересно, – признался Норт. – Хочешь, съездим и посмотрим? Я освобожусь в четыре.
– Договорились.
Унисмарт Иззи показывал 8:44. Через минуту доктор Тарсус закроет дверь класса.
– Я побежала. После занятий заскочу в «Парадизо».
К классу я подошла ровно без четверти девять. Доктор Тарсус уже закрывала дверь, и я схватилась за ручку с внешней стороны.
– Тебе сегодня лучше? – спросила она, увидев меня.
– Значительно лучше, – ответила я, одаривая ее лучезарной улыбкой. – С нетерпением жду вечернего дополнительного занятия.
– Приятно слышать, – ответила Тарсус и сунула руку в карман блейзера. – Это тебе пригодится, – добавила она, подавая мне белый конвертик.
Руку она почему-то держала на уровне талии. Раздумывать об этом мне было некогда. Я опустила конвертик в сумку и быстро заняла место в своей кабинке.
– Начинаем практикум, – донеслось из динамиков в потолке.
Я знала, что Тарсус следит за мной, но все равно ухитрилась извлечь конвертик. «Что же она туда положила?» – думала я, ощупывая бумагу. Судя по весу, это явно не записка.
