— Настя, я функционал всего три дня. Я, конечно, многого не
понимаю. И меня никто не спрашивал, хочу я им стать или нет. Но я пока не вижу
ни одной причины, из-за которой симпатичной молодой девушке надо с
функционалами воевать.
— Мы воюем против власти функционалов.
— Тум-тум! — Я перегнулся через стол и постучал Насте по
голове. Она так растерялась, что даже не отпрянула. — Есть кто дома? Нет
никого… Какая еще власть?
— Во всех мирах вы поддерживаете контакты с местной элитой и
работаете на нее! — выпалила Настя. — Пользуетесь благами, недоступными обычным
людям. Имеете тайную полицию. Скрываете правду о возможности путешествий между
мирами.
Я пожал плечами:
— Чудовищные преступления, что и говорить. И в чем
преступность общения с местной элитой? Разве функционалы принимают законы?
Давят на правительства?
— Не знаю, — честно сказала Настя. — Но вы срослись с
властью…
— Все в мире срослись с властью. Поэты восхваляют
правителей, бизнесмены лоббируют удобные законы. Мы-то здесь при чем? У нас
своя жизнь. Мы вынуждены подчиняться местным властям, а не они — нам.
Прислуживаем, да.
— Вот именно! Служите власти, а не народу!
— А как ты себе представляешь прислуживание функционалов
народу? Один функционал приходится на сотню тысяч человек. Может доктор-функционал
принять в день… ну, хотя бы тысячу больных? Или я — пропустить сквозь башню на
пляж десять тысяч желающих позагорать?
— Почему бы и нет? — с вызовом сказала Настя. — Открыл двери
— и пусть идут…
Я секунду подумал. И покачал головой:
— Нет, не выйдет. Я обязан лично поговорить с каждым.
Проверить, нет ли у него контрабанды. В любом случае на каждого человека уйдет
не меньше минуты.
— С чего ты взял?
— Чувствую, — ответил я. — Ну… это просто знание в чистом
виде. Настя, я не могу открыть все двери в башне нараспашку. Так не бывает. Не
сработает. Человек должен войти. Я закрываю за ним дверь. Общаюсь. Выпускаю в
другой мир. Никакой функционал не сможет прислуживать всем желающим. Вот как не
могут все сесть в самолет и слетать на выходные к морю — не хватит самолетов,
топлива, аэропортов. Так и у меня есть свои возможности. А мастер-парикмахер, к
примеру? Говорят, такие восхитительные прически делает… люди глаз не могут
оторвать. Но тоже — двоим, троим, пятерым в день…
Кажется, я Настю убедил.
— Хочешь сказать, что вы — вроде предметов роскоши? — ехидно
спросила она.
— Ну, не предметов… Представь себе певца. У него чудесный
голос. Все хотят его услышать. Но он может дать один концерт в день. Что же,
певец виноват, что не угодит всем? Или врач, который делает уникальные
операции, и тысячи больных…
— Ладно. — Настя поморщилась. — Но почему вы прислуживаете
только власти?
— Почему же власти? — ответил я вопросом. — Тут ко мне
сатирик заходил. Певец один… с друзьями. Твой приятель — бизнесмен. Все, кто
добивается успеха, рано или поздно о нас узнают и становятся нашими клиентами.
Так, поехали дальше. Ты говоришь, что мы пользуемся своими способностями для себя?
Настя молчала.
— Ты такую поговорку слышала: «сапожник без сапог»? Странно
было бы, если бы друг друга не лечили, не кормили, не помогали отдыхать, не
защищали, в конце концов! Не бывает такого, Настя! Не бывает на свете голодных
поваров и бездомных хозяев гостиниц! Что еще? Тайная полиция?
Настя кивнула.
— А кто нас защитит? Что же мне, в милицию бежать, если
что-то случилось? Когда твои друзья напали на старушку и невинных людей, ей
помогающих в гостинице? Вы нас обвиняете в чем-то, а сами-то какие методы
используете?
— Я не знала, что так произойдет! — воскликнула Настя. — Мы
хотели захватить несколько функционалов. Тебя, поскольку ты совсем неопытный и
еще не все двери открыл, и Феликса, потому что он в Кимгиме за главного!
Она осеклась, сообразив, что сболтнула лишнего. Но я не стал
пока привязываться к словам. Спросил:
— Последний пункт. Ты говоришь, мы скрываем правду о
существовании параллельных миров. Допустим. А что произойдет, если мы эту
правду откроем? Представь, сколько авантюристов кинется захватывать новые миры…
и не только те, где нет людей, в первую очередь им захочется захватить миры
населенные… Если мы расскажем про другие миры, но не откроем прохода, — нас
начнут ненавидеть. Мы, конечно, покрепче людей, но против армии вряд ли выстоим.
У нас-то никаких армий нет. Подгонят танки и…
— Башню вроде твоей можно уничтожить только ядерным взрывом.
— Не думаю, что это кого-то остановит, — сказал я мрачно. —
Настя, пойми, наша малочисленность вынуждает нас скрываться. Мы не в силах
облагодетельствовать весь мир… все миры. Но по мере возможностей мы помогаем
людям, способствуем прогрессу…
— Ты заговорил как функционал.
— Я и есть функционал. Хорошо, если я не прав, то скажи — в
чем?
— Иллан бы все объяснила.
— Ты сама даже не знаешь, зачем против нас борешься, —
укоризненно сказал я.
— Потому что ты… ты как-то все совсем иначе объясняешь! —
Настя явно была расстроена. — Те же самые вещи, только когда ты про них
говоришь — все вроде бы и нормально.
— А ты сама думай, своей головой, — с удовольствием сказал
я. — Тоже мне… герой подполья, радистка Кэт… Зачем я вам понадобился?
— Ты новичок… и у тебя не все двери были открыты. Иллан
говорила, что нам нужна Земля-один. Это ключевой мир.
— А она существует?
— Конечно! — Настя глянула на меня с укоризной. — Наша Земля
— вторая. Иллан считает, что функционалы пришли с Земли-один.
— Я наш, местный.
— Ну да. Но первые функционалы пришли с Земли-один. И они
держат свой мир закрытым от всех.
— Кто — они?
— Мы не знаем. Их, наверное, не очень много.
— Теория заговора, — сказал я с чувством. — Понимаешь? Когда
все на свете объясняют чьими-то интригами. Масоны, инопланетяне, тайное мировое
правительство.
— Последнее подходит.
— Да нет ничего подобного! — Я махнул рукой и встал. — Всем
нужна моя несчастная башня. Политик мечтает заглянуть в будущее. Вы ищете
Землю-один, которой не существует.
— Кто тебе сказал?
— Феликс.
Настя надулась и промолчала. Но я уже завелся:
— Вот что я тебе скажу, дорогая гостья, — иди-ка ты домой.
Учи уроки. Порадуй маму и папу хорошим поведением. В парикмахерскую сходи,
прихорошись для дяди Миши, он любит симпатичных девочек… Кстати, а где он?
