– У меня на ранчо Брэди еще есть дела на несколько дней: нашли покупателя на скотину и на лошадок. Давай-ка встретимся здесь через неделю, в полдень, и ты расскажешь, что вызнал. Может, я успею обогнать Бута по цене за голову.
– Договорились, – ответил Холидей.
– Проклятье, надо было нам с тобой закорешиться, когда ты еще не подцепил чахотку!
– Когда я был здоров, тебе было что-то около трех лет, – ответил Холидей.
– Несправедливо, что сволочь Гаррет здоров как бык, а ты харкаешь кровью.
– Ничего не попишешь.
– Ну, я-то кое-что могу поправить, – заявил Кид. – С чахоткой не справлюсь, зато доброе здравие Гаррету могу подпортить.
– С этим у меня проблем нет, – ответил Холидей. – Шериф мне не очень нравится.
– Этот сукин сын два года был мне товарищем, потом отвернулся от меня и поклялся вздернуть на виселице, – Кид допил виски и встал из-за стола. – Я возвращаюсь к Брэди. Разузнаешь для меня про Бута, ладно?
– Если такие сведения вообще есть.
– И подумай над моим предложением: на пару со мной погибнуть в перестрелке с законниками, вместо того, чтобы медленно задыхаться в какой-то там больничке.
Кид вышел из таверны, а Холидей, глотнув еще виски, прикинул в уме: погибнуть в сиянии славы – достойная альтернатива смерти, к которой он уже приготовился.
28
Холидей проснулся и, прихватив трость, отправился позавтракать в ресторане Мейбл Гримзли. По пути его нагнал экипаж «Бант лайн»; дверь открылась, и из салона выглянул Эдисон – поманил к себе Холидея.
– Откуда здесь эта штука? – спросил Холидей, указав на самоходный дилижанс.
– Я телеграфировал Генри Уиггинсу в Тумстоун, и он прислал этот экипаж, – ответил Эдисон. – Я намерен почти каждый день выбираться за город и тестировать оборудование, так зачем тратиться на лошадей и коляску?
– Здоровый расчет, – усмехнулся Холидей. – А теперь, если можно, давай начистоту: правительство платит за все, так почему бы не платить и за аренду лошадей с коляской? В чем подлинная причина?
– Ну хорошо, – сдался Эдисон, виновато улыбнувшись. – Сидеть снаружи и подгонять лошадей невероятно жарко. У этой штуковины электрический двигатель, и лошадьми править не приходится. Мне вообще не приходится править повозкой, ведь Нед отрядил мне возницу, – Эдисон указал на кабинку сверху. – Выезжать за город – принципиально важно. Кстати, почему бы нам сейчас вместе не отправиться на испытания? Хочу протестировать кое-что на тебе.
Холидей подозрительно взглянул на изобретателя.
– Есть же возница. На нем и испытывай.
– Не могу.
– Такой ответ не годится, Том, – предупредил Холидей. – Единственное логичное объяснение, которое приходит мне на ум, такое: если ты вдруг убьешь возницу, то не сумеешь сам отвести дилижанс в город, а пешком тебе идти не хочется.
Эдисон засмеялся и покачал головой.
– Я не сумею на нем испытать устройство, потому что он глух.
– Когда ты убил Белого Орла, я тоже ничего не слышал, – напомнил Холидей. – Тем более ты уже знаешь, что устройство работает.
– То, что я собираюсь испытать сегодня, намного мощнее. Радиус действия у него гораздо шире.
– Ты точно нашел верный принцип? – нахмурился Холидей. – На команче свисток сработал, зато Джеронимо он никак не повредил.
– Я добавил кое-каких новых примочек, – ответил Эдисон. – В общем, либо едешь, либо нет. Мне не терпится проверить прибор, и я не могу тебя весь день уговаривать.
– Ну хорошо, – сдался Холидей и полез в салон. – Посмотрим, чем я могу быть полезен тебе.
– Одолжи трость, пожалуйста. Благодарю. Здорово, что ты ее прихватил, – Эдисон трижды постучал набалдашником в потолок, и дилижанс тронулся в путь. – Вот недостаток глухоты возницы, – сказал изобретатель, возвращая Холидею трость, – он не услышит, даже если я проору ему, когда пора остановиться или ехать дальше.
– Прекрасно тебя понимаю, – ответил Холидей.
– Говорят, тебе вчера опять повезло за игорным столом.
– Карта прет, – кивнул Холидей, – я увеличил свой капитал где-то до тринадцати тысяч. Еще неделька, и заработаю себе путевку в Лидвилл, – помолчав немного, он уточнил: – Наверное.
– Наверное? – выгнул бровь Эдисон.
– Мне вчера поступило одно деловое предложение. Размышляю над ним.
– Долгосрочное или краткосрочное?
– Скорее всего, краткосрочное.
– Не поделишься?
– Нет, – покачал головой Холидей, – я пока еще не определился.
– Я видел, как ты заглядываешься на миссис Брэнсон и как меняешься в ее присутствии, – заметил Эдисон. – Жениться не думал?
– Кому охота замуж за умирающего доходягу? – спросил в ответ Холидей.
– Еще я видел, как миссис Брэнсон заглядывается на тебя и меняется в твоем присутствии, – снова улыбнулся Эдисон. – Лучше уж прожить пару лет в счастье, чем не прожить их вообще. Нет, правда, ты подумай.
– Нет, если я не приму делового предложения, то вернусь в Лидвилл и остаток дней своих буду цапаться с Кейт.
– Ну, – пожал плечами Холидей, – если ты этого хочешь…
– Я скажу тебе, чего я не хочу, – ответил Холидей. – Я не хочу жениться на женщине, чтобы она менее чем через год сделалась мне сиделкой.
– Разве Кейт не станет тебе сиделкой, если ты вернешься в Лидвилл?
– Кейт успела прожить со мной пару лет в счастье, а Шарлотта – нет, – напомнил Холидей. – К тому же я, вернувшись в Лидвилл, смогу оплатить работу настоящих сиделок. Я ведь, в первую очередь, за деньгами на сиделок сюда и приехал.
– Ну ладно, – уступил Эдисон. – Твоя жизнь – она твоя. Не мне советовать тебе, как быть.
– Спасибо.
– За что?
– За то, – улыбнулся Холидей, – что избавил меня от необходимости напоминать тебе об этом.
– Прости, – улыбнулся в ответ Эдисон, – я слишком долго работал в одиночестве. Попрошу, наверное, Неда составить мне компанию, хоть и не нуждаюсь пока в его сверхпрочной латуни и золотых руках.
– Так он вроде и не торопится покидать Линкольн.
– О, рано или поздно он уедет, – ответил Эдисон. – Надеюсь, что поздно. Знаешь, чем он на самом деле желает заняться?
– Понятия не имею.
– Хочет стать издателем и продюсером.
– Продюсером? – нахмурился Холидей.
– Человеком, который устраивает представления вроде родео или спектакля, – уточнил Эдисон. – Представляешь? Такой гений и надумал заниматься этим… Того и гляди пригласит тебя и Энни Оукли в Нью-Йорк, устроит показательные стрельбы.
