Лилли прижимала к груди тяжеленный том в зеленом переплете – этот цвет всегда так здорово смотрелся в сочетании с ее темно-рыжими волосами.
– Ни за что, – сказала она. – Я искала эту книгу годами. Мне нужно узнать, как та девчонка, в конце концов, поступила с мальчиком, который звал ее Морковкой.
– Если бы он понимал свое счастье, нашел бы себе блондинку. От рыжих одни неприятности, – усмехнулся Беллами и потянулся к книге. – Дай-ка ее сюда. Она весит почти столько же, сколько ты… Морковка.
Она с улыбкой сунула ему книгу.
– Ну наконец-то. А я-то думала до сих пор, что ты тут просто для красоты.
Он ухмыльнулся, но ответить не успел, потому что уже где-то совсем близко раздалось:
– Они пошли туда!
Беллами и Лилли снова бросились бежать.
– Они там, впереди!
– Боже мой, – задыхаясь, проговорила Лилли, – они сейчас нас схватят!
– Нет, не схватят. – Беллами покрепче схватил ее за руку и потащил за собой.
Они снова свернули за угол и юркнули в нишу над лестницей. Беллами положил книгу, обхватил дрожащую Лилли и прижал к стене, молясь кому угодно, все равно кому, лишь бы этот кто-то готов был его слушать, о том, чтобы охранники их не выследили. Когда приближающиеся шаги стали громче, а крики охранников – отчетливее, Лилли закрыла глаза. Но вдруг все звуки исчезли. Охранники промчались прямо перед ними. Беллами на всякий случай выждал еще минуту и шумно перевел дыхание.
– Обошлось, – пробормотал он, поглаживая рыжие волнистые волосы Лилли, – Теперь с нами все будет в порядке.
– Мне нельзя в Тюрьму, – глухо сказала она, все еще дрожа.
– Ты туда и не попадешь, – и Беллами крепче прижал ее к себе. – Я не дам тебя схватить.
– Я лучше умру, чем там окажусь.
– Не надо так говорить, – с улыбкой попенял ей Беллами. – Я не допущу, чтоб с тобой такое случилось. Обещаю.
* * *
Беллами повернулся и посмотрел прямо в лицо Кларк. Она сидела, подтянув колени к груди, и крутила в руках часы.
– Она заставила тебя дать обещание, так? – спросил Беллами.
Кларк подняла взгляд, ошарашенная тем, что он сказал. Но потом на лице девушки отразилось понимание, и она медленно кивнула.
– Заставила пообещать, что ты… прекратишь ее страдания?
– Да. – Кларк глубоко вздохнула и продолжила: – Она больше не могла. У нее уже не было сил терпеть боль, но еще сильнее она ненавидела то, что не может больше контролировать свою жизнь. Она не хотела быть узницей лаборатории.
Страдание, звучавшее в голосе Кларк, было точь-в-точь сродни тому, что грызло его сердце. Беллами понял, что она не врет. Лилли, которую он знал, была сильной, но и просьба, с которой она обратилась к Кларк, в своем роде тоже была проявлением силы. Лилли, которую он знал, скорее умерла бы, чем согласилась стать немощным, лишенным надежды подопытным кроликом.
А ведь Беллами ни разу даже не задумался, каково пришлось Кларк, когда подруга попросила ее о такой ужасной услуге. Никогда он не простит Вице-канцлера и остальных, тех, по чьей милости жизнь Лилли унес этот чудовищный эксперимент, но теперь ему было известно: вины Кларк в этом нет. Она любила Лилли так же сильно, как сам Беллами.
Так сильно, что смогла совершить чудовищный, тягостный поступок, о котором молила ее подруга.
Беллами обошел костер и сел рядом с Кларк.
– Прости за то, что я тебе наговорил, – сказал он, глядя на пламя.
Кларк покачала головой:
– Не извиняйся. По большей части я это заслужила.
– Нет. Ничего ты не заслужила. – Он вздохнул, а Кларк потянулась и взяла его за руку. Их пальцы сплелись. – А вот я точно не заслужил твоего прощения.
– Беллами, – сказала Кларк, и что-то в ее тоне заставило парня поднять глаза, – все мы совершаем поступки, которыми нельзя гордиться. – Кларк сдвинула брови, и Беллами подумал, что она, наверно, вспомнила об Уэллсе.
– Я знаю, но…
– Заткнись, а? – проговорила она и поцеловала Беллами.
Беллами закрыл глаза, позволяя своим губам выразить поцелуем то, что его косноязычие и упрямство не давали сказать вслух.
Вот он легонько сдавил губами ее нижнюю губу. Прости меня.
Вот его уста нежно коснулись нежной кожи под подбородком. Я вел себя как идиот.
Вот он поцеловал ямочку на ее шее. Ты нужна мне.
Кларк дышала все тяжелей, вздрагивая всякий раз, когда его губы касались нового участка ее тела.
Беллами ухватил губами мочку ее уха. Я люблю тебя.
Но этого было недостаточно. Ему хотелось, чтобы Кларк услышала, как он произносит эти слова. Беллами слегка отстранился и взял лицо девушки в ладони.
– Я люблю тебя, – шепнул он, глядя в ее глаза, где сиял свет костра и что-то еще.
– Я тоже тебя люблю.
Беллами снова стал целовать Кларк, на этот раз более страстно, повторяя свою декларацию любви перед каждым новым поцелуем, а потом нежно опустил ее на землю возле потрескивающего костра.
Глава 23
Кларк
Кларк положила голову на грудь Беллами, удивляясь, что лежать прямо на земле в лесу среди ночи почему-то оказалось так уютно. Вроде бы она должна была бы замерзнуть под тоненьким одеялом, но тепло, разлившееся по всему телу в тот миг, когда Беллами ее обнял, никуда не делось. Глаза Беллами были закрыты, но каждые несколько минут он то крепче прижимал ее к себе, то целовал в щеку, то гладил по голове. Костер погас, и им светили лишь звезды, посылавшие свои лучи сквозь кроны деревьев.
Кларк перевернулась на другой бок и прижалась спиной к груди Беллами. Он сильнее сжал объятия и притянул девушку поближе к себе, но проделал все это как-то расслабленно. По его спокойному ритмичному дыханию Кларк поняла, что он спит.
В темноте вдруг замаячил слабый проблеск света. Может, костер не до конца прогорел? Но источник света, казалось, находился в нескольких сотнях метров от их стоянки, где-то возле нагромождения скал на склоне холма.
Сердце зачастило. Кларк снова перевернулась лицом к Беллами.
– Эй, – шепнула она на ухо парню, – проснись. – Ничего не произошло, и Кларк легонько потрясла его за плечо: – Беллами! – Голова парня склонилась на сторону, и он громко всхрапнул. – Беллами! – Она резко села, высвобождаясь из его объятий.
Глаза Беллами открылись.
– Что? – спросил он, сонно моргая. – Что случилось? – Тут он разглядел озабоченное выражение ее лица, справился с дремотой и сел. – Ты в порядке?
Кларк махнула рукой в сторону источника света:
– Как думаешь, что это?
