Из раны сочилась кровь вперемешку с гноем. Радмила, вспомнив, как делала мать, сначала промокнула тканью кровь, убрала гной и нанесла лечебную кашицу прямо на открытую рану. Затем, приподняв его голову, влила целебный эликсир в рот мужчины. Он, казалось, почти не дышал, лишь смотрел в потолок отрешенным взглядом. Осторожно сведя края раны, зашила, стараясь причинить как можно меньше боли. Затем приложила льняной бинт к месту раны и туго перевязала другим куском, протягивая его между спиной рыцаря и чистой подстилкой.
Радмила, воодушевленная своей успешной работой, взглянула на мускулистый торс мужчины, покрытый светлой растительностью. На мощном теле было много шрамов различной давности.
— Ты, похоже, давно не мылся! — девушка старалась не вдыхать несвежий запах тела и слегка отворачивалась, крепко завязывая узел. — Моя лошадь чище тебя! И пахнет гораздо приятнее! — Потом она напоила его водой с медом, взяла несколько шкур и укутала больного.
— Все! Теперь как боги решат! — от напряжения молодая знахарка почувствовала себя измученной. — А сейчас нужно постараться раздобыть мяса! Как я такого бугая прокормлю?
Насильники
Радмила вернулась домой довольно поздно, уже начинало смеркаться. Раскрасневшаяся, усталая, но с довольной улыбкой ― четыре зайца были привязано к седлу Голубы. Отличное жаркое завтра будет!
— У меня сегодня пир, Голуба! — Радмила ласково обняла свою лошадь, — впрочем, у тебя другие вкусы!
«Да уж не пойму, как это можно есть, яблоки намного вкуснее!» — кобыла повернула морду в сторону леса. Где-то там росли дивные яблоки!
Соблазнительный запах заполнил всю избу, Радмила села за стол, положила себе полную миску тушеного мяса и налила немного кваса. Жаркое было очень вкусным. Усталость сморила девушку, после хорошей еды приятная слабость распространилась по всему телу
— В баню бы сейчас! Да куда уж, поздно… прилягу — Радмила встала, и, пошатываясь от усталости, легла на лавку, застеленную волчьими шкурами, и мгновенно уснула.
Рано на рассвете ее разбудил скрип двери, чьи-то тяжелые шаги и какое-то-то бряцанье в сенях.
— Ну, кто так входит, без стука! Кого принесло в такую рань? — девушка вспомнила, что забыла запереть дверь изнутри. Обычно к ней в дом так никто не входил, если не считать младшего брата отца.
— Это ты, дядя? — она села, не открывая заспанных глаз, — мог хоть покричать! — В ответ тишина.
Страшная мысль как молния мелькнула в голове. Она быстрым движением вскочила с лавки, ужас охватил ее душу. Первое, что увидела еще сонная девушка, — высокий статный мужчина стоял в дверях. Обнаженный мускулистый торс, грудь перевязана. Это же ее пленник! Глаза девушки округлились — она не верила до этого момента в чудодейственные свойства серого порошка. Это был вовсе не тот полуживой рыцарь, которого она нашла в лесу и притащила на конюшню.
— Не подходи ко мне! Сейчас сюда приедут мой дядя со своим сыном, они мигом с тобой справятся! — испуганно проговорила бедная Радмила первое, что пришло ей на ум. В испуге она схватила со стола кухонный нож, которым нарезала хлеб.
На лице мужчины появилась презрительная улыбка. Он сделал шаг к девушке. Радмила попятилась назад и уперлась в стену. Отступать было больше некуда. Мужчина сделал еще несколько шагов в ее сторону, окидывая свою спасительницу холодным взглядом. Он что-то сказал ей на своем языке.
— Чего ты хочешь? Пить? Вон квас! Можешь поесть тушеного мяса — оно в котелке. Хлеб на столе! — крикнула ему девушка и жестом указала на стол.
Но мужчина подошел еще ближе и быстрым движением схватил ее за тонкое запястье. Радмила зажмурила глаза от боли, хрупкие пальцы разжались, и нож упал на пол. Другой рукой он сжал ее предплечье и прижал к стене. Девушка подняла голову и посмотрела прямо в глаза крестоносцу, стараясь не терять самообладания. Их глаза встретились, ее синие — с его светло-зелеными, цвета молодой листвы. Его взгляд уже не был таким тусклым, как вчера, а, наоборот, надменный и жестокий, блуждал по ее лицу — рыцарь холодно рассматривал ее.
Потом внезапно он освободил ее руки и повернулся к ней спиной. Испуганная Радмила оттолкнула его и побежала к выходу. Она уже протянула руку к задвижке двери, как услышала тяжелый удар. Одного толчка хватило, чтобы ослабевший от лихорадки крестоносец грохнулся на пол. Девушка оглянулась. Раненый лежал неподвижно. По-видимому, он сильно ударился головой об угол стола и потерял сознание.
— А может, он убился? — металась истеричная мысль. — Что же мне делать?
Бедняжка заставила себя подойти к лежащему навзничь мужчине и повернула его голову. На закрытые глаза стекала струйка крови из небольшой ссадины на лбу. Встав на колени, она прижалась ухом к его груди.
— Жив, слава Богам! Просто на время потерял сознание! Но, рано или поздно, он все равно очнется. И что будет? Он такой сильный! — девушка потерла ноющее запястье. — Пусть сначала придет в себя, а там придумаю что-нибудь!
— А что потом? Так и будет жить у меня в доме? Это же может долго продолжаться! — она отвернулась. — Сама виновата! А как его прокормить? Ест он, похоже, хорошо! — девушка посмотрела на массивное тело, лежащее на полу. — Это же что теперь получается? Я буду вынуждена каждый день на охоту ездить, чтобы прокормить этого огромного крестоносца? Ну и глупая же я! — Радмила неожиданно развеселилась, потешаясь над собой и своими дурацкими мыслями. Смеясь, она вышла из избы.
Перед ней стояла проблема. В доме был чужой человек. Не просто чужой человек, а враг. Из-за таких как он, много полегло русских воинов! Пусть он даже сейчас болен. Но всему есть конец. Если выздоровеет, ничем хорошим для нее это не кончится. Все жители окрестностей, включая и Радмилу, знали жестокость рыцарей, и как они поступают с побежденными.
Тяжелые мысли не покидали Радмилу. Впереди ее ждала неизвестность.
Она уже представляла страшные картины будущего. Через некоторое время люди узнают о человеке, которого она вылечила. И естественно, ей этого не простят. Позвать мужчин? Чем это сейчас кончится для нее? А обиженные женихи, которым она в свое время отказала? Им только дай повод. Что сделает она одна против толпы? — девушка пыталась гнать от себя эти темные мысли. — Ладно! Новый день принесет что-нибудь хорошее!
— Ничего, Голуба, как-нибудь все образуется! — Радмила задумчиво расчесывала белую гриву своей лошади. Она часто разговаривала с лошадью, глядя в ее большие умные глаза. Девушка считала, что лошадь понимает ее слова.
— Шалопайка! У тебя одно на уме — порезвиться и получить от меня что-нибудь вкусненького!
«Ничего подобного!» — лошадь обиженно отвернулась.
— А ты что? — девушка подошла к черному коню, — все никак не хочешь, чтобы я расчесала твою гриву? Характер же у тебя! Переживаешь за хозяина? Да? Понимаю! Живой он, твой хозяин!
Ход ее мыслей нарушил лай собак и топот копыт, послышавшийся рядом с ее домом.
