– Может, кто-нибудь объяснит наконец бедному бестолковому человеку, что происходит! – Я начала терять терпение. Сколько они еще будут тут пантомиму устраивать? Имею я, в конце концов, право знать, какая бяка со мной опять приключилась.
– Человеку? – Карилен глянул на меня так удивленно, будто я сморозила явную глупость. – Ты все еще считаешь себя принадлежащей к столь недолговечному и низкому племени?
– А разве нет? – Мне стало обидно за свой род. По крайней мере, это лучше, чем быть ни рыбой ни мясом, то есть ни вампиром, ни человеком.
– Ты в зеркало давно смотрелась?
– Э-э-э… Давно, – честно припомнила я, запоздало осознав, что в этом мире вообще еще не видела зеркал, а умывалась и причесывалась все это время, глядя в прозрачную поверхность стекла. Даже привыкнуть успела к полупрозрачному неясному отражению. – А что?
– Так посмотри еще раз!
И меня бесцеремонно подтолкнули к висящему на одной из стен зеркалу, скрытому бежевой, под цвет обстановки, занавеской. Я осторожно подошла к обожаемому предмету интерьера всех нормальных женщин и храбро взглянула правде в глаза. Если бы у меня рога выросли или хвост проклюнулся, я бы и без зеркала это заметила. Что же тогда со мной не так?
Правда оказалась более прозаической и… пугающей. Рогов и хвоста, естественно, не было. Там вообще ничего не было! Подлая отражающая поверхность нагло игнорировала все известные законы физики и в упор не замечала стоящую прямо перед ней меня, тогда как пол, мебель и стены за моей спиной видны были довольно отчетливо. Лишь легкая серая дымка, больше похожая на призрак, в которой с трудом угадывались очертания человеческого тела, указывала на то, что я в зеркале все-таки присутствую.
– Мамочки! – На большее меня просто не хватило.
– И чтобы у тебя совсем не осталось сомнений…
Карилен гордо прошествовал ко мне и встал рядом, окончательно добивая неумолимостью реальности. Его отражения тоже не было! Совсем!
Голова совершенно отказывалась принимать сей прискорбный факт за непреложную истину. Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Куда подевались такие привычные и понятные законы оптики и элементарной физики? Ау, физика? Молчит, зараза!
Первым моим порывом было жуткое желание со всего маху треснуть по гладкой бессовестной поверхности, тем самым отомстив ей за то, что посмела так легко и жестоко вычеркнуть меня из простой повседневной жизни. Страшное ощущение, будто меня больше нет, затопило волной панического ужаса, но я сумела с ней справиться, на удивление здраво рассудив: если мыслю, значит, существую. А потом вдруг неожиданно успокоилась.
– И как скоро я начну кровь пить?
Рассеянность, с которой были произнесены эти слова, заставила Листея криво усмехнуться, отчего его сходство с тигром стало уж больно реалистичным. Такой при случае не будет мучиться нравственными сомнениями и моральными терзаниями. А мою вынужденную принадлежность к их кровососущей братии он вообще, похоже, считал досадным недоразумением. Тут я готова была с ним даже согласиться.
– А тебе уже так этого хочется? – осторожно полюбопытствовал Карилен.
– В том-то и дело, что нет. – Я отвернулась от зеркала, чтобы не смущало своей нервирующей неотражаемостью. – Я не чувствую в себе никаких изменений. Может, надо почаще твердить себе, что я вампир, и тогда я им стану? Сила самовнушения – штука малоизученная, но хорошо работающая. И вообще, психика человека способна… – Тут все мало-мальски разумные объяснения столь странного феномена, как Светлана Николаевна Назарова, моментально вылетели у меня из головы. – Что вы ржете?!
А серьезные кровожадные вампирюги, должные внушать ужас и страх одним своим существованием, бессовестно покатывались со смеху, чем ввергли меня в настоящий шок. Особенно Листей. Если в наличии чувства юмора у Карилена я уже имела несчастье убедиться, то вечно всем недовольный целитель поразил меня чуть ли не сильнее отсутствия собственного отражения в зеркале.
