Да, милый, умеешь ты приспосабливаться к непредсказуемым поворотам судьбы, и, как всегда, за чужой счет. Не человек, а паразит какой-то.
– Поживем – увидим, – неопределенно ответила я, брезгливо стряхивая с плеч его руки.
Говорить и уж тем более доказывать что-либо совершенно не хотелось. Повисла та самая гнетущая тишина, которая обычно заставляет напряженно ждать очередной гадости, но мешает думать, как ее лучше избежать.
– Ты не боишься, что в один прекрасный день пожалеешь, что так легко оттолкнула меня? – первым нарушил затянувшееся молчание «паразит». Голос его был на удивление спокойным и ровным, словно несколькими минутами ранее не произошло ничего предосудительного.
– Не боюсь, – честно ответила я, но сама постановка вопроса и тон, которым он был задан, мне очень не понравились.
На лице Вадима на миг появилась гадкая многозначительная усмешка, но тут же исчезла, будто ее и не было. Муж с видимым равнодушием прошел мимо меня и, взяв с тумбочки очки, нарочито медленно принялся их протирать.
– Что ж… Жизнь покажет.
Очень надеюсь, что средний палец, и тому, кому надо.
И вот на этой неопределенной ноте клыкастые хозяева замка решили завершить сеанс супружеского уединения четы Назаровых. Стирх, Карилен и Стефианир вломились в наше «семейное» гнездышко так стремительно, что чуть не снесли дверь с петель. Пламя факелов испуганно заметалось, разбросав по комнате призрачные тени. Я вздрогнула от неожиданности, а Вадим нацепил очки и твердым уверенным взглядом встретил кровожадных захватчиков. Даже руки на груди скрестил, чтобы выглядеть как можно внушительнее.
– Разве у таких крутых аристократов, как вампиры, не принято стучаться, когда входишь в комнату к даме? – с вызовом отчитал мой благоверный ворвавшихся мужчин. – Она может быть не одета, между прочим.
Вот подлец! Эта троица и так на взводе по неизвестным пока причинам, а он еще и масла в огонь подливает. Пусть неосознанно, но как в точку.
– В моем собственном замке я могу входить без стука в любую комнату и к любой даме, независимо от того, одета она или нет, – с холодной надменностью выдал глава клана Мейлих. Его, кажется, больше позабавило, чем разозлило, наглое заявление иномирного гостя, что нельзя было сказать о младшем отпрыске клана Зварру.
– Для крутых аристократов не существует понятия «дверь», когда в комнате с дамой находится мерзкая тварь! – вперил в Вадима пылающий багровыми всполохами взгляд Стефианир. Его ярость плескалась на самой поверхности зрачков, готовая в любой момент выплеснуться наружу сметающим все на своем пути цунами.
– По себе других не судят, – изрек потерявший остатки инстинкта самосохранения ученый муж.
Наверное, это смотрелось бы круто – обычный человек, не отличающийся крепким телосложением и боевыми навыками, пытается смело противостоять трем кровожадным хищникам, которым ничего не стоит одним движением клыка прервать его жалкую жизнь, если бы я не знала этого самого человека. Мой дражайший супруг и самоотверженность – понятия несовместимые. В данном случае, подозреваю, чрезмерная наглость прикрывает невиданную трусость. Стеф и Вадим первый раз встретились лицом к лицу после прохождения через Врата, и за одну никчемную малодушную шкурку я бы сейчас не дала и ломаного гроша.
– Все-таки я сделаю то, о чем мечтаю уже слишком давно. – Стеф оскалился так, что даже меня пробрало до мозга костей, и неторопливо, я бы даже сказала лениво, двинулся в сторону своего бывшего личного патологоанатома. А куда ему теперь спешить? Добыча сама неосторожно забежала в клетку к тигру, причем свято уверенная, что хищник давно испустил дух. Не стоит радоваться смерти врага, если лично не похоронил его.
– Ты поклялся не трогать меня! – продолжал храбриться горе-ученый, тем не менее пятясь от наступающего на него вампира, но быстро уперся в подоконник и был вынужден остановиться.
