– Я понял, – оборвал капитана Фил. И замолчал, обдумывая услышанное.
Менсалийская полурота включает в себя от пятидесяти до семидесяти бойцов, а учитывая, что численность средней «свободной сотни» зашкаливала за пару сотен штыков, соотношение получалось не в пользу прульцев. Подмога – если они ухитрились её вызвать – обязательно опоздает, и появившиеся на горизонте цеппели стали для военных единственным шансом на спасение.
Стали чудом.
Точнее, могли стать.
– Поселок на северо-западе, – громко произнёс капитан «Розы». Саймон и Руди взяли предложенные бинокли и подошли к окну по левому борту.
– Уже горит, – равнодушно прокомментировал Фил. – Ребята дело знают.
Йорчик судорожно сглотнул. И тут же вздрогнул, разглядев лежащую посреди улицы женщину. Или показалось? На лбу выступила испарина. Да, пожалуй, показалось, посёлок ведь далеко, и разглядеть отдельных людей нет никакой возможности. Никакой возможности! Руди отнял от глаз бинокль и протёр глаза. Разметавшиеся чёрные волосы, испачканная кровью блузка, цветастая юбка задралась так, что видны белые ноги… Показалось…
– Триста штыков, не меньше, – с прежней невозмутимостью продолжил Саймон. – Четыре бронеавтомобиля, четыре грузовика, пулемёты… Неплохо… Окажись в посёлке хотя бы рота стрелков, был бы шанс, а так их вырежут… Если мы не поможем… Или не навредим…
– Поясните, пожалуйста, – попросил Руди, который мало чего понял из отрывистых замечаний одноглазого.
– Перед вашими глазами разворачивается классическое нападение свободян, – охотно ответил контрразведчик, продолжая разглядывать горящий поселок. – Основная группа, примерно двести штыков и все бронеавтомобили, блокировала гарнизон, а остальные занялись грабежом, ради которого всё и затеяно. Сотня плохо вооружена, зато достаточно мобильна, чтобы уходить от преследования. Нагадив, они перейдут границу и скроются в Лекрии.
– Это ваша сотня? – удивился учёный.
Но, как выяснилось, поторопился с выводами:
– Через неделю марша они ограбят какой-нибудь поселок на нашей территории и уйдут в Трибердию, – объяснил одноглазый. – Свободяне ничьи, их берут в аренду, но не покупают.
– Вы им поможете? – после короткой паузы осведомился Йорчик.
И услышал бесстрастное:
– Кому из них?
– Соседям.
– Соседи – это враги, – хмыкнул Фил. – На Менсале нет соседей-друзей, рано или поздно союзник вонзит тебе нож в спину.
– Вы воюете с Прулией? – продолжил галанит.
– Нет.
– В смысле, пока нет?
А вот это замечание одноглазому понравилось. Он опустил бинокль, несколько мгновений с усмешкой разглядывал помрачневшего Йорчика, после чего заметил:
– Вы начинаете понимать наши реалии, Руди.
– Я быстро учусь.
– Это единственное, чему здесь можно научиться: подлости, лжи и жестокости, – вдруг высказался контрразведчик. – Ничему более, потому что менсалийцы – тупые выродки. Вот уже тридцать лет они воюют неизвестно за что и не собираются останавливаться. Им так понравилось убивать, что многим не хватает дерьма и крови здесь, на родине, и они нанимаются в головорезы по всему Герметикону, да ещё гордятся тем, что их, придурков, считают великими воинами.
Капитан как раз отошёл к рулевому, галанит и лекриец остались одни, и никто, кроме Руди, не слышал неожиданного признания Саймона. А может, оно и прозвучало потому, что их никто не мог слышать.
– А особенно я ненавижу западуров. В Прулии почти все западуры, в центре континента местных вырезали под корень, так что посёлок под нами – западурский. И именно с тупых западуров всё началось: «Нам не досталось валериция! Давайте отнимем его у беляшей!» Они начали войну, в которой нет возможности победить, разожгли пожар, который будет гореть до тех пор, пока на Менсале есть валериций, и потому достойны смерти. Тупые скоты!
– Вы – беляш? – Ошарашенный Руди не знал, что ещё спросить.
– Я не знаю, кто я, – отрезал Фил. – Но беляшей я тоже терпеть не могу – рыхлые подонки, не сумевшие защитить свои земли и семьи. Их уже резали, как свиней, дом за домом, деревня за деревней, а они продолжали искать защиты и говорили о законе. Их резали, а они говорили. Они могли задавить западуров числом, но взялись за оружие лишь для того, чтобы устроить междоусобицу. Армия развалилась на несколько частей, через неделю эти части объявили друг другу войну, западуры продолжали резать всех, кого успевали, а беляши надеялись… – Саймон рывком развернулся к капитану: – Передайте на «Бочика» мой приказ помочь как следует. Дословно: помочь как следует!
– Есть! – Радист всё слышал и бросился к аппаратуре, опасаясь стать объектом ярости страшного пассажира.
– Что значит «как следует»? – негромко поинтересовался Йорчик. Он всё ещё пребывал под впечатлением от неожиданного монолога Фила, но сумел расслышать, что одноглазый выделил эти слова особо. И интонация учёному не понравилась. – Почему вы сказали, что мы можем навредить?
– Сейчас увидите, Руди, сейчас увидите.
«Роза Халисии» взяла правее и сбросила скорость, оставаясь на безопасном расстоянии от места боя, а «Пророк Бочик», напротив, чуть прибавил и двинулся прямо на посёлок. Он нёс на борту четыре 120-мм орудия, и вооружённый биноклем Йорчик прекрасно видел открывающиеся порты – крейсер готовился к бомбардировке.
И Руди вдруг понял, что впереди его ожидает не самое красивое зрелище.
– Вы ведь хотели, чтобы я помог гарнизону, не так ли? – с деланым интересом спросил Саймон.
– Я считал это правильным, – промямлил учёный.
– Но при этом вы не обратили внимания, что гарнизон заперт в казарме, расположенной в центре поселка.
– Проклятье…
– Вы не обратили внимания, – ровно продолжил одноглазый. – А командиру гарнизона плевать, потому что ему нужна огневая поддержка. А доминатор, он доминатор, а не белошвейка, у него топор, а не скальпель.
– Вы говорите так, словно идёте на помощь только ради меня…
– Практически, – не стал отнекиваться Фил. – Я вдруг подумал, что этот эпизод станет замечательной иллюстрацией к нашему разговору. У вас есть великолепная возможность в подробностях увидеть, к чему приводят принятые в роскошных кабинетах решения.
За бортом тяжело и гулко громыхнуло: с доминатора ударили пушки.
– Не забудьте про бинокль.
Смотреть не хотелось, но Йорчик понимал, что не имеет права на слабость. И повернулся лицом к посёлку.
По которому приближающийся «Бочик» дал следующий залп из 120-мм орудий. Один из снарядов легко, играючи, подбросил бронеавтомобиль свободян, и не просто подбросил, а швырнул на ближайший дом. Вылетели стекла. Возможно, кто-то закричал. Но уже через секунду внутри автомобиля что-то здорово сдетонировало, раздался взрыв, и здание охватило пламя. Другие снаряды легли на позиции свободян: в палисаднике, в саду, прямо на улице. Грохот, воронки, разлетающаяся земля, разлетающиеся осколки, секущие стены, деревья и людей, и разлетающиеся люди, точнее – их части.
