– Стою на страже, – отвечал кот, выпятив грудь. – Как известно, цена безопасности – неусыпная бдительность.
– Но там уже ничего нет.
Леопольд открыл рот, словно собирался возразить. Снова закрыл. Хорошенько откашлялся и только потом заговорил:
– Солдат не ставит под сомнение приказ.
– Но кто отдал тебе этот приказ? – удивилась девочка.
Наступило долгое молчание. Сидевший по стойке смирно кот уставился перед собой так пристально, что зеленые глаза начали косить.
– Ладно, неважно, – поспешно сказала Олив, опасаясь, как бы у него от такого напряжения не заболела бы голова. – Я просто подумала: может, ты сводишь меня в картину наверху навестить Мортона?
– Хм-м-м, – протянул Леопольд. – Мне пришлось бы оставить пост, мисс. Это против правил.
– Понятно, – кивнула Олив. – Ну, а если, чтобы тебе не оставлять свой пост, мы побудем тут и, например… спустимся в люк?
Кот усиленно затряс головой.
– Мисс, это абсолютно заключено. В смысле, завершенно отключено. В смысле, НЕТ.
Олив опустилась на колени на холодный каменный пол и почесала Леопольда между ушей. Мало-помалу тот начал наклонять голову в сторону ее руки.
– Ну давай… – рискнула продолжить Олив, когда кот уже почти закрыл глаза. – Ты же все время будешь со мной. Я просто хочу посмотреть. Одним глазком. Пожалуйста…
Леопольд встрепенулся.
– Это просто-напросто исключено, мисс, – отрезал он, снова вытягиваясь по струнке. – Я готов пойти ради вас на многое, но спуститься в лаз не позволю. И «самоволка» тоже не обсуждается.
– Какого-какого волка?
– Самовольное отлучение с поста, – четко проговорил Леопольд, объясняя термин с видимым удовольствием. – Если желаете, в пятнадцать часов мы можем поиграть в «Улику»
[1]
– здесь, не отходя с места. Только обещайте, что позволите мне играть за полковника Мастарда, – добавил он.
– В пятнадцать часов? – переспросила Олив. – Так, двенадцать – это полдень, плюс один – тринадцать, плюс два…
– В три часа дня, – услужливо шепнул кот.
– И играть надо обязательно тут?
– Боюсь, мне нельзя оставлять базу, мисс. Во всяком случае, пока вы находитесь дома одна.
Олив обвела взглядом каменные стены, утопающие во мраке углы. Со стороны стиральной машины ее ответил взглядом маленький, вырезанный в камне череп.
– Не обижайся, Леопольд, но мне тут не нравится.
– Я не обижаюсь, – ответил кот и на секунду словно бы задумался. – А где Харви?
Хороший вопрос. Олив не видела его все утро, а это обычно бывало дурным знаком. В последний раз, когда Харви пропал на два дня, они с Горацио в конце концов нашли его в сарае. На голове у кота была измятая пиратская шляпа, а сам он отчаянно барахтался в старом гамаке, упорно утверждая, что это корабельные снасти. «Капитан Черная Лапа никогда не сдастся!» – выл Харви, пока девочка вытаскивала его из петель.
Что ж, Олив поплелась обратно вверх по лестнице. Разочарованно и хмуро оглядела пустую кухню.
– Харви? – позвала она. – Харви?
Но Харви там не было – как и в столовой, и в гостиной, и даже в ванной комнате на втором этаже, где он имел обыкновение спать на прохладном плиточном полу.
Девочка вернулась в коридор и зашла в розовую комнату, где за изображением древней каменной арки скрывалась лестница на чердак. Когда-то даже в очках Олив не сразу сумела найти вход. Без очков туда вообще никак не пробраться. Безнадежно вздохнув, она придвинулась как можно ближе к холсту, только что не касаясь его губами, и проорала изо всех сил: «Харви!». Ответа не последовало.
Снова спустившись вниз, Олив вышла на парадное крыльцо. Теплый, влажный воздух казался пугающе плотным, будто дыхание незнакомца на затылке. Она бросила взгляд на заросший газон. Густые папоротники, пышно разросшись в подвесных корзинах, испускали пряный аромат. На веранде легонько качались на цепях старые качели. Больше никакого движения. Девочка повернулась было к двери, и только тут кое-что заметила.
На потертых серых досках крыльца, будто огонь светофора, горел зеленый отпечаток кошачьей лапы. Олив опустилась на колени и потрогала его. Краска. К тому же настолько свежая, что еще пачкала пальцы. Девочка встала и внимательно огляделась. У подножия крыльца валялся подаренный ей ящик с красками. Зеленая была открыта, и след от испачканных в ней лап петлял по высокой траве в сторону заднего двора.
Скука, и досада мгновенно сменились у Олив острым любопытством. Насколько она знала, коты никогда не уходили далеко от дома. Даже когда они соглашались выйти вместе с ней на улицу, их будто магнитом тянуло обратно к двери. Если Харви забредет слишком далеко, невозможно предсказать, какие неприятности он найдет на свою голову. Несомненно было только то, что он их найдет.
– Харви? – окликнула Олив.
Никто не ответил.
Искать следы зеленой краски на зеленой лужайке было непросто – пришлось опуститься на четвереньки и вглядываться в траву изо всех сил. Но время от времени девочке все же удавалось заметить то зеленое пятно на одуванчике, то половину отпечатка лапы на сухом листе.
Постепенно улики довели ее до того места, где заканчивался двор Данвуди, – там на мшистой земле лежали густые тени вековых кленов. По-прежнему передвигаясь ползком, Олив нашла ярко-зеленые следы на листьях сирени, которая отделяла участок Данвуди от участка миссис Нивенс. Глянув в просвет между ветвями, чтобы убедиться, что шляпы миссис Нивенс нет поблизости, девочка протиснулась через кусты.
– Харви? – позвала она тихонько. Но кота не оказалось ни на идеальном газоне миссис Нивенс, ни в ее клумбах, ни в ветвях аккуратно остриженных деревьев.
Олив пробралась через лужайку соседки, отделенную от прохода между домами высоким кустарником и изгородью. Миссис Нивенс, которая сидела в гостиной и вырезала из газет купоны на скидку, заметила, что среди гортензий мелькнуло светлое пятно, но, добравшись до окна, успела лишь увидеть, как предательски качнулись ветки берез на границе соседнего участка миссис Дьюи.
Скрючившись между бумажно-белых березовых стволов, Олив принялась озираться в поисках новой улики. Если все прочитанные детективы ее чему-то и научили (а они научили ее большей части того, что она знала), так это уверенности в том, что улики всегда найдутся – если сыщик умеет их найти. Как это случается, следующая подсказка висела прямо у нее перед носом.
Среди листьев мелькнул длинный зеленый хвост, на котором все же определялись пятна разноцветного меха. Олив подняла голову. Перемазанный краской кот целиком нарисовался на одной из веток.
– Харви! – воскликнула девочка. – Ты что тут делаешь?
