— Так вы не стареете… вы получили возможность заниматься
любимым делом и такую гостиницу, как вам хотелось… и какие-то способности,
превосходящие человеческие… раны у вас заживают, еще что-то, да? — Котя
перечислял, а Роза кивала в ответ. — Вы… вы вроде как не человек?
— Мастер, — сказала Роза.
— И вас таких много? И вы живете в нескольких мирах и
путешествуете между ними? Это все уже давно, десятки и сотни лет? Почему про
вас не знают?
— Почему же не знают? Вот вы, Константин, обычный человек.
Но друг-мастер вам доверился — и теперь вы знаете. Со временем сумеете замечать
и других мастеров, эта способность вроде как тренируется. Клава и Петя давно
умеют отличать мастеров от обычных людей.
Роза наслаждалась разговором, это было сразу видно. Нечасто,
наверное, ей доводилось поучать неопытных мастеров. И не похоже, что она лгала.
Вот только — какой из меня мастер? Какой еще таможенник?
Каких высот я достиг, чтобы внезапно превратиться в сверхчеловека?
— А кто вами правит? — не унимался Котя.
— Правят толпой, юноша, — усмехнулась Роза. — Мы — мастера.
Мы самодостаточны.
Я мог бы напомнить, что полчаса назад самодостаточный мастер
гостиничного дела была привязана к креслу, но удержался. Вместо этого спросил:
— Так вы не знаете, кто на вас напал?
— Местные, — коротко ответила Роза. — Очевидно, среди них
был человек, знающий о нас. Вот они и охотились за…
Она вдруг прищурилась и с силой притушила сигару в
пепельнице. Я поморщился от резкого запаха.
— Кирилл Данилович, так они же за вами приходили! Да, да,
да… несомненно! Знали, что вы ко мне придете, и решили вас схватить. Но
просчитались! Скажите-ка, молодые люди, а почему вы ко мне пришли?
— Нас попросили, — убитым голосом произнес Котя. — Одна да…
одна ба… одна женщина. Подбросила записку, что надо найти белую розу, и нам
ответят на все вопросы. Мы думали, цветок надо найти. Потом решили, что это про
гостиницу…
— Вас заманивали в ловушку! Но просчитались! — Роза
всплеснула руками. Интрига происходящего явно прибавила старушке экспрессии. —
Какое коварство! Я свяжусь с ближайшим мастером-охранником… Вы, вероятно, еще
не знакомы со своими соседями?
Я покачал головой. В отличие от Коти я не испытал
разочарования. Но как-то плохо вязались между собой подброшенная записка и
засада.
— Нам надо вернуться, — сказал я. — Мы, пожалуй, пойдем.
— Что вы! — Роза Давидовна укоризненно покачала головой. — В
такую метель? Зачем? Переночуете у меня. Вы почувствуете, что такое
гостеприимство мастера! А Клава замечательно готовит, вы поразитесь, какой она
искусный кулинар…
— Нам лучше вернуться в башню, — повторил я. — Ну… вы должны
меня понять. Как мастер мастера.
Это подействовало. Старуха закивала:
— Да, конечно. Да, я понимаю… Так у вас тоже башня?
— Почему тоже?
— Вы бы знали, — вставая, произнесла Роза, — как
предсказуема мужская фантазия. Половина мастеров предпочитают жить в башнях.
Котя выглядел недовольным, но смолчал. Мы спустились вниз,
где уже почти не было следов побоища. Мальчик Петя оттирал какие-то пятнышки со
стены, его мать гремела посудой на кухне.
— Сейчас зима, — с грустью произнесла Роза. — Вы к нам
приходите летом. Много постояльцев, веселый смех, цветы в вазах. Я приглашаю из
города музыкантов, здесь играет пианино…
— А почему сейчас никого нет? — спросил Котя. — Я понимаю,
зима. Но все-таки? Голая набережная, только фонари горят. Дома закрытые.
— Ну… так не сезон же… — повторила Роза. Взгляд у нее вдруг
стал жалкий и смущенный. — Это бывает. В маленьких приморских гостиницах зимой
всегда так. А жители… они тоже разъехались.
Котя посмотрел на меня и кивнул:
— Нам и впрямь пора. Очень было… — Он уставился на мальчика
Петю, который меланхолично полоскал в тазике тряпку. От тряпки в воде
расходилось красное, и Котя, проглотив слово «приятно», закончил: —
…познакомиться.
И тут в дверь постучали. Роза Давидовна вздрогнула. Петя
уронил тряпку и замер с открытым ртом, из кухоньки выглянула Клавдия.
— Если это вернулись… — начала Роза. — Но ведь вы сможете
нас защитить, Кирилл Данилович?
Я пожал плечами.
Роза мельком глянула на люстру — и та зажглась. Гордо подняв
голову, подошла к двери и распахнула ее настежь.
В прихожей еще клубился пар и даже летали снежинки. У дверей
стоял человек в сером пальто с башлыком, сапогах и меховой шапке. Может быть,
лет сорока или чуть старше. И с очень встревоженным лицом. Только когда он
увидел меня за спиной Розы, в глазах его появилось облегчение.
— Мастер? — удивленно произнесла Роза. — О… добрый вечер!
— Там, за гостиницей, пять трупов, — сказал человек, не
тратя время на приветствие.
— Это ужасно, Феликс! — Роза заломила руки на груди. —
Какие-то сумасшедшие люди напали на гостиницу! Они искали молодого мастера…
— Они искали меня, — отрезал Феликс. — Идемте, молодой
человек. Вы не один?
— С другом.
Феликс поморщился:
— Что ж, я захвачу обоих… — Он повернулся к старухе: — Роза
Давидовна, будьте осторожнее, прошу вас. Вы же понимаете, как нам будет вас не
хватать, если случится непоправимое.
— О, Феликс…
Почему-то мне не хотелось пререкаться и терять зря время. Я
схватил Котю за рукав и потащил за собой. Мальчик Петя смотрел нам вслед с
бесхитростным любопытством, Клава быстро и мелко крестилась, Роза Белая с немым
обожанием провожала взглядом Феликса.
Мы вышли в метель.
Экипаж стоял прямо перед входом. Обычный фаэтон с поднятым
по причине снега верхом, только не на колесах, а на полозьях. Впряжены в него
были две лошади, поводья намотаны на неприметный столбик у дверей гостиницы.
Яркий фонарь, закрепленный по правую сторону кузова, светил как раз на
сваленные метрах в десяти тела, уже припорошенные снегом.
— И много сказок вам наплела Роза Давидовна? — спросил
Феликс, прикрывая за собой дверь.
Котя нервно рассмеялся. Я с облегчением сказал:
— Много. Что родилась в одна тысяча восемьсот шестьдесят
седьмом году…
— Вечно молодится, — буркнул Феликс. — Ну какая тут разница
— пятьдесят или шестьдесят седьмой? Нет, все бы ей приврать… Еще управляющей
отеля назвалась, верно?
— Помощником управляющего.