И как это понимать, интересно? Вроде взрослые дядьки, ровесники наших египетских пирамид, наверное, если не старше, а ржут, словно годовалые жеребчики посреди конопляного поля.
Я решила не обижаться и, скрестив руки на груди, терпеливо дождаться окончания приступа веселья. Даже спрашивать ничего не стала. Зачем? Моя поза и выражение лица и так слишком красноречиво требовали заслуженных объяснений. А уж если эти клыкастые динозавры не захотят посвятить меня в истинную причину своего не совсем адекватного поведения, то из них информацию даже каленым железом не вытащишь. Надеюсь, пытать никого не придется.
– Шайлари, ты самое непредсказуемое и наивное существо, с которым мне доводилось встречаться. – Карилен еще продолжал улыбаться и смотреть на меня, как на непуганого воробья. – А еще…
– Глупая, – жестко припечатал целитель. На его лице не осталось и следа былого веселья. – Только слабоумному человечку может взбрести в голову подобная чушь, будто легко вот так запросто, только силой мысли стать одним из нас! И тебя оправдывает лишь то, что ты рождена в мире, где нет истинных вампиров. Запомни! Вампиром никто не становится, им рождаются. Все те суррогаты, которые получаются в результате идиотских экспериментов, – лишь жалкое подобие нас, не способное понять глубину природы и истинную суть того, что называется вампиром. Айдара никогда не примет в свою колыбель подобного мутанта. И ты, несмотря на столь неординарную способность, не исключение, а пока что «человекообразная проблема». Надеюсь, мне больше не придется вытаскивать тебя…
– Листей, остынь! – От грозного окрика Карилена я подпрыгнула на месте, а злобный эскулап всего лишь послушно замолчал и упрямо поджал губы, ясно давая понять, что даже если ему грубо заткнули рот, мнение о непонятной чужачке не изменится. А мой потенциальный защитник тем временем повернулся ко мне. – Все изменения сначала происходят на тонком энергетическом уровне, чтобы тело успело подготовиться к предстоящим трансформациям, а уж потом начинают отражаться на физическом плане. Как будут обстоять дела с тобой, покажет время. А теперь идем.
И он первым направился к двери.
Я мышкой проскользнула следом, стараясь даже не смотреть в сторону противного целителя. Зачем, спрашивается, сначала делать доброе дело, а потом этим же упрекать? А ведь Листей не из тех вампиров, кто будет слепо подчиняться приказам других, если только…
Я догнала бодро шагающего провожатого только в конце коридора, где он приостановился, поджидая с трудом поспевающую за его широкими шагами «человекообразную проблему».
– Карилен, а кто ты на самом деле? – Хоть бы приступ загадочности не начался у него прямо сейчас.
– Вампир, – ответили мне с легкой усмешкой, но я тоже была настроена решительно.
– Ты прекрасно понял, о чем я.
Кровососущий паразит отвернулся от меня и долгое время петлял по коридорам молча. Удрученно топая следом, я уже посетовала на несправедливость судьбы. Клыкастые аборигены знают обо мне что-то такое, чего не знаю я. И ведь не скрывают этого, но тень на плетень навести у них получается мастерски. Тут оговорка, там недосказанность, здесь лишнего сболтнули. У меня от всевозможных намеков уже голова кругом идет и самой укусить кого-нибудь хочется. Не крови попить, нет, а только душу отвести. Если уж во мне появились какие-то изменения, свойственные вампирам, почему бы не потренироваться заранее? А кровь, кстати, не такая уж и противная… Интересно, а кроме шеи из каких мест еще можно ее пить? Во мне росту всего-то метр шестьдесят пять, а тут народ довольно рослый, неудобно подпрыгивать будет. Словно злобная моська. А стремянку или табуретку с собой не натаскаешься, да и несолидно это как-то. Вампиры сами же первые меня побьют за несоблюдение дресс-кода.