– А еще я поклялся, что, когда мы поменяемся местами, я по капле выцежу у тебя всю кровь и скормлю ее воронам на ближайшей помойке.
– Не смей прикасаться ко мне своими грязными клыками, упырь! – Взгляд профессора Назарова заметался в поисках выхода, но бежать было особо некуда – слева окно, справа кровать, а впереди медленно и неумолимо приближается кровожадное и очень агрессивно настроенное существо, да еще и не одно. Показная храбрость стремительно сдавала свои позиции.
– Мои клыки будут почище твоей грязной душонки. А та клятва, которой ты смеешь меня попрекать, потеряла свою силу с момента возвращения на Айдару.
Стеф предвкушающе оскалился и вдруг наотмашь, чисто по-мужски, съездил Вадиму по физиономии. От всей широты вампирской души, вложив в удар всю свою злость, ненависть и боль. Мой благоверный в очередной раз мешком рухнул на пол. Стефианир неторопливо, с чувством собственного превосходства, склонился над поверженным противником и сдавил ему кадык.
– Запомни, ш-ш-шээри! Твое подлое сердце бьется ровно до того момента, пока Светлане ничего не угрожает.
Этого оказалось достаточно, чтобы глаза Вадима вылезли из орбит. Он прохрипел в ответ что-то нечленораздельное, безуспешно пытаясь освободиться из стального вампирского захвата, а я вдруг почувствовала, что начинаю задыхаться. Горло будто тисками сдавило, каждый вдох давался с неимоверным трудом, грудь нестерпимо обожгло от нехватки воздуха. Словно издеваясь, из окна подул легкий прохладный ветерок, но легкие бессовестно проигнорировали вожделенный источник кислорода. Перед глазами появилась неприятная серая муть, застилающая уплывающее сознание. Я пальцами пыталась разорвать те невидимые путы, которые сдавливали мне горло, однако это не приносило облегчения.
Господи, что со мной опять происходит? Почему? Стоило ли избегать стольких возможностей умереть более приятной и, я бы даже сказала, необычной смертью, чтобы сейчас на ровном месте почить от элементарного удушья? Где справедливость?
– Стефианир Кронест, остановись немедленно, иначе ты убьешь ее! – словно сквозь вату услышала я чей-то резкий окрик. Меня подхватили сильные мужские руки, не давая упасть, и прислонили к стене.
Воздух болезненной лавиной ринулся в легкие. Я судорожно хватала ртом каждый глоток, словно старалась надышаться на всю жизнь вперед. Никогда не думала, что задохнуться – это так страшно.
– Кортст мис вельтр! – сквозь зубы процедил Стефианир, излишне пристально наблюдая, как мое дыхание потихоньку восстанавливается. – Что все это значит, Светлана?!
У меня, конечно, имелась своя версия случившегося, но озвучивать ее в присутствии посторонних по некоторым причинам совершенно не хотелось.
– Я позже тебе объясню, – еле слышно пробормотал Карилен, не глядя на племянника. Кажется, он гораздо быстрее просек, что к чему, и был со мной солидарен.
– А это значит, что никто из вашей упыриной шайки не сможет убить меня, не убив при этом Светку, а она вам для чего-то нужна, – злорадно донесся профессорский голос из угла. – Только мы с ней повязаны не на жизнь, а на смерть. Да, я вчера был сильно пьян (успокаивал нервы после такого жуткого стресса, брр!), но не настолько, чтобы потерять бдительность. Пока вы откровенничали, я всего лишь притворялся спящим без задних ног, а на самом деле внимательно слушал и как следует запоминал. Ваш грозный Лик Справедливых преподнес мне поистине бесценный подарок. Так что, вампирчики, обращаться со мной надо как с хрустальной вазой. – С этими словами мой благоверный поднялся и, бесстрашно приблизившись к двум кровожадным представителям клана Зварру, фамильярно приобнял Стефа за плечи. – Ну что? Будем дружить?
