Я открыл дверь.
За спиной Коти стояла Иллан. Оба выглядели так, как и должны
выглядеть два горожанина после проведенных на дикой природе суток: мятые,
грязноватые и усталые.
Котя сделал мне страшные глаза, словно юноша, чьи родители
предались сентиментальным воспоминаниям «как же ты вырос, а ведь совсем недавно
писался в постель» при впервые приведенной в дом девушке.
— Точно! — сказал я. — Ты для «Спорт-экспресса» статью
писал… Ну, проходите.
Котя юркнул в башню. Подозрительно и напряженно глядящая на
меня Иллан прошла следом.
— Чистоту наводишь? — спросил Котя, окидывая взглядом
свежевымытый пол и тряпку в моей руке. — Ну надо же!
Иллан, как мне показалось, тоже глянула с уважением. Ничто
так не радует женщин, как мужчина, занятый уборкой в доме.
— Пришлось, — коротко сказал я. Поддернул трусы — уборкой я
занимался полуголым. — Сейчас приду…
— Подожди, — неожиданно сказала Иллан. — Постой…
Она смотрела мне на живот. Потом обошла кругом, словно
вокруг новогодней елки. Присела и потрогала голень.
Я терпеливо ждал.
— Из автомата? — спросила Иллан, глядя на меня снизу вверх.
— Пулемет.
— Ты… — Она встала, с подозрением посмотрела мне в глаза. —
Это ведь не у нас, да?.. Ты открыл еще одну дверь? Куда?
— Туда.
— Дурак! Дурак, дурак, дурак! — Ее лицо исказилось от обиды.
— Мы же все проработали… у нас был план… нам нужен был только выход на
Землю-один! А ты поперся… все? Выход под наблюдением?
Я кивнул.
— Скорее всего зальют башню бетоном, — горько сказала Иллан.
— Ну и датчики, мины… все по полной программе. Говорят, однажды такое уже
делали… Ну почему ты поперся в этот мир? Почему не дождался нас? Считал себя
самым крутым?
— Почему ты не подошла к нам, когда мы вышли в Кимгиме? —
спросил я. — Почему не рассказала все, что знаешь, — про функционалов, про
Землю-один? Зачем этот налет с дубьем и ножами? Считала себя самой крутой?
Котя тревожно переводил взгляд с Иллан на меня и обратно.
— Ты прав. — Иллан вздохнула. — Извини. Претензии… не по
адресу. Могу я привести себя в порядок?
— А?
— Ванной комнатой воспользоваться.
— Да, конечно. Наверх.
Иллан на мгновение коснулась руки Коти и двинулась вверх по
лестнице. Я посмотрел на блаженное выражение Котиного лица и спросил
вполголоса:
— Ну что? Баба или дама?
— Ее зовут Иллан, — коротко ответил Котя.
Я посмотрел на него — и не нашелся, что сказать.
— Вначале у меня тоже был щенячий восторг, — сказала Иллан.
Мы ужинали. Во всяком случае, и в Москве, и в Кимгиме день
клонился к закату, так что нашу трапезу стоило назвать ужином. К моему
удивлению, Иллан ухитрилась сделать из моих холостяцких запасов почти домашнюю
еду — только сгоняла Котю в Москву за картошкой и мороженой курицей. На первое
была лапша, на второе — жареная картошка с луком и тушенкой. Конечно, это не
могло сравниться с яствами в ресторане у Феликса. Но честное слово, я бы не
променял этот ужин на самую роскошную обжираловку.
— Я хотела стать врачом, — рассказывала Иллан. — Ну… мечта
была. Я работала сиделкой, зубрила учебники… хотела поступить в медицинскую
академию Ангвара… это примерно где ваш Стокгольм, очень престижное место. Там дорого
очень, у меня не было таких денег, надо было хорошо сдать экзамены, тогда я
получала стипендию и право на бесплатное обучение… — Она помолчала. — Думаю, я
бы поступила. Но однажды пришла на работу — а там другая девушка сидит. Меня
клиенты не узнают… я решила, что хотят выгнать, не заплатив, оскорбилась…
скандал устроила. Потом меня забыли друзья.
— Потом родные, — кивнул я.
— Я сирота, — коротко ответила Иллан. — Отец был биолог,
мать он привез с Востока, совсем еще девчонкой… говорил, что пришлось жениться,
чтобы не посадили на бамбуковый кол… Он смеялся, на самом деле он очень любил
мать. Потом они вместе ездили… в Африку, в Азию… не вернулись из Индии… есть у
вас такой остров, да? Нет, Индонезия! Не вернулись. Я росла с бабушкой, но она
уже умерла. Никаких родных не осталось.
— Извини, — пробормотал я.
— Мне вначале очень понравилось, — продолжала Иллан. — Нет,
я не дурочка, я понимала, что функционалов слишком мало, чтобы открываться
людям и жить как хочется. Я решила, что у меня будет своя клиника. Она даже
появилась, правда. Не очень большая, но хорошая. Я думала, что стану лечить — и
функционалов, хотя это редко требуется, и обычных людей. Ко мне будут приезжать
со всего мира. Я, конечно, не смогу всем помочь. Но буду стараться… Потом я задумалась.
Знаете, Кирилл, так не бывает… функционалы-акушеры утверждают, что лишь
помогают нам родиться… но так не бывает в природе. — Она улыбнулась. — Родам
все-таки предшествует зачатие. Должна быть какая-то сила, превращающая нас в
функционалов. Должна быть логика — почему именно мы. Должна быть цель…
— Масса вещей совершается без всякой цели, — сказал я. —
Вирус гриппа тоже людей случайно поражает.
— Отнюдь. — Иллан усмехнулась. — Вирус выбирает людей со
слабым иммунитетом… Я вначале тоже так думала — что у нас предрасположенность.
Это как в бульварных книжках — жил себе обычный человек, ничего толком не умел,
вдруг бац — и превратился в супергероя. У вас таких книжек много. У нас тоже
есть.
— Потому что всем хочется «бац — и супергерой», — сказал я.
— Но так не бывает. — Иллан развела руками. — На самом-то
деле ничего даром не дается. Ты накачал мышцы, но перегрузил организм, посадил
сердце, потерял то время, которое мог потратить на образование, на чтение книг,
на посещение музеев и путешествия. Ты стал великим ученым — но отъел пузо,
заработал одышку, геморрой и близорукость. А у нас — все радости сразу.
Сильные, умные, почти бессмертные, раны зарастают… Кроме поводка — никаких
ограничений.
— Поводок? А… ну да.
— Мне все это не понравилось, — продолжала Иллан. — Я стала
спрашивать. Феликса. Цая. Кариту. Они самые авторитетные у нас, в Кимгиме.
Ходила в ваш мир, в Антик. Все сравнивала, пыталась найти закономерность. Мне
стали намекать, что я занимаюсь глупостями. Что раз я доктор, то должна сидеть
в больнице и ждать пациентов. То Цай скандал устроит — его, дескать, в схватке
покалечили, а меня на месте не было… Словно его можно покалечить, полицейского…
— И ты что-то поняла? — спросил я. — Нашла закономерность? Кто
мы и почему мы такие?
Иллан покачала головой.
