Книга Черновик, страница 79. Автор книги Сергей Лукьяненко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Черновик»

Cтраница 79

— Черт побери, все как у нас, в политике! — Дима картинно всплеснул рукой и несколько вымученно рассмеялся. — Так. Что ж нам делать, а? Такие силы — и бесцельно пропадают. Меня, сам понимаешь, интересует одно — как бы на пользу стране использовать ваши возможности.

Я пробормотал что-то неопределенное.

— Не веришь? — Политик откинулся в кресле. Внимательно посмотрел на меня. — Зря. Власть, конечно, это игра азартная и без правил. Но власть в отличие от денег интересна не сама по себе, а только вместе с реакцией окружающих. Власть — это тщеславие. Политика должны либо любить, либо бояться. Но в любом случае — уважать и боготворить! Зачем добиваться власти, если точно знаешь, что в истории останешься трусливым приспособленцем, капитулянтом, рохлей, слабаком. Если тебя вспомнят не за то, что ты сотворил, а за то, что натворил. Неинтересно! Вкусно есть и долго спать проще без всякой политики. Тысячи людей это вовремя понимают и в политику не лезут. Но вот у нас, увы, некоторые выбирают себе политику в качестве бизнеса. Мне это не надо. У меня тщеславие сильнее жадности.

— Вы знаете, вам никто не поверит, — сказал я честно. — Никому из тех, кто во власти, — не поверят. У нас ведь как все устроено — люди отдельно, власть отдельно. Мне знакомая заводчица рассказывала, что, когда покупать щенка к ней приезжают с Рублевки, у нее душа за собаку болит. Потому что простой человек априори считает тех, с Рублевки, ни на что хорошее не способными. Даже собаку любить.

— Знаю, Кирилл. Хоть я и не на Рублевке живу. Поэтому мне и нужно чудо. Нужно что-то от вас, функционалов.

— Сила?

— А в чем сила? — Дима улыбнулся. — В мускулах? Деньгах? Информации? Обаянии? Сила бывает разной. И надо уметь пользоваться ею во всех видах… Я могу обогатиться за счет иных миров?

— Товары таская через башню, как челнок? Вряд ли. С вас будут снимать пошлины за товар.

— Знаю. А информации из Аркана я не получу. Возможно… — он помедлил, — ты мог бы помочь мне кое-чем другим?

— Кому морду набить? — спросил я. — Больше ничего не остается.

Политик засмеялся.

— Нет остается. Технология.

— Земля самая развитая.

— Не совсем. Есть, к примеру, Твердь.

— Запрещено перемещать из мира в мир неизвестные технологии.

— И чей это запрет? — Дима посмотрел на бутылку с вином, но налил себе минеральной воды. — Тех, кто ставит на нас эксперименты? Как ты думаешь, Кирилл, разумно ли одной морской свинке говорить другой: «Нельзя убегать из клетки, экспериментатор это запретил!»

— Неразумно. Но я боюсь, тут меня не поймут другие функционалы.

Политик хмыкнул. Поиграл бокалом, сделал глоток. Сказал:

— Все то же самое… Когда я начинал заниматься политикой, я думал, что могу чего-то добиться. И для себя, конечно же, и для всей страны. И для всего мира в общем-то. А потом я узнал правду. Узнал, что и наши вожди, и американские президенты — все они в мире не главные. Что есть мастера. Что вроде как они не правят… но к их мнению прислушиваются. Знаешь, воплощенный кошмар русофила о масонах… Теперь стало понятно, зачем мастерам все это… Как ты считаешь, могу я пойти к президенту и рассказать ему правду?

— Ну откуда мне знать, можете или нет, — сказал я. — Меня бы не пустили, вас — не знаю.

— А если серьезно?

— Я не знаю. Быть может, на самом верху и так все и всё знают. И никаких тайн вы не откроете. А если даже и откроете, то что? Устроят всемирную облаву на функционалов? Будут термоядерными бомбами садить по башням и подвалам? Что это даст-то? Кто успеет, уйдут в другие миры. Остальные затаятся. Вы же их от обычных людей не отличите.

