— Ну, вот что, — произнес Зануцирам, — вы, звездочеты и математики, интересуетесь только небом, а нам интересно то, что творится здесь, на земле. Нуги-Эстцак, посмотри, хорошо ли прикрыта подъемная дверь!
— Кого?.. — спросил рассеянно Нуги-Эстцак. Философ не слышал вопроса. Мысли его были далеко. Посмотрев на него и безнадежно махнув рукой, Зануцирам подошел к двери, поднял ее, убедился, что внизу никто не подслушивает, и, плотно закрыв, сказал вполголоса:
— Мы одни… Агушатца, скажи, что ты сегодня узнал во дворце? Агушатца осмотрелся кругом, как бы не доверяя и этому уединенному месту, и так же тихо начал говорить…
— Плохие новости… Царь жаловался на боль головного мускула,
[6]
и я был у него… Ничего серьезного.
— Ничего серьезного? Да, это плохие новости, — с иронией проговорил Зануцирам.
— Есть хуже, — продолжал Агушатца. — Возвращаясь из опочивальни царя, я встретил царского скорописца. И он успел шепнуть мне, что Гуан-Атагуераган уменьшил наши доходы наполовину и изменил не в нашу пользу состав Верховного Совета.
— Этого надо было ожидать…
— Так дальше продолжаться не может!
— Здесь нас пять из семи членов Верховного Совета. Великий Ацро-Шану, хранитель Высших Тайн, живет в тысячелетиях, — он выше наших забот. Шишен-Итца с тех пор, как царь пленился его дочерью и «породнился» с ним, взяв ее в свой гарем, готов лизать царские пятки. Только мы одни можем защитить интересы великой касты жрецов. Мы — соль Атлантиды. Мы — истинная сила ее. Мы храним знания, накопленные десятками тысячелетий.
— Так откажемся строить, откажемся лечить, выделывать бронзовое оружие и строить корабли, — и царь сразу почувствует, что значит ссориться со жрецами!
— Нож хочет перестать быть острым, а солнце горячим? — с улыбкой произнес архитектор Кунтинашар. — Не забросят ли нож и не разведут ли костры, если угаснет солнце, чтобы обогреться? Ты увлекаешься, Агушатца. Это опасный путь!.. А что, если обойдутся без на?? Посмотри на этого выскочку, раба Адиширну-Гуанча. Он не накоплял знания тысячелетиями, как наша каста, и он вырос в грязи, а сумел создать произведения, достойные богов. Он был и остался рабом, и тем не менее мне, великому Кунтинашару, приходится завидовать этому мальчишке! Да, завидовать! Перед вами я не скрываю этого. Когда приезжают иноземцы, что поражает их больше всего? Не мой маяк, а его бог Солнца, на чьей ладони мы помещаемся сейчас со всеми нашими храмами и пирамидами. «Кто создал это чудо?» — спрашивают иноземцы. Раб. Не я!.. Как это перенести? А среди этого сброда найдется немало таких, как Адиширна. Мы держим их в полуживотном состоянии и этим охраняем наши законные права. Но что, если развяжут их скрытые силы?.. Твой план, Агушатца, никуда не годится…
— Но что же нам предпринять?..
— Надо убрать неугодного нам царя.
Эта мысль была у всех жрецов, но никто не осмеливался высказать ее первой.
И они сидели в выжидательном молчании.
— Ты — философ, Нуги-Эстцак, — нарушил молчание жрец-архитектор, — скажи нам, что бы ты сделал, если бы камень преградил тебе дорогу?
— Чтобы решить эту задачу, не нужно быть философом, — простодушно ответил Нуги-Эстцак, — на это хватит ума и у раба. Я отбросил бы ногой камень в сторону…
Жрецы переглянулись и поняли друг друга.
— Да, но как это сделать?.. — задумчиво произнес архитектор.
— Вот как, — добросовестно показал философ, шаркнув своей сандалией по скользким плитам. Жрецы улыбнулись.
— Если бы это было так просто! — произнес архитектор.
— А что этот… головной мускул, — обратился к Агушатце астроном, — чем его излечивают?
— Настой из двенадцати горных трав, собранных на заре в новолуние.
— Нет ли чего-нибудь покрепче? Да, покрепче! Чтобы сразу мускул этот самый головной…
— Есть, конечно. Но, может быть, ты сам подашь царю это питье «покрепче», Эльзаир? Первый глоток он заставляет выпить раба, второй — меня, а потом пьет сам.
— Какое возмутительное недоверие к жрецам!..
— Бросим загадки, — сказал Кунтинашар, — Гуан-Атагуераган обречен нами на смерть!..
— История знает такие примеры, — воскликнул историк Анугуан, — восемь тысяч двести двадцать семь лет тому назад был убит царь Абунарцалаган, пять тысяч шестнадцать лет тому назад был такой же случай цареубийства «для блага великой Атлантиды». Так и записано в летописи нашего тайного архива: «для блага великой Атлантиды».
— Но жрецам, — сказал Кунтинашар, — не следует принимать непосредственного участия. Надо создать дворцовый переворот. Пусть это будет делом рук брата царя — Келетцу-Ашинацака. Маленькому князьку Атцора заманчиво сделаться властелином мира. Его не трудно будет убедить в том, что он законный наследник, неправильно устраненный от престола. За доказательствами дело не станет. Можно призвать на помощь магию и астрологию — это по твоей части, Эльзаир. Возведенный на престол с нашей помощью, он будет послушным орудием в наших руках. Воспользуемся его приездом на праздник Солнца и посвятим его в наш план.
— Этот план лучше других, — сказал Анугуан, толстенький старик с полузакрытыми глазами. — Но здесь есть одно препятствие: Келетцу-Ашинацак родился с сердцем овцы. Он вялый, нерешительный и боязливый. Едва ли нам удастся склонить его на такой поступок… Что ж, попробуем! А если не удастся, про запас у меня имеется план получше… Я имею сведения, что среди рабов…
В подъемную дверь кто-то сильно постучал три раза. Жрецы переглянулись, быстро разошлись в разные стороны и сделали вид, что углубились в астрономические наблюдения за звездами.
— Три стука… Царь… — шепнул Эльзаир и открыл люк. Вошел царь в сопровождении двух вооруженных белокурых телохранителей и жреца Шишена-Итца.
Царь подозрительно оглядел жрецов.
— Почти весь Верховный Совет совещается со звездами? — сказал царь, иронически улыбаясь.
— Великий царь! Звезды меркнут, когда восходит солнце! — певуче, на придворный манер, произнес Эльзаир.
— До зари еще далеко! — холодно отстранил царь льстивое приветствие Эльзаира. — Составь мне гороскоп на завтра. Мне хочется узнать, Атцор вместе с Атлантидой погибли на дне океана На поверхности остались лишь вершины гор, составляющие теперь Азорские острова — Ларисон успешно ли пройдет завтрашнее празднество, на которое съехались все мои вассалы.
— Гороскоп составлен, трижды великий владыка. Звезды благоприятствуют тебе. Вот он: «Государю-царю моему доношу я, Эльзаир, главный астроном города Посейдониса. Привет с пожеланием мира царю моему. Да будут милостивы боги к царю-государю моему. В шестой день месяца Ану приступили мы к наблюдению нашему, и видели мы…»
