— Жизнь и Наследие, — ответил он, осознавая, что все это вызубренная чушь. Ему хотелось углубиться в детали, дать понять голосу, как сильному и трезвому отцу, что он знает, почему это важно. Он ведь не тупица. И способен не просто перечислять выученные факты…
— Что требуется для защиты того, что нам так дорого?
Пауза.
— Требуются жертвы, — прошептал Лукас.
Он подумал о Джульетте, и показное спокойствие, которое он демонстрировал Бернарду, едва не рассыпалось прахом. Имелись вещи, насчет которых он не чувствовал полной уверенности, которые не понимал. И это была как раз одна из них. Лукас сомневался, что имело смысл идти на такие жертвы. Что опасность была настолько велика, что требовалось отправлять людей, хороших людей, туда, где их…
— Много ли времени ты провел в лаборатории, где делают комбинезоны?
Голос изменился, стал менее напряженным. Неужели церемония закончилась? И это было все? Он прошел испытание? Дожидаясь очередной реплики, Лукас невольно затаил дыхание и теперь выдохнул, надеясь, что микрофон не уловит этот звук. Он попробовал расслабиться.
— Немного, сэр. Бернард… э-э… мой босс… он хочет зарезервировать для меня время в лаборатории после… ну, вы понимаете…
Он взглянул на Бернарда, который наблюдал за ним, теребя дужку очков.
— Да. Знаю. Как продвигается решение проблемы на ваших нижних этажах?
— Ну, меня держат в курсе только общих новостей, а они неплохие. — Лукас кашлянул и подумал о звуках перестрелок и боев, которые доносились из рации в комнатке под серверной. — В смысле что дело движется, и вскоре будет завершено.
Долгая пауза. Лукас заставил себя дышать ровно и даже улыбнулся Бернарду.
— Хотел бы ты сделать что-либо иначе, Лукас? С самого начала?
Лукас пошатнулся, ноги у него подкосились. Он вспомнил себя за тем столом в зале заседаний, черная сталь прижата к щеке, глаза смотрят сквозь крохотное отверстие на маленькую седую женщину с бомбой в руке. И вдоль этой линии летят пули. Его пули.
— Нет, сэр, — ответил он наконец. — Все было сделано в соответствии с Правилами, сэр. Все под контролем.
Он ждал. И чувствовал, что где-то его сейчас оценивают.
— Теперь ты следующий в цепочке управления восемнадцатым бункером, — провозгласил голос.
— Спасибо, сэр.
Лукас потянулся к наушникам, готовый снять их и передать Бернарду — на случай, если тому нужно что-то сказать или услышать подтверждение, что теперь все официально.
— Знаешь, в чем заключается худшая часть моей работы? — поинтересовался глухой голос.
Лукас резко опустил руки.
— В чем, сэр?
— Стоять здесь, смотреть на значок бункера на карте, а потом перечеркивать его красным крестом. Можешь представить, что я при этом чувствую?
— Не могу, сэр.
— Примерно то же, что родитель, потерявший тысячи детей одновременно.
Пауза.
— Тебе придется быть жестоким со своими детьми, чтобы не потерять их.
Лукас подумал о своем отце.
— Да, сэр.
— Добро пожаловать в Операцию «Пятьдесят» мирового порядка, Лукас Кайл. А теперь, если у тебя есть вопросы, я могу на них ответить, только коротко.
Лукас собрался было сказать, что у него нет вопросов. Он хотел отключиться от этой линии, позвонить Джульетте и поговорить с ней, ощутить хотя бы легкое дуновение здравомыслия в полной безумия душной комнате. Но тут он вспомнил, что говорил ему Бернард о признании собственного невежества и о том, как оно служит ключом к знаниям.
— Только один, сэр. Мне говорили, что это не важно, и я понимаю почему. Но я считаю, что если узнаю, то смогу работать лучше.
Он помолчал, но его собеседник, похоже, ждал, пока он задаст вопрос. Лукас кашлянул.
— Есть ли… — Он поправил микрофон, приблизив его к губам, взглянул на Бернарда. — Как все началось?
Он не сказал бы наверняка — это мог быть и оживший в сервере вентилятор, — но ему почудилось, что невидимый собеседник вздохнул.
— Насколько сильно ты хочешь знать?
Лукас побоялся ответить на его вопрос честно.
— Мне не очень важно знать, но я был бы благодарен за возможность понять, чего мы достигли и что пережили. Думаю, это даст мне… даст нам цель, понимаете?
— Причина и есть цель, — загадочно ответил собеседник. — Но прежде я хотел бы услышать, что ты думаешь.
Лукас сглотнул.
— Что я думаю?
— Идеи есть у каждого. Или ты хочешь сказать, что у тебя их нет?
В звучании низкого голоса проскользнул намек на иронию.
— Думаю, было нечто такое, чье приближение мы увидели.
Лукас взглянул на Бернарда. Тот нахмурился и отвернулся.
— Это один из вариантов.
Бернард снял очки и стал их протирать рукавом рубашки, опустив взгляд.
— Подумай… — Незнакомец помолчал. — Что ты ответишь, если я скажу, что во всем мире было только пятьдесят бункеров и что мы здесь находимся в бесконечно малом уголке этого мира?
Лукас задумался. Он решил, что перед ним еще один тест.
— Я отвечу, что мы были единственными… — Он едва не сказал, что они были единственными, кто обладал ресурсами, но он прочитал в Наследии достаточно много и знал, что это не так. Во многих частях мира стояли здания, возвышающиеся над своими холмами. Так что подготовиться могли многие. — Я отвечу, что мы были единственными, кто знал, — предположил Лукас.
— Очень хорошо. И почему могла возникнуть такая ситуация?
Лукас уже возненавидел этот разговор. Ему совершенно не хотелось отгадывать загадки. Он всего лишь надеялся, что ему ответят.
И тут, подобно тому как через соединение двух проводов впервые проскакивает искра, его ошеломила истина.
— Потому что… — Он попытался осознать смысл такого ответа. Вообразить, как подобная идея вообще могла оказаться правдой. — Причина не в том, что мы знали, — ответил он, слегка задыхаясь, — а в том, что это сделали мы.
— Да, — подтвердил голос. — И теперь ты знаешь.
Он произнес что-то еще, еле слышно, обращаясь к кому-то другому.
— Наше время истекло, Лукас Кайл. Поздравляю с назначением.
Наушники прилипли к голове, лицо стало мокрым от пота.
— Спасибо, — пробормотал он.
— Да, и вот еще что, Лукас.
— Да, сэр?
— Советую тебе в будущем сосредоточиться на том, что у тебя под ногами. Завязывай со звездами, хорошо, сынок? Мы знаем, где находится большинство из них.
