Вдруг сверху послышался истошный крик.
– Мортон! – ахнула Олив.
Вместе с котами девочка спешно бросилась к лестнице. Харви и Леопольд пытались обогнать друг друга – оба хотели быть в авангарде, защищая группу.
– На три часа, отряд! – крикнул Леопольд.
– Хочешь сказать «справа» – так и скажи, – рявкнул Горацио в ответ.
Первым в дверь спальни Олив ворвался Харви, Леопольд споткнулся об него, а следом Олив споткнулась сразу об обоих.
В воздухе висел запах ароматической свечи. Девочка крепче стиснула фонарик.
– Мортон?
Ответа не последовало. Она обвела комнату лучом. Простыни на кровати были собраны в запутанный комок, одеяло сползло на сторону, одна из подушек упала на пол. Гершель лежал на спине посреди кровати с совершенно ошеломленным видом.
– Мортон! Ты здесь? – снова прошептала Олив.
– Внизу, – донеслось из-под оборки покрывала. Оттуда торчал хвост Горацио.
Олив опустилась на четвереньки и направила фонарик под кровать. Мортон лежал там, свернувшись в свою всегдашнюю оборонительную позицию: крошечным закутанным в ночную рубашку клубком. Мальчишка моргнул, уставившись широко распахнутыми глазами прямо на фонарь.
– Олив? – шепнул он в ответ. – От света глазам больно.
– Извини. – Девочка отвела фонарик в сторону. – Ты как, все нормально?
– Я поднялся, чтобы с ним сразиться, – сказал Мортон таким храбрым тоном, каким только может говорить мальчик, прячась под кроватью.
– Один?
– Я сильный. Я бы смог. Видишь? – Он сжал кулак и задрал рукав на тощей, будто макаронина, ручонке. Мгновение стояла тишина. Потом Олив ткнула Харви и Леопольда в бока, и коты приободряюще захмыкали.
Мортон подполз к краю матраса.
– Он был тут, – прошептал мальчишка. – Задул мою свечу. Стало очень темно, и он на меня напал. Сказал закрыть глаза и спать. Я не хотел. Но он меня заставил. Прямо как… как в тот раз. – Он обвел их взглядом и тяжело сглотнул. – А потом стало еще темнее, я закричал, и вы пришли.
Слова вырывались в темный воздух облачками пара.
– Я хочу домой, – проговорил он, подняв глаза на Олив. – В свой НАСТОЯЩИЙ дом хочу.
Тут у него опасно задрожала губа.
– Я знаю, – откликнулась девочка. – Мы пытаемся, – добавила она, потому что только это и могла пообещать – им ничего не оставалось, кроме как пытаться. Она стряхнула с рукава Мортона клубочек пыли.
– Но где же скрылся коварный злодей? – зарычал Харви, демонстративно проводя когтями по ножке кровати. – Пусть даже одна лишь тень его посмеет показаться, и вы увидите дуэль, какую мир не скоро забудет!
– У него и есть одна только тень, тупица, – буркнул Горацио.
– Солдаты, сейчас не время для раздоров. – Леопольд вскочил на кровать и зашагал по краю матраса, глядя сверху вниз на свое войско. – Сейчас нужно действовать. Первый вопрос: куда он направился?
– Мне кажется, он не уходил, – сказал Мортон, оборачиваясь сползшим одеялом, будто плащом. Гершель плюхнулся на пол.
Харви принюхался.
– Мальчишка-то верно говорит, – прошептал он.
Олив медленно обвела фонарем стены. Тени вихрились и жались к углам, костлявые руки мелькали у самой границы света. Что-то похожее на длинную кривую ладонь поманило ее искореженным пальцем. Свет фонаря начал тускнеть.
– Кажется, батарейки садятся, – проговорила Олив. На их глазах луч постепенно истончился, стал неясным, а потом медленно слился с темнотой, растаяв, словно последний кадр фильма.
Девочка торопливо полезла в карман за новым фонарем. Мортон пискнул от ужаса. Леопольд прыгнул ей на плечи. Горацио и Харви с шипением выгнули спины. Чернота опустилась на них, словно покрывало.
Вот опять Олив почувствовала холодные, влажные касания теней. Они скользили по ее голым рукам, по лицу. И на этот раз не спешили отпускать.
Вынуть фонарь оказалось не так просто: ее крепко схватили, длинные темные пальцы, словно канаты, обвились вокруг запястий. У самой щеки она почувствовала холодное дыхание – и это точно был не Леопольд.
– Олив… – прошептал кто-то.
– Прочь, демон! – взвыл Харви и прыгнул в темноту. Горацио последовал за ним. На мгновение тени отступили. Девочка использовала эту секунду, чтобы крепко схватить фонарик, лежащий в кармане, и взмахнула им, разрезав тьму лучом света, словно клинком.
Харви лежал на спине, подняв в воздух все четыре лапы с выпущенными когтями. Леопольд сидел на задних ногах, выставив передние, словно боксер. Горацио живым щитом стоял на коленях у Мортона, оскалив клыки. Все три кота замерли, а сгусток теней торопливо выскользнул за дверь.
– Вон он! – крикнул Леопольд и бросился в коридор. – Харви, охраняй мальчика! – Харви обиженно фыркнул, но Леопольд его проигнорировал. – Мисс, несите лампу! Скорей! Мы прикроем вас с флангов – он движется к чердаку!
– Я тоже пойду! – крикнул Мортон. – Кто-нибудь, дайте мне чем светить!
Олив суматошно вскочила с колен, сжимая фонарик в правой руке, и перехватила ручку лампы в левую. Горацио и Леопольд бежали у ее ног, а следом спешили Мортон и Харви, оглядываясь в поисках чего-нибудь, чем можно было бы зажечь его свечу. Олив кинулась к передней спальне и остановилась перед огромной позолоченной рамой. Древний город, как и все остальные картины, почернел. На холсте осталась лишь огромная каменная арка и воины с суровыми лицами по обе стороны от нее. Но теперь в конце каменного туннеля зияла лишь чернота.
– Очки… – простонала Олив. – Я не могу туда войти.
– Я вас проведу, мисс, – предложил Леопольд.
– Почту за честь, миледи, – встрял Харви, ворвавшись в комнату и оттолкнув того в сторону.
– Я проведу, только не знаю, что будет, если войти в такую картину, – сказал Горацио.
Мгновение все просто глазели сквозь каменную арку на чернильный мрак полотна.
– Все равно надо попробовать, – проговорила наконец Олив. – Давайте все пойдем.
Одной рукой она взяла за хвост Горацио, а другой – Леопольда. Мортон, по-прежнему сжимая в кулаке погасшую свечу, свободной ладонью ухватился за хвост Харви, и все вместе шагнули за раму.
Ощущение было такое, словно их отряд прошел под водопадом – на мгновение со всех сторон обрушилась холодная, тяжелая темнота. А потом они оказались в крошечной, пыльной комнатке, ведущей на чердак. Олив отпустила кошачьи хвосты и потянулась к ручке двери.
В лицо ударил морозный воздух, но девочка не растерялась. Она уже шагнула на первую ступеньку лестницы, как вдруг что-то выбило фонарь у нее из руки. Дверь чердака захлопнулась за спиной, и Олив осталась одна.
22
Ей слышно было, как по другую сторону яростно скребутся коты. Она схватилась за ручку и потянула, но дверь не поддавалась, словно вся тяжесть мрака давила на нее, накрепко запечатывая.
