– И тебе тоже привет. – Беллами сжал ее в объятиях. – Как ты себя чувствуешь?
– Так, будто мне нужен душ. – И Кларк, смеясь, оттолкнула его. – Теперь на мне вдобавок и твой пот.
– Считай, что это месть за те шесть километров, которые я волок на себе твое бесчувственное тело. Я даже не подозревал, что человек способен так долго пускать слюни и при этом не умереть от обезвоживания.
– Вовсе я тебя не слюнявила, – запротестовала Кларк.
– Откуда тебе знать? Ты же была без сознания! Разве что… – Он сузил глаза и напустил на себя задумчивый вид. – Разве что ты только притворилась укушенной и отравленной, чтобы больше никуда не ходить. У тебя довольно удачно вышло.
Кларк лишь улыбнулась.
– Не знаешь, где Саша?
Лицо Беллами стало жестким.
– Думаю, Уэллс мог куда-то ее увести, их обоих уже несколько часов не видно. – Он потряс головой. – Вот идиот.
– О, – только и сказала Кларк, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал равнодушно.
Какое ей дело до того, зачем Уэллс ушел куда-то с Сашей? У него есть такое же право беседовать с наземницей, как и у нее самой. Но по какой-то причине ей была неприятна мысль о том, что эти двое сейчас уединились где-нибудь в лесу.
– Да, я знаю, – сказал Беллами, ошибочно приняв ее удивление за неодобрение. – Не понимаю, каким местом он думает. Я, значит, не могу заставить ее помочь мне найти Октавию, а Уэллс уходит с ней на пикник. Очень разумно.
– Слушай, можешь пойти со мной? Хочу вернуться туда, где мы были, и взглянуть на обломки.
Беллами нахмурился:
– Я не уверен, что это хорошая идея.
– Мы будем начеку. Все обойдется, – сказала Кларк.
– Я просто… Я не хочу уходить далеко от лагеря, на случай, если вернется Октавия. Не хочется ее упустить.
Кларк виновато кивнула. Пока она тут носится со своими смехотворными теориями, Беллами до сих пор не знает, где его сестра и жива ли она вообще. Их товарищи тем временем, быть может, умирают в лазарете, а у нее есть таблетки, которые, возможно, могут спасти им жизнь.
– Ты прав. Я пойду сама.
– Что? – вскинулся Беллами. – Ну уж нет! Я скорее позволю Грэхему измазать меня слюной с ног до головы, чем разрешу тебе пойти одной.
– Разрешишь мне? Прости, но вроде я ни у кого не должна спрашивать разрешения.
– Ты знаешь, что я имею в виду. Я просто о тебе беспокоюсь.
– Со мной все будет в порядке.
– Да, я знаю, будет, потому что я иду с тобой.
– Ладно, – сказала Кларк, стараясь, чтобы в ее голосе звучало больше раздражения, чем она на самом деле испытывала. Она знала, что Беллами не пытается ее контролировать, а просто о ней заботится. От этой мысли девушка покраснела.
Никому не сказав, куда они направляются, молодые люди улизнули из лагеря, уже через несколько минут углубившись в безмолвную чашу леса. Шли они в основном молча, радуясь тому, что обоим удалось наконец избавиться от бесконечных вопросов товарищей по лагерю. Однако через час Кларк, почувствовав беспокойство, спросила:
– Ты уверен, что мы правильно идем? – Они как раз миновали поросший мхом валун, и вроде бы уже во второй раз.
– Определенно. Вон там я тебя чуть не уронил, – Беллами показал куда-то вперед. – А вот тут я остановился проверить, не захлебнулась ли ты собственной блевотиной. А здесь – погляди-ка – здесь ты на минуточку очнулась, чтобы сказать, что у меня самый большой… – Он, вскрикнув, замолк на полуслове, потому что Кларк заехала ему локтем в живот, потом засмеялся, а потом снова посерьезнел, заметив что-то впереди. – Думаю, мы уже близко.
Кларк кивнула и принялась разглядывать землю, не блеснет ли там что-то металлическое. Она намеревалась выяснить, что это за железяки. Обломки челнока? Или остатки прибежища первой партии Колонистов?
Но вместо металла она заметила нечто другое, отчего ее сердце забилось где-то в горле. Из земли торчало три камня. Может быть, когда-то они стояли прямо, но теперь два из них склонились друг к другу, а третий, чуть в стороне, вообще едва не падал. Камни были примерно одного размера, и их явно кто-то установил там специально. Даже издалека Кларк разглядела у них на поверхности буквы, наскоро выдолбленные какими-то явно неподходящими инструментами. Или, поняла она, присмотревшись, наносивший их дрожал от страха и горя. «ПОКОЙТЕСЬ С МИРОМ».
Кларк никогда не слышала, чтобы эти слова произносили вслух, но прочувствовала их всей душой. Казалось, будто память о них жила в каждой клеточке ее тела. Рука сама потянулась к Беллами, но пальцы схватили лишь воздух. Обернувшись, Кларк увидела, что он сидит возле камней на корточках. Подойдя, девушка положила руку ему на плечо.
– Это могилы, – тихо, не глядя на нее, сказал Беллами.
– Значит, люди из Колонии действительно уже прилетали. Саша сказала правду.
Беллами кивнул, проводя по камню рукой.
– Знаешь, это хорошо, когда можно прийти и навестить тех, кого потерял. Я хотел бы, чтобы в Колонии тоже было что-то подобное. Не такое безличное, как Стена Памяти.
– Кого ты хотел бы навещать? – тихонько спросила Кларк. Интересно, мог он как-то узнать, что Лилли умерла?
– Просто… друзей. Людей, с которыми мне не удалось попрощаться. – Беллами со вздохом поднялся на ноги и обнял Кларк одной рукой.
Прижавшись к нему, она снова посмотрела на могилы.
– Думаешь, они погибли во время посадки? Или позднее, когда у них что-то там стряслось с наземниками?
– Не знаю. А что?
– Просто жаль, что мы не прилетели раньше. Может, помогли бы им чем-то.
Беллами сжал ее пальцы.
– Кларк, – тихо сказал он, – ты не можешь спасти всех.
«Ты даже не догадываешься, как ты прав», – подумала она.
Глава 14
Уэллс
– Аккуратно, – предостерег Уэллс одного из мальчишек помладше, тянущегося к огню, – палку возьми.
– Я уже держу, – отозвался тот, осторожно снимая початок с докрасна раскаленных камней.
Уэллс, по совету Саши, положил их в костер, чтоб испечь.
Кукуруза в буквальном смысле оказалась палочкой-выручалочкой. Теперь в лагере звучали не тихий шепот и жалобы на усталость, а потрескивание пламени и оживленные разговоры. Все сидели вокруг костра, уплетая странную, но вкусную пишу.
После того как Уэллс и Саша вернулись со своей добычей в лагерь, они взяли два пустых контейнера, где обычно держали воду, и отправились в сад за добавкой. Когда молодые люди, улыбающиеся и усталые, снова добрались до лагеря, Уэллс успел почти позабыть о том, что Саша у них в плену. Вынужденный отвести ее в лазарет, Уэллс чувствовал себя на удивление неловко. К счастью, Кларк там не оказалось, а больные спали, поэтому никто не видел, как он извиняется перед Сашей, снова связывая ей руки.
