Эмма оделась, спустилась к завтраку и взяла выпуск «Нью-Йорк таймс». Переворачивая листы, она наткнулась на рецензию:
«Мы должны быть благодарны мистеру Ллойду за описание быта в современных тюрьмах. Ллойд – одаренный писатель с несомненным талантом, и мы надеемся, что теперь, находясь на свободе, он не отложит пера».
«Начнем с того, что он его и не прикладывал», – с негодованием подумала Эмма, подписывая счет.
Перед тем как вернуться в номер, она попросила администратора порекомендовать ей приличный ресторан неподалеку от книжного магазина «Даблдэй».
– «Брассери», мадам. У него первоклассная репутация. Хотите, я закажу вам столик?
– Да, пожалуйста. На одну персону к ланчу и на две – к ужину.
Администратор уже привыкла к манере речи этой англичанки.
Эмма вернулась к себе и снова взялась за дневник. Почему, недоумевала она, повествование начиналось с прибытия Гарри в Лэйвенэм, если в книге не раз упоминалось о былом опыте автора, который тоже был расписан, хотя и не увидел свет? Эмма сделала вывод, что есть и другой дневник, где описаны не только арест и суд над Гарри, но и вскрыты причины, по которым он обрек себя на такое суровое испытание при том, что столь видный юрист, как мистер Джелкс, наверняка знал о его подлинной личности.
Прочтя отмеченные страницы в третий раз, Эмма решила снова прогуляться по парку. На Лексингтон-авеню она зашла в «Блюмингдэйлз» и оставила заказ, который надеялась получить к трем часам. В Бристоле пришлось бы ждать две недели.
По ходу прогулки начал складываться план, однако надо было вернуться в «Даблдэй» и пристальнее изучить витрину, а уж потом нанести последние штрихи. Когда она вошла в магазин, служащие готовились к авторской презентации. Уже выставили стол и отгородили веревкой место для очереди. Постер пересекала красная надпись: «СЕГОДНЯ».
Эмма выбрала проход между двумя рядами стеллажей, откуда будет хорошо видно Ллойда, когда тот начнет подписывать книги, не ведая о ловушке.
Она ушла из «Даблдэя» почти в час дня, пересекла Пятую авеню и наведалась в «Брассери». Официант показал ее столик, который не устроил бы ни одного из ее дедушек. Но кухня была, как и обещано, первоклассной, и Эмма, удовлетворенно вздохнув, оставила щедрые чаевые.
– Я заказала столик на вечер, – сообщила она официанту. – Нельзя ли устроить так, чтобы он находился в алькове?
Официант усомнился, но Эмма достала долларовую банкноту, и все мгновенно уладилось. Она начинала понимать, как делались дела в Америке.
– Как вас зовут?
– Джимми, – ответил официант.
– Кое-что еще, Джимми.
– Да, мэм?
– Можно оставить себе меню?
– Конечно, мэм.
На обратном пути Эмма зашла в «Блюмингдэйлз» и забрала заказ. Она улыбнулась, когда продавец показал ей визитку.
– Надеюсь, такая устроит, мэм?
– Лучше не бывает, – кивнула Эмма.
В номере она десять раз перебрала заготовленные вопросы и, остановившись на оптимальной последовательности, аккуратно записала их на обороте меню. Утомившись, она прилегла и повалилась в глубокий сон.
Настойчивая телефонная трель разбудила ее, когда за окном уже почти стемнело. Эмма проверила время – десять минут шестого.
– Черт, – пробормотала, снимая трубку.
– Знакомое чувство, – сказал голос на том конце линии. – Правда, я выбрал бы другое, тоже короткое.
Эмма отозвалась смешком.
– Вашего человека зовут Бретт Элдерс… Я вам ничего не говорил.
– Благодарю вас, – сказала Эмма. – Постараюсь больше не донимать.
– Надеюсь, – отозвался детектив и повесил трубку.
В правом верхнем углу меню Эмма аккуратно вывела карандашом: «Бретт Элдерс». Она бы с удовольствием приняла душ и переоделась, но уже опаздывала.
Спрятав в сумочку меню и три визитки, она выскочила из номера и бегом спустилась по лестнице, не дожидаясь лифта. Затем остановила такси и метнулась на заднее сиденье.
– «Даблдэй» на Пятой, – велела она, – и пошустрее.
«О нет, – подумала Эмма, когда такси снялось с места. – Что это со мной?»
* * *
Эмма вошла в переполненный книжный магазин и заняла облюбованный пятачок между секциями политики и религии – оттуда ей будет видно Макса Ллойда за работой.
Гость подписывал книги эффектно, широким жестом, явно наслаждаясь сиянием славы. «А ведь это Гарри должен сидеть здесь и получать похвалы», – подумала она. Знал ли он вообще, что его работа опубликована? Выяснит ли она это вечером?
Как оказалось, спешила она напрасно, потому что Ллойд подписывал свой краденый бестселлер еще час, пока очередь не стала истощаться. Он начал писать все медленнее, чтобы та подросла.
Когда Ллойд затеял оживленную беседу с последней покупательницей, Эмма покинула свой пост.
– А как поживает ваша матушка? – взахлеб расспрашивала дама.
– Отлично, спасибо, – ответил Ллойд. – Ей больше не надо работать в отеле, – добавил он. – Благодаря успеху моей книги.
Та улыбнулась:
– А Эмма, смею спросить?
– Осенью собираемся пожениться, – ответил Ллойд и подписал книгу.
«Неужели?» – подумала Эмма.
– О, я так рада, – восхитилась женщина. – Она стольким пожертвовала ради вас! Пожалуйста, передайте ей мои самые добрые пожелания.
Эмму подмывало сказать: «Так обернитесь и сделайте это лично».
– Обязательно, – кивнул Ллойд, возвращая женщине книгу и награждая улыбкой с обложки.
Эмма шагнула вперед и протянула Ллойду визитку. Тот пару секунд изучал ее, прежде чем снова просиять.
– О, коллега агент! – Он встал поздороваться.
Эмма пожала его руку и заставила себя улыбнуться.
– Да, – сказала она. – Лондонские издатели весьма заинтересованы в приобретении прав на вашу книгу. Но если вы уже подписали контракт или представлены другим агентом в Англии, то я, конечно, не стану отнимать у вас время.
– Нет-нет, милая леди, я очень рад обсудить любое ваше предложение.
– Тогда не составите ли мне компанию за ужином – там и поговорим?
– По-моему, они рассчитывают на то же, – шепнул Ллойд, махнув рукой в сторону кого-то из администрации «Даблдэя».
– Какая жалость, – огорчилась Эмма. – Завтра я улетаю в Лос-Анджелес на встречу с Хемингуэем.
– Тогда мне, пожалуй, придется их разочаровать. Уверен, что меня поймут.
– Вот и славно. Давайте встретимся в «Брассери», когда закончите?
– Будет трудно со столиком, времени почти не осталось.
