Я устала уже таскать на себе этот чужой груз, и вообще я так устала за несколько дней этого отпуска, что была готова отдать год жизни за скорейшее возвращение в Тарасов, к себе домой.
— Что? — тихо переспросила Валерия и отступила к двери в комнату. — Что ты сказала?
— Даже могу показать, — пробормотала я.
Я обошла продолжающую стоять Валерию и, пройдя в комнату, быстро включила там свет.
В комнате на одинокой разобранной кровати лежала одна подушка. Похоже, Валерия спала одна. Это немного подкосило мою замечательную версию, которую я так быстро придумала, пока сидела под кустиком и пряталась от Блендамеда.
— Что здесь происходит? — воскликнула Валерия, влетая следом за мною и гневно посверкивая очами. — Татьяна, тебе не кажется, что ты малость перегибаешь? Что ты себе позволяешь? Извини меня, но я тебя сейчас выгоню! Ты пьяная или…
Валерия внезапно замолчала и, развернувшись, подошла к своей кровати, села на нее.
— Дурдом! — пробормотала она устало. — Что ты хочешь?
— Я почему-то ожидала увидеть здесь Витю, — пробормотала я, подходя к креслу и падая в него.
— Витю? С какой стати? — удивилась Валерия.
Это у нее получилось настолько естественно, что я была склонна поверить в ее искренность.
Ну что ж, иногда даже самые блестящие версии на поверку оборачиваются полной ерундой.
Пришлось промолчать и поморщиться: не каждый день получаешь такое поражение.
— Так в чем дело? — напористо повторила Валерия. — Ты извини меня, конечно, но иногда ты так странно ведешь себя, что, честное слово, даже возникает желание вызвать милицию. Уходи, Таня!
Я поставила перед собою на пол сумку Мандибули и медленно расстегнула ее.
Валерия, все еще продолжая что-то говорить, не в состоянии преодолеть любопытства, проследила за моими действиями.
Я вынула пакет из сумки, и Валерия, вдруг неожиданно прекратив свои разглагольствования, замолчала, вытаращила глаза и даже сделала попытку привстать на кровати.
Я посмотрела на нее и спросила:
— Интересно?
— А что это? — с трудом сдерживая волнение, задала вопрос Валерия, вглядываясь мне в глаза, словно пытаясь там найти ответ на какой-то свой тайный вопрос.
— Даже не представляешь? — улыбнулась я. — Это героин от Мандибули.
Воцарилось молчание. Мы с Валерией внимательно разглядывали друг друга, и каждая думала о своем. Валерия нарушила молчание первой.
— А ты тут при чем? — задала она смешной вопрос, и я поняла, что все-таки попала в точку.
— А ты не догадываешься? — улыбнулась я и выудила из своей сумки пачку сигарет.
Пока я возилась с зажигалкой, Валерия, полуотвернувшись от меня, казалось, о чем-то задумалась. Мне все это не очень нравилось, и на всякий случай я нащупала в сумке рукоятку пистолета.
— Откуда это у тебя? — наконец спросила Валерия и встала с кровати, намереваясь подойти ближе.
— Много вопросов, — устало ответила я. — Где деньги?
— Деньги?.. — повторила она и остановилась. — Деньги… Тут, понимаешь ли, Таня, такая история произошла…
Она не успела кончить фразу, как я вздрогнула от прикосновения чего-то холодного к голове сбоку. А обернувшись, увидела капитана Азизбегяна с пистолетом в руках.
Ствол его пистолета теперь смотрел мне прямо в лоб.
— Здравствуйте, Татьяна Александровна, — улыбнувшись, поклонился Азизбегян, — вот мы и встретились.
Из-за миниатюрных размеров своего худосочного тела капитан выглядел совсем подростком, особенно в этих синих спортивных брюках и темно-синей футболке.
Однако смешно мне не было, и я даже не улыбнулась.
— Похоже на то, — согласилась я, — только знаете, ваши картинки-брюлики совсем стерлись в порошок. В такой беленький мелкий порошочек. От взрыва, надо полагать.
— Сумку передайте мне, — попросил Азизбегян, не обращая внимания на мои слова, и я толкнула ему спортивную сумку Мандибули, уронив в нее пакет с героином.
Азизбегян покачал головой:
— Эту мне пока не нужно, свою сумку дайте и не трогайте, пожалуйста, пистолет, который в ней лежит. Ладненько, Татьяна Александровна?
Я послушалась, передала ему сумку, решив не испытывать судьбу, потому что была слишком уж не в форме, и Азизбегян, вытащив из сумки пистолет, уронил сумку на пол и отошел от меня на шаг, вооруженный теперь, как ковбой.
— Так что же там насчет музейных экспонатов? — спросила я.
— А ничего! — ответил Азизбегян. — Мне шепнули по секрету, что в кемпинге, возможно, будет работать оперативная группа наших соседей, вот я, грешным делом, и подумал о вас. Поэтому и сказочку сочинил, на которую вы купились. А картинок и в помине не было, только этот товарец и его хозяин — я.
Я опустила голову и увидела у себя на коленях вытащенную из сумки пачку сигарет. Но закурить я так и не успела перед появлением моего нелюбимого следователя, решив немедленно наверстать упущенное.
— Валерия тоже убили вы? — спросила я, глядя на него в упор.
— А мне это как раз и не нужно было, — усмехнулся Азизбегян. — Мандибуля по моему приказу должен был с ним встретиться, но случилась какая-то лабуда, и сделка чуть не сорвалась. Я даже не мог понять, как дело пойдет дальше, вы прервали нас как раз на середине совещания. Но в любом случае, дамы, — Азизбегян с щедрой улыбкой осмотрел меня и Валерию, — мы с вами присутствуем при историческом моменте. Предлагаю выбор: если мы сейчас проворачиваем куплю-продажу, получается, что Валерия убила наша дорогая Татьяна Александровна. Если же сделка отменяется, я притяну, девушка, вас, — Азизбегян стволом пистолета ткнул в сторону Валерии.
— Я не убивала его, слышишь?! — воскликнула Валерия. — Это не я!
— Ничего не знаю и знать не хочу! — отрезал Азизбегян. — Я доставил товар, — он показал на сумку, принесенную, кстати, мной, а не им, — а ты гони бабки — и расстаемся друзьями. Мне нужен постоянный сбыт, я не хочу ссориться.
— Но я правда не убивала! — причитала Валерия. — Татьяна, подтвердите, я почти сразу после выстрела подошла к вам, вы помните?
— Мое подтверждение для него не имеет никакого значения, — ответила я, закуривая. — Если вы ему не заплатите за героин, он обвинит вас и вам придется погибнуть или при попытке к бегству, или еще как-нибудь похоже. Это же ясно. Ваши показания ему не нужны. Но при любом раскладе, по его плану, меня все равно пристреливают.
— Пять с плюсом за сообразительность! — поздравил меня с таким выводом Азизбегян.
— Что?! — закричала уже в полной истерике Валерия. — Но у меня же нет таких денег! Понимаете, нет!
Азизбегян нахмурился, его лицо приняло злое выражение.