— Вот что мне в тебе нравится, — с чувством сказал политик, — что ты до сих пор говоришь «их», а не «нас». Значит, воевать бессмысленно?

— Обычными методами — да. Все равно что кисель топором рубить. Вот вы знаете, каковы возможности функционала-акушера? Натальи Ивановой, к примеру?

— Нет.

— А ведь она скорее всего с Земли-один. Придете ее брать — и что произойдет? Вдруг она зачарует самых суровых спецназовцев и прикажет атаковать вас? Вдруг ее даже атомный взрыв не берет? Обычные функционалы прикованы к какому-то зданию, к своей функции, а вот насчет нее я не уверен. Вы сил этого врага не знаете и узнать не можете. Вы даже не знаете, где они могут сидеть во власти. Придете к президенту с докладом — а он сам с Земли-один! — Я помедлил и добавил: — И откуда мне знать, кто вы такой? Политик Дима? А может быть, вы тоже функционал с Аркана? Проверяете меня на благонадежность, уговариваете нарушить таможенные правила?

Дима допил воду. Вздохнул и сказал:

— Вот теперь, Кирилл, ты понимаешь, что такое политика… Мне пора. О счете не беспокойся, все оплачено.

Уже в дверях он обернулся и сказал:

— Я не с Аркана. Я наш, земной. Но ты мне не верь, потому что верить нельзя никому.

— Как говорил старина Мюллер в «Семнадцати мгновениях весны», — не удержался я, — «верить нельзя никому, мне — можно».

— Мюллеру, если хочешь, можешь верить. — Дима кивнул. — Мертвым можно верить.

Я посмотрел на закрывшуюся дверь, словно на ней должны были проступить какие-то мудрые слова. Выпил еще вина.

Мне было жалко политика. Ни с какого он не с Аркана, конечно. Молодой, амбициозный, пытающийся найти волшебную палочку и, опираясь на нее, доковылять до самого верха власти. Национальная идея… ха. Какая национальная идея у белых мышей в клетке? Кого пустят на опыты, кого на корм удаву, а кого оставят на размножение…

Волшебных палочек нет. Кончились.

В детстве я очень любил читать. Сейчас как-то меньше… ну, детектив иногда, фантастику, что-нибудь модное… А в детстве любил. Родители приучили. Сказки, фантастику… Так что в волшебные палочки я тоже верю. И с удовольствием бы вручил такую Диме — пусть попробует. Хуже не будет.

Или надо быть оптимистом? В том смысле, что может быть и хуже?

Допив вино, я отставил бокал в сторону. Да, странный напиток. Экзотический…

Я вдруг подумал, что сегодня утром родители должны были вернуться из Турции.

Три с лишним года я жил самостоятельно от родителей. В общем-то заслуга в этом только их. Сам я на квартиру копил бы еще лет десять. Они мне квартиру подарили и прямо-таки выставили из дома. Я вначале даже слегка обижался — при всех бесспорных преимуществах отдельного житья. Потом посмотрел на друзей-приятелей, живущих с родителями, и понял, как были правы мои предки. Все-таки жизнь с мамой и папой, если ты из школьного возраста вышел, человека портит. Ты можешь при этом зарабатывать неплохие деньги, можешь содержать родителей, но если ты остался жить в родительском доме — ты прекращаешь взрослеть. Принимаешь манеру поведения и жизни родителей. Консервируешься, становишься молодой копией отца. А это только в крестьянской семье хорошо — и то лишь в отношении старшего сына. Недаром во всех сказках больших успехов добивается младший сын, отправляющийся куда глаза глядят счастья искать. Тысячи таких младших сыновей в пути исчезают, но кто-то все-таки ловит свою синюю птицу. На крестьянскую пашню, к трудолюбивому и обстоятельному старшему сыну, синие птицы не залетают…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация