Подушка пусть не жмет,
Покров не давит грудь —
И чтоб восхода желтый шум
Не смог тот сон спугнуть!
841
Вот бабочка летит
В тропический ночник —
Природы краска превзойдет
Наш самый алый миг.
Природа самый редкий цвет
Потратит – на пустяк.
864
Приняв с поклоном крошку,
Что дал тебе взамен?
Послушай, имя вплел твое
В серебряный рефрен!
884
Серебряное «Всюду»
С канатами песка,
Чтобы не смыло землю.
Смотри – цела пока!
891
Ко мне кидается Листва.
И Ветер в бубны бьет.
Природа – как укроюсь
От призраков ее?
В пещере спрячусь как-нибудь —
Заговорит Стена.
Творенье – трещина одна,
Чтоб я была видна! —
917
Любовь была до бытия —
И дальше смерти – и
Начало всех творений – все
Призвание земли —
919
И если я не дам сломаться
Одной из многих воль,
И если остудить удастся
Одну земную боль,
Вернуть малиновке упавшей
Все небо ноября —
Я прожила не зря!
949
Ниже света и ниже
Еще – под столетним дерном,
Ниже, чем келья жука,
Ниже, чем клевера корни,
Дальше, чем великан
Мог бы рукой достать
Или же луч дневной,
Если б день годом стать
Мог; выше света, выше
Соколиного свода,
Выше млечного дыма,
Звездного дымохода,
Дальше, чем прыгнет догадка
Или домчится знанье…
Где диск, что осилит дистанцию
Меж теми кто был – и нами!
975
Утес над долом восседал
В своем огромном кресле,
Всю землю видел и следил,
Чтоб было все на месте.
У ног его играли дни,
Терялись годы где-то.
Он был прадедушкой Весны
И дедушкой Рассвета!
976
Смерть это бесконечный спор.
А спорят Дух и Прах.
Умри, прикажет смерть. А Дух —
Профан в таких делах.
Смерть скажет: Отдохни! Земля
Тебе да будет пухом.
Дух не ответит, и уйдет,
А Смерть займется Прахом.
980
Пурпур в моде дважды:
В этот вот сезон —
И когда постигнет Дух
Свой священный сан!
986
Кто этот длинный Господин
В траве, ты, верно знаешь.
Бывает, что найдешь его —
И сразу потеряешь.
Как будто гребнем шелк травы
Расчесан на пробор.
Срастется возле самых ног —
И снова он как вор
Мелькает впереди, шмыгнет
Под пень, что у болота.
Мальчишкой босоногим я
Встречал его когда-то.
Как хлыст, он гибок был и быстр,
Как рябь – неуловим.
Трава, как заговорщик,
Смыкалась вслед за ним.
В природе много у меня
Приятелей – и всех
Встречаю с чувством теплым —
Почти что как родных.
Но если с этим встречусь (как
Его не назови),
То сердце учащает шаг,
И – холодок в крови.
1008
Тихонько так Колокола
Стоят на колокольнях.
Стоят на цыпочках, потом —
Вдруг Небом переполнясь —
Ввысь на серебряных ногах
Подпрыгнут – не достать!
1029
Ни Море, ни Гора
Не преградят мне путь!
Где тот Индийский океан?
Где Гималаи те?
1035
«Я жду тебя, Пчела!
Кому-то, кто вчера
Спросил, когда прилет,
Ответила: «Вот-вот!»
Лягушки, что в болоте,
Те все уже в работе,
А птицы – все почти.
Пожалуйста, прочти!
Да, клевер твой цветет!
Я шлю тебе привет!
Пиши! А лучше в ухо
Жужжи! До встречи. Муха».
1052
Я не видала Гленов,
И не видала Моря.
Но знаю, Вереск как цветет,
Как Океан просторен.
Не говорила с Богом,
На Небе не гостила,
Но знаю тот незримый край —
Как карту получила!
1075
Задернут Свод, и темен Дол.
Бродячий Снега клок,
Уже лететь не в силах,
Присядет на порог.
И Ветер ноет целый день:
Дела на свете плохи!
Природу можно, как и нас,
Порой застать не в духе.
1078
Вот – утро после смерти.
И в доме суета —
Торжественней всех дел земных,
Но в общем-то – проста:
Да, в сердце подмести,
Еще – прибрать любовь. —
Теперь не пригодится аж
До самой Вечности.
1137
Обязанности ветра:
Гнать в море корабли,
Март учредить,
Птиц проводить…
Еще – свободу возвещать
Всем жителям земли.
1172
И тучи шли плечо к плечу,
И мышью свет шнырял,
Леса бежали марафон
И падали вповал.
И гром пророчил всем конец.
Как хорошо лежать
В могилах, где Природы Гнев
Не в силах нас настичь.
1176
Нам собственный неведом рост,
Но встать придет указ.
И если мы себе верны,
Достанем до небес.
Что мыслилось геройством,
Рутиной станет под конец.
Но легче голову пригнуть,
Чем восприять венец —
1182
У Памяти есть черный ход,
И погреб, и чердак —
Где мышь, осиное гнездо
И с хламом чемодан.
И пусть там остаются —
